Случилось непредвиденное. Как-то у околицы де­ревни Жары часовой остановил двух незнакомых муж­чин, назвавшихся партизанами 2-й особой бригады. Они срочно хотели видеть Бондарева. Не ожидая под­воха, часовой сопроводил их в штаб. Далее все про­изошло мгновенно. Один из незнакомцев выхватил пистолет и выстрелом тяжело ранил в голову коман­дира отряда. Диверсантов расстреляли на месте, а Бондарева срочно отправили в госпиталь.

Вскоре в соседние с Жарами деревни вышли из вражеского тыла отряды Алексея Степановича Пет­рова и Михаила Алексеевича Ершова. Их появление в нейтральной зоне не было случайным: штаб 3-й ударной армии решил провести совещание с команди­рами партизанских отрядов, чтобы обсудить план их дальнейшей деятельности.

Совещание  проходило  в  деревне   Жары,  и  вел  его старший инструктор Политотдела армии Алексей Ива­нович Штрахов. Речь шла о том, чтобы слить отряды я небольшие группы народных мстителей в партизан­ские соединения. Цель — проведение более крупных операций в борьбе против оккупантов. На совещании командиром отряда «Смерть фашизму!» был утверж­ден Алексей Гаврилов. В этот отряд включались груп­па добровольцев из Вышнего Волочка под командо­ванием Ивана Егоровича Егорова и группа подрыв­ников Михаила Панова, прибывших из Москвы после окончания специальных курсов.

Вышневолоцкие добровольцы — в основном молодые ребята, окончившие в 1941 году десятый класс,— выделялись грамотностью, культурой. Их группа из! двадцати семи человек в апреле сорок второго прошла в городе Осташкове Калининской области двухнедельные курсы военной подготовки, получила оружие, боеприпасы и была направлена в деревню Шейно Topoпецкого района, в распоряжение штаба 3-й ударной армии. В отряд Гаврилова она влилась, уже имея опыт партизанской борьбы: вышневолочане провели не сколько операций на территории оккупированного фашистами Локнянского района, где разогнали две волостные управы и уничтожили вражеский гарнизон в селе Веретье. В отряде «Смерть фашизму!» бывший командир группы вышневолоцких добровольцев И. Е. Егоров стал политруком второго взвода. А политрук группы Валентина Борисова была назначен парторгом отряда.

Тут в Низах (так называется местность между железной дорогой Новосокольники — Дно с запада и рекой Ловать с востока), в образовавшейся нейтральной зоне в эти теплые, сухие дни находилось более десяти самостоятельных партизанских отрядов, столько же, различных диверсионных групп, несколько армейских истребительных отрядов и разведывательных подразделений.

Гаврилов относился к той категории людей, которые умеют ценить дружбу. Установив тесную связь с истребительным отрядом 257-й стрелковой дивизии, которым командовал капитан Разумов, он быстра сблизился с ним. Недели через две после совещаний Разумов, которого поддержал Штрахов, предложил Гаврилову совместными силами разбить гарнизон Игнатово и Осипово Село. Эти деревни близко расположены одна от другой. Предложение было принято Гаврилов, только что прибывший из штаба 3-й ударной армии, где ему присвоили звание капитана, был в отличном настроении. Он приказал Андрею Чайкину построить взвод.                                            I

— Будем громить Игнатово малой кровью. Штаб и дома, где квартируют фрицы, необходимо внезапно забросать гранатами. В гарнизоне наверняка поднимется паника, которой и следует воспользоваться. Нужно пять добровольцев-гранатометчиков. Не торопитесь, дело серьезное.

На ответственные задания Гаврилов направлял только добровольцев. Это развивало инициативу у бойцов. Первыми из строя вышли Андрей Чайкин, Иван Кутанов, Анатолий Скворцов, Василий Манжаксов и Борис Уткин.

 — Вот и хорошо. Сейчас приготовьтесь и до вечера отдыхайте.

 Ночью заморосил дождь. Пятеро партизан через с огороды пробрались в Игнатово. Возле штаба в плащ­-палатке маячил часовой.

 — Давай,— шепнул Андрей.

 Анатолий Скворцов вскинул автомат и полоснул часового очередью. Тут же со звоном разлетелись стекла — Чайкин, Уткин, Манжасов бросили по паре гранат в окна штаба, а Кутанов и Скворцов метнули гранаты в окна соседних домов. Грохнули взрывы. Захваченные врасплох фашисты были перебиты в счи­танные минуты. И лишь из окон последнего дома не­сколько немцев поливало улицу пулеметными и авто­матными очередями. До дома гранатой не достать. Манжасов ушел в обход. Через две-три минуты авто­матные очереди захлебнулись от сильного взрыва. Четверо друзей обогнули дом слева. Они подоспели вовремя. Девять гитлеровцев выпрыгнули через окно в сад и пытались скрыться в кустах. Но все они оста­лись лежать на картофельных грядах.

Стрельба в Игнатово стихла. Редкие выстрелы и взрывы гранат доносились из Осипова Села. Там ар­мейцы Разумова добивали остатки фашистов, засевших в крестьянских погребах.

Первым опомнился Иван Кутанов:

      — А где Манжасов?

Его нашли лежащим на траве. Раскинув руки, от­крытыми глазами он смотрел в пасмурное небо. Ва­силий был мертв: несколько пуль пробили его тело.

Целые сутки у гроба Манжасова партизаны стояли в почетном карауле. Похоронили его у дороги между деревнями Зимондрино и Чулинино.

Обстановка в Низах обострилась. Гитлеровское командование направило в эту зону фронтовые части с артиллерией. Гаврилов, узнав, что немцы бросили

против партизан большие силы, приказал отряду отходить через болота. Каратели не решились идти в погоню...

Командир отряда М. А. Ершов	Начальник оперативной группы штаба партизанского движения при Военном совете 3-й ударной армии И. Н. Кривошеев

В разгар лета 1942 года, когда шло формирование партизанских бригад и 1-го Калининского партизанского корпуса, которому вскоре предстоял выход в тыл противника, Гаврилова вызвали в деревню Шейно. Батальонный комиссар Кривошеев, выслушав доклад, подвел Алексея Михайловича к карте:

— Вот что, дорогой товарищ, вам предстоит совершить рейд по западным районам Калининской обла­сти. Необходимо провести разведку с тем, чтобы отве­тить на вопрос: каковы возможности там для дейст­вий крупного партизанского соединения? По выпол­нении задания вернетесь в Низы.

— Слушаюсь.

Вместе с отрядом Гаврилова за линию фронта шла группа подрывников Степана Казака и группа партизан-латышей. Миновав деревни Сидоровщина и Гороховье, партизаны ночью перешли железную дорогу Новосокольники — Локня. Первый привал сделали в деревушке Мокрыши Новосокольнического района.

Алексей Михайлович от крестьян узнал, что нака­нуне вечером в соседнюю деревню Новая прибыл от­ряд немцев на велосипедах.

— Засаду хорошо бы подготовить. Ведь наверняка эти велосипедисты нагрянут сюда,— рассматривая карту, высказал предположение комиссар Чернов.

Гаврилов не стал медлить: Вскоре партизаны приготовились к бою. Не прошло и часа, как на дороге показались велосипедисты. Два солдата передового хранения, медленно подъехав к околице, сошли с велосипедов. Здоровенный верзила-солдат открыл калитку первого дома и вошел во двор. Николай Камельских навел на него автомат:

— Хенде хох!

Немец не растерялся и ранил Николая. Стародуб­цев тут же прикончил фашиста. Все это произошло в момент, когда уже основная часть велосипедистов втянулась в деревню. Ждать было нечего: с чердаков домов перекрестным огнем по ним ударили пуле­меты, полетели гранаты. Ни одному солдату не уда­юсь, уйти из западни.

Немцы из соседних гарнизонов, что называется, взбесились. Они решили догнать и уничтожить партизан. Гаврилову часто приходилось делать им засады, вести бой. В Опочецком районе Алексей Михайлович держал совет с командирами.

— Дальше водить противника за нос трудно. У нас дало боеприпасов, а обоз с ранеными все пополняет­ся. Предлагаю вернуться в Низы.

Простившись с товарищами, уходившими к грани­цам Латвии, гавриловцы повернули назад. Уже в Низax, у деревни Сидоровщина, две крестьянки сообщили партизанам, что большой отряд эсэсовцев движется по дороге на соседнюю деревню Гороховье. Алексей Михайлович знал, что там в передовом заслонe находился взвод автоматчиков из истребительного отряда капитана Разумова.

— Вперед, друзья! — скомандовал командир отряда.

Они не пробежали и полпути, как в Гороховье вспыхнула перестрелка, загорелся дом. Гаврилов на ходу приказал начальнику штаба Васильеву:

— Возьмите взвод Фролкина, переправьтесь через

реку Насву, обойдите деревню справа и ворвитесь в Гороховье. Автоматчики, за мной! Остальные на прикрытие.

Под огнем эсэсовцев автоматчики Чайкина прорвались к старой мельнице. Георгий Наставников и Иван Кутанов, забравшись на чердак, открыли плотый огонь из пулеметов по наступающим немцам и заставили их повернуть назад.

Взвод Фролкина, заняв крайние дома деревни, вел неравный бой, который складывался в пользу фашистов. Васильев прислал связного к Гаврилову с просьбой о помощи.

— Вперед! — и командир первым бросился в воду. Партизаны быстро переправились на противоположный берег. Весь мокрый, Алексей Михайлович, осматривая пистолет и гранаты, громко говорил:

— Вперед, поможем своим!

Стремительная атака автоматчиков для эсэсовцев оказалась неожиданной. Чайкинцы с ходу забросали их гранатами, а затем в упор начали расстреливать, тех, кто пытался скрыться. Уже горел не один, а несколько домов. Фашисты чуть было, не воспользовались дымовой завесой, но с западной стороны деревни по ним ударили бойцы отряда Разумова. В атаку поднялся и взвод Фролкина. Каратели оказались в полукольце. Отстреливаясь, они беспорядочно отступали по дороге на Жары. Партизаны и армейцы соеди­нись в центре деревни. Гаврилов, встретившись с Васильевым, пожал ему руку и тут же приказал:

— Ваня, давай со взводом жми кустами и догони недобитых гансов. Чайкинцы вас поддержат.

— Есть!— Начальник штаба махнул рукой Фролкину и побежал из деревни.

Немногим немцам в тот день удалось уйти из-под Гороховья. Между домами и в кустах у дороги валя­юсь более пятидесяти трупов немецких солдат и офи­сов. Среди убитых был и командир батальона СС майор Целлер.

После боя Гаврилов построил бойцов. Партизаны стояли в шеренгах еще в мокрой одежде, вспотевшие, увешанные трофейным оружием. В деревню прибыл командир истребительного отряда Разумов. Обойдя строй, он приложил руку к пилотке и четко произнес:

— За отлично проведенный бой всему личному со­ставу отряда объявляю благодарность!

— Служим Советскому Союзу! — дружно ответи­ли партизаны.

— С вами, друзья, воевать можно.

За этот бой ряд бойцов и командиров были на­граждены орденами и медалями, а капитана Гаври­лова назначили комбригом 7-й партизанской брига­ды. Он со свойственной ему энергией приступил к формированию партизанского соединения.