В Опочке
После тревожного пути по вражескому тылу я отыскал свою бригаду в деревне Двор Черепето Россонского района. Волнуясь, переступил порог дома. Комбриг стоял посредине комнаты с большим крестьянским полотенцем в руках.
— Комиссар, смотри, кто заявился! — обратился Алексей Михайлович к Васильеву, который что-то писал за столом.
— Товарищ капитан, разведчик Заболотнов по окончании учебы прибыл из советского тыла!
— Молодец! А мы, честно говоря, сомневались, что вернешься. А он нашел-таки дорогу.
Все, кто был в комнате, рассмеялись.
— Проходи, проходи.
В дом вошел старший лейтенант Кузнецов, исполняющий обязанности заместителя комбрига по разведке. Большая часть его отряда влилась в отряд лейтенанта Филина.
— Александр Семенович,— обратился комиссар к Кузнецову,— вот этого парня зачислите в бригадную разведку.
— Хорошо. Нам разведчики нужны,— разглядывая меня, скороговоркой ответил Кузнецов.
Старший лейтенант передал какой-то пакет комиссару и повернулся ко мне:
— Идемте.
В соседнем со штабом доме размещалась бригадная разведка. В комнате, кроме дежурного, никого не было.
— Присаживайтесь.
Замкомбрига открыл ключом небольшой кованый сундучок и извлек оттуда фотографию.
— Посмотрите внимательно.
Со снимка на меня глядела большими умными глазами русоволосая круглолицая девушка.
— Запомнили?
— Да.
— Это Ольга Михайлова. Две недели назад штаб партизанского движения включил ее в нашу бригад Она давно и прочно обосновалась в Опочке. Сведения присылает через связного. Вы пойдете в деревню Белоусы, что в пяти километрах от Опочки, и в среду на будущей неделе встретитесь с ней. Вам пред ста вместе поработать.
Ольга Михайлова родилась в деревне Лиственка Опочецкого района Калининской области. До начала войны работала бухгалтером райфо. Была секретарем комсомольской организации и членом пленума обкома ВЛКСМ. В начале войны эвакуировалась в Кимры. Отозвали в Калинин. Двадцать пятого сентября 1941 года по заданию обкома партии недалеко от станции Пено перешла линию фронта. Она направлялась в Опочку для работы в тылу врага.
В волостном центре Плоскошь Ольга упросила шофера-немца подвезти ее до станции Локня.
Проехали несколько часов. Клонило ко сну. И вдруг ее словно окатили холодной водой. Из-за поворота показалась большая колонна военнопленных — наших бойцов и командиров. Сердце сжалось: больше тысячи оборванных, измученных и обросших людей медленно шли, глядя себе под ноги. Колонну сопровождали гитлеровские солдаты с овчарками.
Шофер, повернувшись к Ольге, коверкая русские слова, сказал:
— У меня на родине не все одобряют эту войну. Гитлер добра не принесет.
Ольга молчала.
На станции Локня девушка вышла из кабины, вскинула котомку на плечи и проселком зашагала вперед... На вторые сутки она добралась до Опочки.
В городе в первый же день ей не повезло: задергали полицейские, но через сутки выпустили. Начальник полицейского участка Дмитриев, хмурый сутулый мужик родом из Лиственки, отпуская Ольгу, спросил:
— Жить-то есть где?
— Пока нет.
— Михайлова, шла бы ты тогда ко мне на квартиру. Семья у меня небольшая: тихо, спокойно.
— Шутите, гражданин начальник?
— Вот глупая!
Девушка насторожилась. Откуда у полицейского такая доброта?.. Все оказалось просто: Вера Шахнова, давняя знакомая Ольги и Дмитриева, видела, когда задержали Михайлову. Она-то и упросила его побыстрее освободить Ольгу и привести ее к ним в дом.
— Так надо,— строго сказал Дмитриев.— Тебя ждет моя соседка.
Родня Веры служила в полиции, а муж работал у немцев директором кожевенного завода, но сама Шахнова яростно ненавидела гитлеровцев.
Освоившись с новой обстановкой, Михайлова стала искать подпольщиков. Но коммунистов Петрова и Лебедева в городе не было: Петрова, по доносу предателя, расстреляли гитлеровцы, Лебедев ушел за линию фронта. Отчаявшись, девушка как-то зашла в дом хорошего знакомого по довоенной работе Петра Ивановича Иванова. За чашкой чая Петр Иванович сказал Ольге о положении в городе и районе зверствах гитлеровцев.
— Вы где-нибудь работаете, Петр Иванович?
— Да, Оленька. Ты же знаешь, что в прошлую войну я три года в плену был, владею немецким языком. Поэтому новые власти часто вызывают в комендатуру. Офицеры в дом заходят. Кажется, пользуюсь доверием. Они при мне такое говорят! Посмотри сюда,— Петр Иванович приподнял сиденье у стула Достал оттуда бумаги и протянул их Ольге.
Это были очень важные сведения о передвижениях немецких войск в районе, номера частей и дивизий и шифрованные наименования, численность отдельных гарнизонов.
Михайлова, задержав свой взгляд на одном листе волнуясь, прочла: «В Опочку на переформирования прибыли сегодня 2-7 офицеров и 65 солдат 152-й пехотной дивизии, потрепанной в боях под городом Калинин...»
Иванов, улыбнувшись, сказал:
— Вот валяются без толку, не знаю, как своим передать.
— Петр Иванович, за эти бумаги новые власти вешают.
— Знаю, знаю.— И вдруг без перехода: — Возьми, передай кому надо.
— Но...
— Оля, не старайся меня обмануть. Я нутром чувствую, почему ты оказалась здесь. А меня не бойся. Я все тот же. И еще больше люблю свою землю.
— Спасибо, Петр Иванович!
— Вот и хорошо.
Добытые сведения требовалось срочно передать на большую землю, а связной еще не появлялся. Это очень беспокоило Ольгу. В феврале она ушла в Листванкку, может быть, он в деревню придет?
Через четыре дня, припрятав все собранные сведения в родительском доме, девушка вернулась в Опочку.
Что делать дальше? Как быть? Со своими сомнениями Ольга отправилась к Петру Ивановичу.
В доме Ивановых кто-то играл на губной гармошке. Постучала. Вышел Петр Иванович. Он был чуточку навеселе.
— Оленька, ты уж извини старика. У меня сегодня вроде праздника. Да ты проходи. Только не пугайся. Он хороший человек.
В комнате за накрытым столом сидели хозяйка дома и немецкий солдат. При появлении Ольги он вскочил из-за стола и сделал красивый приглашающий жест. И вдруг заулыбался:
— Да это же моя попутчица! — И он затряс руку Ольге.— Давайте знакомиться: Курт.
— Ольга.
— Да вы уже, оказывается, знаете друг друга? — удивился Петр Иванович, входя в комнату.— За это надо выпить. Прошу к столу.
Любовь Андреевна принесла чистый прибор для Михайловой.
— За хороших друзей! — сказал Курт.
Беседа оживилась.
— Курт, а вы все шофером работаете? — спросила Ольга.
— Да, шофером при здешнем штабе оккупационных войск.— Он помолчал.— Я всегда знал свое место в этой войне. Давно бы ушел к партизанам, да Петр Иванович не отпускает.
— Да и я думаю, что пока вам все-таки следует работать шофером,— подхватила Ольга.
— Я буду там, где скажете вы,— серьезно ответил Курт.
...И снова Лиственка. И снова нет связного. Ольга собралась в город, но в это время к ним в дом зашла соседка.
— Ты ничего не слышала? — спросила она Ольгину мать.
— А что?
— Мой меньшой прибежал с улицы и говорит, что в наш лес с самолета сброшены парашютисты. Наши парашютисты!
Ольга сделала вид, что не обращает внимания на Разговор двух женщин. Но быстро оделась и вышла.
На улице играли мальчишки. Она отыскала Витьку сына соседки.
— Это правда, что ты видел парашютистов?
— Правда, тетя Оля, правда. Наши!
—А меня ты мог бы к ним провести?
— Могу!
— Но чтобы об этом никто не знал.
— Хорошо...
В тот же день Ольга повстречалась со спецгруппой штаба Калининского фронта, заброшенной в Опочецкий район для сбора сведений о противнике. Капитан Чугунов, командир группы, приняв сведения от Ольги запросил о ней по рации центр.
На другой день пришло подтверждение, что Ольга Михайлова действительно является разведчицей.
— Товарищ Михайлова, обком партии благодарит вас за переданные сведения,— пожимая ей руку, сказал Чугунов.
В Опочку Ольга вернулась радостная и возбужденная. Петр Иванович, прочитав сводки Совинформбюро о победах Красной Армии на франтах, которые принесла Михайлова, тоже пришел в восторг.
На другой день в городе на базаре, на заборах, на дверях лавок и «новых» учреждений — всюду были расклеены листовки с сообщением Совинформбюро.
Люди читали и улыбались, словно, в их дома постучалась радость. Оккупанты всполошились. Полицаи зашныряли по городу. . !
Центр запрашивал все новые и новые сведения. Чтобы выполнить задание, Ольге приходилось работать день и ночь. Необходимую информацию она получала не только от людей, выполняющих ее поручения. Она использовала все возможное, даже толкучку базара.
Однажды на базаре Михайлова попала в облаву. Вместе с крестьянами и горожанами ее забрали в тюрьму. Начались допросы. Но Ольгу не вызывали. Прошли сутки. Другие. И только в одиннадцать часов на третий день ее вызвали на допрос.
— Вы есть Ольга Михайлова? — спросил начальник полевой жандармерии майор Крейзер.
— Да.
— О, вас мы знаем! — майор уставился на нее пронизывающим взглядом.— Вы хорошо умеете расклеивать листовки.
Ольга выдержала взгляд фашиста и сказала:
— Такими глупостями я не занимаюсь.
— Знаю, знаю. Я... пошутил. Все в порядке. Вы свободны. Можете идти домой,— и майор показал рукой на дверь.
Ольга неуверенно вышла из комнаты. Коридор показался ей несказанно длинным.
— Легко отделалась, девка! Видать, своих имеешь в этом заведении? — выпуская за ворота тюрьмы Ольгу, сказал охранник.
— Да, имею...
На улице она свободно вздохнула.
«Будь еще аккуратнее»,— подумала она.
На квартире Михайлову встретила заплаканная Вера.
— Олечка, чего я только не передумала за эти дни. Всех просила похлопотать за тебя.
— Ну, успокойся, успокойся — все обошлось.
Ольга вспомнила, что именно сегодня у нее назначена встреча с Липой Устиновой, работавшей на бирже труда. Липа, ее давнишняя знакомая, служила у немцев переводчицей. Она добросовестно выполняла все поручения Ольги. Сегодня Устинова обещала передать крайне важные документы для разведчиков капитана Чугунова.
— Вера, я скоро вернусь.
...Ольга открыла дверь и решительно вошла в помещение биржи труда. Уже приближался конец рабочего дня. В приемной находилось несколько посетителей и сотрудников.
Устинова холодно поздоровалась с Михайловой и пригласила ее пройти в соседнюю комнату.
— Вот тут сядьте и напишите заявление,— громко сказала Липа, а шепотом добавила: — Полный порядок.— И вытащила из-под бюстгальтера небольшой сверток.— Спрячь как следует. Сейчас полиция и жандармы взбешены после появления листовок в городе.
Михайлова кивком головы поблагодарила Липу и встала из-за стола.
Устинова грубовато сказала:
— Ваше заявление будет рассмотрено. За ответом зайдите через несколько дней.
...Я встретился с Ольгой в деревне Шипули, в доме Никандра Михайлова. Передав добытые сведения, она сказала:
— Володя, послезавтра утром из Опочки в Себеж на легковой машине поедут два военных инженера, восстанавливающие мост в городе. С ними направляется высокопоставленный чиновник из гитлеровской администрации управления русскими землями.
— Все понял.
— Только об одном не забудь: шофер свой человек. Пусть люди поаккуратнее будут. Его звать Курт.
В это время в Опочке надежно обосновался разведчик Николай Форсунов. Разведданные, добытые им, правдиво раскрывали действия оккупантов в городе и районе. Параллельная работа разведчиков оправдывалась. Обстановка в Опочке была сложной и изменчивой. Через город проходил поток гитлеровских войск во всех направлениях. Поэтому наше командование пристально следило за этим крупным гарнизоном противника.