Не оставляли партизаны в покое и помещичьи имения, насажденные оккупационными властями за пределами братского края. О количестве помещичьих имений, созданных фашистами на оккупированной территории пограничных районов, говорит тот факт, что только в Красногородском районе их было более шести.^[38] Всеми ими управлял оберлейтенант Иогансон.^[39]  Фашисты зверски эксплуатировали советских граждан.

Для ликвидации помещичьих имений командова­ние партизанских бригад применяло боевые рейды. Они демонстрировали несокрушимую силу партизан­ского движения, его народный характер, поднимали против оккупантов сотни местных жителей. Рейды осу­ществлялись по заранее разработанному плану. Во время их проводилась массово-политическая работа среди населения, устраивались митинги, доклады и беседы, распространялись газеты и листовки.

В январе 1943 года отряды партизанской бригады М. А. Лебедева проделали большой рейд по оккупи­рованной территории Красногородского района. В хо­де рейда было разгромлено ряд полицейских постов и застав, уничтожена значительная часть помещичьих имений. Партизаны раздавали крестьянам зерно, ин­вентарь, скот, которые находились в помещичьих име­ниях.

Во время рейда организовывались народные суды над прислужниками фашистов. Например, после раз­грома партизанами помещичьего имения в селе Синозерье партизаны двинулись в деревню Александрово. Было известно, что здесь, в доме старшины, в этот день намечено совещание старост деревень. Партизаны усилили охрану деревни и подготовились к приему «руководящих работников». К 12 часам дня в дом старшины собралось около 30 старост и их помощни­ков. Прибыл и сам старшина из райуправы. Командо­вание бригады решило предать изменников Родины народному суду.

Весть о том, что будут судить старост, мигом раз­летелась по всей округе. В избу собрались женщины, старики, подростки. После допроса старшины и ста­рост партизаны зачитали народный приговор, который был встречен крестьянами бурными аплодисментами. Враги народа получили по заслугам.

Комиссар выступил перед собравшимися, с докла­дом о международном и внутреннем положении Совет­ского Союза. После доклада крестьяне задавали мно­жество вопросов. И только, когда день приближался к концу, они начали расходиться по домам, от всей души благодаря партизан.

Недалеко от южной границы Псковщины есть бе­лорусская деревня Быховщина. В ней до войны раз­мещался детский дом. В начале 1941 года его начали эвакуировать. Все дети вместе с директором и воспи­тателями выехали в направлении Витебска. Но по дороге их настигли наступавшие немецко-фашистские войска. Детей вернули в деревню. Фашисты начисто ограбили ребятишек: вывезли имущество, забрали про­дукты. Детей старше двенадцати лет отправили в Гер­манию, остальных обрекли на голод.

И тут надо рассказать о молодой патриотке Совет­ской Родины Зои Васильевне Михайловой. В 1941 году она окончила четыре курса Минского медицинского института и находилась летом у родителей, которые работали в детском доме. Она решила помочь ребя­там пережить тяжелое время. Дети, истощенные от недоедания, ходили по деревням и собирали куски хлеба. Оказывать большую помощь жители окружаю­щих деревень не могли. Фашисты забрали у них весь скот, хлеб. В детском доме сложилась страшная об­становка. Ребята опухли, большинство не могло уже передвигаться.

Партизанские разведчики доложили об этом ко­мандиру бригады «Неуловимые» М. С. Прудникову. «Я не покривлю душой, — говорил потом он в бесе­де, — если скажу, что восстанавливая в памяти всю свою партизанскую жизнь, не могу найти более тро­гательного события, чем то, как этим ребятишкам наши партизаны с помощью местных жителей вернули жизнь, солнце, улыбку.»

Спасти детей во что бы то ни стало — таково было решение командира бригады. Разработали план опе­рации и освободили деревню Быковщину от фашис­тов.

Но, где взять продукты питания, одежду для детей? Над этим вопросом пришлось подумать.

Партизаны побывали в помещении детского дома. В нем было тихо: ни разговоров, ни смеха. Без поду­шек, на грязных матрацах, без одеял и простыней Лежали укрытые лохмотьями мальчики и девочки. Их лица с потонувшими в глубоких ямках глазами походили на восковые изваяния.

При появлении партизан и Зои Васильевны Михай­ловой дети зашевелились.

— Тетя Зоя, есть... Тетя Зоя... , — послышалось из разных концов комнаты.

— Потерпите немножко, — дрожащим голосом от­вечала Зоя Васильевна.

— Тетя Зоя, ходить не могу, — плакал один из мальчиков ...

— Ой, голова болит! — стонала маленькая девоч­ка, пытаясь подняться ...

Переходя из комнаты в комнату, партизаны со сле­зами на глазах смотрели на погибающих детей.

В одной из комнат ребята сообщили:

—  Тетя Зоя, а Вася и Петя все спят и спят. Мы их будили, а они не просыпаются»

Партизаны вместе с Зоей Васильевной броси­лись в детям, но..., опустив головы, застыли на месте...

В детском доме было двести пятьдесят малышей. Накануне прихода партизан пять ребят доставили из Полоцка. Их родителей угнали в Германию.

Необходимо было принять срочное решение, чтобы спасти детей. И решение было принято. По данным разведчиков, командованию бригады стало известно, что в селе Луначарское отряды местной полиции на­били свои избы добром, отобранным у населения. Пар­тизаны решили проучить грабителей и передать на­грабленное ими в детский дом.

Банду полицаев возглавлял некий Бейгулой, ко­торый немало совершил преступных дел. От его гряз­ных рук гибли честные советские люди.

Партизаны с помощью подпольщика Н. Аванченко и населения узнали, что гарнизон полицаев состоит из сорока человек и размещен в школе. В воскресную ночь дежурил по гарнизону подпольщик.

Субботним утром тридцать партизан из бригады «Неуловимые» под командованием Федорова и Верхо­гляда двинулись к Луначарскому.

Ночью группы подошли к селу. На окраине его их встретил Н. Ананченко. Бесшумно сняв нескольких часовых, партизаны направились в школу. Они быстро вошли в актовый зал, где находились все по­лицаи.

— Встать! — громко скомандовал Федоров. Пре­дателям не удалось уйти от возмездия.

После расстрела изменников Родины партизаны написали на листе бумаги:

«Именем белорусского народа группа бригады «П» совершает справедливый суд. Так мы будем посту­пать с каждым, кто потеряет честь и совесть и изме­нит народу»^[40].

Под приговором подписались все партизаны груп­пы. Собравшиеся жители с благодарностью встретили действия партизан. Верхогляд выступил с речью.

В домах полицаев оказалось много продовольствия и одежды. Быстро были нагружены подводы мукой, салом, солью, обувью, мануфактурой, одеялами, бельем. В сопровождении жителей обоз двинулся в лес, а затем в Быковщину. Вечером он был уже у дет­ского дома.

Радостнее пошла жизнь у малышей. Они начали крепнуть, выздоравливать. Партизанские мастерские изготовили детям рубашки, штанишки, платья, про­стыни, наволочки...

Нельзя без волнения читать строки многих писем, присланных воспитанниками этого детского дома ко­мандиру бригады Михаилу Сидоровичу Прудникову. «Дорогой отец, — пишет уже после войны В. Кузне­цов, — мне не долго пришлось произносить это родное слово. Мне было шесть лет, когда началась война, когда я попал в руки озверелых фашистов. Мой отец погиб в боях под Полоцком, мать расстреляли изверги за то, что она являлась женой коммуниста. Я случай­но остался живым. Как во сне мне вспоминается то время, когда из рук ваших партизан мы получили спа­сение от гибели...

Я уже тоже отец, но несмотря на это, крепко, креп­ко Вас целую как самого, самого дорогого человека для меня. Сколько мне пришлось Вас разыскивать, наконец, это осуществилось. Я переписываюсь со мно­гими воспитанниками детского дома. Скоро будем все в Москве и всей дружной семьей навестим Вас, доро­гой Михаил Сидорович!

В. Кузнецов».

Родина позаботилась о детях. Многие из них стали сегодня учителями, врачами, инженерами, Владимир Кузнецов — офицер Советской Армии, танкист.