Оккупанты, усиленно насаждавшие е районе «новый порядок», рассчитывали, что запугают местное население, сломят его волю к сопротивлению и обеспечат себе спокойную жизнь. Но .просчита­лись. Народ не был сломлен. Все боль­ше патриотов вступало в борьбу с вра­гом.

Немало хлопот захватчикам достав­ляла группа «Восымерка», названная так по числу ее первых участников. Она совершала дерзкие диверсии, нанося оккупантам существенный урон.

О «Восьмерке» следует рассказать несколько подробнее.

У каждого из ее членов (они впер­вые собрались вместе 1 мая 1942 года в лесу вблизи деревни Астицы) была к этому времени своя военная судьба. Председатель колхоза Степан Андреевич Андреев, лесник Иван Федорович Фе­доров, колхозник Егор Петрович Самоучкин бежали из концлаге­ря. А лейтенант-артиллерист Алексей Васильевич Андреев вышел из окружения на оккупированную территорию, пробрался домой с оружием в руках. На вопрос обрадованной и испуганной мате­ри «Что ж будет теперь, сынок? Ведь власть кругом фашистская», комсомолец ответил: «С нею будем бороться».

Еще более сложный и тернистый путь был у коммуниста млад­шего лейтенанта В. М. Орехова из деревни Ершово. Он чудом из­бежал смерти, уйдя из под расстрела в Опочке. А было это так. Предатель выдал его, и оставшийся для организации сопротив­ления Орехов попал в руки начальника отделения СД в Опочке капитана Крезера. Матерый контрразведчик пытался склонить патриота к предательству, но не добился этого. Через несколько дней Орехова в числе семерых узников повезли на расстрел к противотанковому рву под Опочкой. Расстреливали их два гитле­ровца. Последними к обрыву подвели Орехова и его земляка Ми­хайлова. В это время один из палачей стал перезаряжать писто­лет, другой закуривать. Патриоты не замедлили этим воспользо­ваться. Орехов в прыжке ударил одного гитлеровца головой в под­бородок, Михайлов сбил с ног другого, тот выронил пистолет. Со связанными руками смельчаки кинулись в лес. Фашисты открыли огонь, ранили обоих, причем Михайлова смертельно. А Орехову удалось уйти.

И. С. Сергеев из деревни Березница участвовал в войне с финнами. Боевое крещение в Великой Отечественной войне при­нял на Западном фронте, под Вязьмой. Попав в окружение, пар­тизанил в Белоруссии, затем вернулся в родной район, чтобы бо­роться с врагом здесь.

Два других члена «Восьмерки» — В. В. Королев и М. И. Гильков.

Чуть позже в группу вошли Николай и Семен Андреевы — брат Алексея Васильевича Андреева и сын Степана Андреевича Анд­реева. Николаю в те дни исполнилось 17, а Семену—14 лет, но ребята были боевые.

Группа вела активные действия. На шоссе Мозули — Красногородское смельчаки спиливали телефонные столбы, разбирали мосты. Около деревни Тряпичино подорвали гранатами и сожгли две автомашины. Удалось уничтожить несколько предателей.

«Восьмерку» поддерживало население, и она была неулови­мой. Неистовую злобу на первых партизан фашисты выместили на их родных и помощниках. Были арестованы и после нстяза* ний на допросах расстреляны 5 сентября 1942 года мать А. Андре­ева— Татьяна Тарасовна Тарасова, жена Степана Андреева — Ульяна Егоровна, Анна Михайловна Федорова — жена Ивана Фе­доровича Федорова, мать Самоучкина — Варвара Терентьевна Терентьева. Вместе с ними от рук палачей погибли Евгения Пав­ловна Лисовицкая, учительница-комсомолка, снабжавшая «Вось­мерку» разведывательной информацией, ее отец Павел Алексее­вич Алексеев, животновод колхоза, и Михаил Максимович, помо­гавшие группе оружием, боеприпасами.

До 7 ноября 1942 года группа действовала самостоятельно, совершая небольшие диверсии в своем районе, а потом ушла в Себежский район и действовала в одном из отрядов партизанской

С апреля по ноябрь 1943 года действовала подпольная орга­низация молодежи в самом Красногородском. Начало ей положил и стал признанным вожаком подпольщик Николай Ильин. Двад­цатилетний комсомолец до войны работал бухгалтером в МТС. В армию его не взяли из-за инвалидности. Оставшись в тылу, Ни­колай собирал и прятал оружие, распространял советские листовки.

Весной 1943 года Ильин объединил полтора десятка юношей и девушек в группу, разбив ее на пятерки. На счету каждого из подпольщиков в это время уже были небольшие диверсии. Так, Петр Добрынин (сын красного партизана в годы гражданской всйны) с товарищами сжег горючее, которое гитлеровцы хранили в здании бывшей заготконторы, выпустил из баков бензин на скла­де в деревне Станкеево. Молодая учительница Екатерина Гонча­рова с подругами Антониной Кузьминой, Марией Кирьяновой и Марией Алексеевой достали бланки немецких документов и снаб­жали ими тех, кому грозил угон в Германию. Алексей Сергеев, Владимир Севостьянов, Валентин Алексеев, Александр Гиацинтов, Николай Вишняков собирали боеприпасы и распространяли листовки.

Группа Ильина погибла из-за предателя.

Арестованных подпольщиков некоторое время держали в крас-ногородской тюрьме. Допрашивали. Избивали резиновыми дубин­ками. Особенно жестокими были на допросах майор Шуберт и переводчик Ивольт. Затем подпольщиков направили в Опочку, где они сидели в одиночках и ежедневно подвергались избиениям. Потом бросили в концентрационный лагерь Моглино, под Пско­вом...

Как правило, подпольщиков-одиночек знал узкий круг наших товарищей. Обычно они значились у нас под разными кличками. Так, В. П. Григорьев из деревни Авдеенки был «Жуком», А. В. Ва­сильев из деревни Белоборье — «Львом». «Сосной» стал А. И. Фе­доров из деревни Проглотино. К великому огорчению, фамилии многих подпольщиков-одиночек не восстановлены. А списков их не составляли. И все же назовем еще несколько имен. Они сохра­нились в памяти боевых товарищей, причастных к связи с под­польщиками.

Заместитель командира отряда по разведке П. П. Петров вспо­минает Евгению Васильеву из деревни Агафоново, добывавшую сведения из Опочецкой полевой жандармерии, Антонину Лебеде­ву из деревни Сорокино, Е. Петрову из Белоборья. Вспоминая по­гибшего Ефима Николаева, Петров лишь кратко обмолвился о том, что сам был при аресте нашего связника. А ведь он не просто присутствовал при этом. Гитлеровцы схватили и его, но Павел сумел по дороге разоружить полицая, которому приказали доста­вить его в комендатуру.

В начале 1944 года была предпринята попытка красногород­ской молодежи организовать новую группу подпольщиков. Костя­ком ее были братья Василий и Владимир Тарасовы и их товари­щи Юрий Вальковский, Владимир Севостьянов, Александр Гиа­цинтов, Василий Егоров. Они собирали и передавали в бригад­ную разведку не только ценные сведения о передислокации про­тивника, но и деньги от местного населения. Когда о деятельнос­ти группы стало известно немцам, ее членов бывшие в полиции агентурные разведчики предупредили об опасности. Подпольщи­кам удалось уйти к партизанам 10-й Калининской бригады. Вместе с ними ушли два врача и два средних медицинских работника из военного госпиталя противника, находившегося в Красного-родском. Ушли в партизаны и родители Тарасовых. Во время од­ной из карательных экспедиций фашистов мать подпольщиков Анна Алексеевна Тарасова погибла. Место ее гибели и по сей день неизвестно.

Бывший партизан отряда имени Жданова И. Авдохин вспоми­нает один эпизод героической борьбы партизан на красногород­ской земле против оккупантов:

«В июне 1943 года группа партизан (16 человек) получила задание совершить ряд диверсий на шоссейной дороге Красного-родское — Опочка.

Вышли ночью на шоссе восточнее деревни Ломы. Шоссе там проходило через лес. До рассвета группа окопалась и замаскиро­валась неподалеку от дороги. Мне пришлось минировать шоссе. Мина (пять килограммов тола) была замедленного действия. Она взрывалась только с помощью рывка за шнур. Задача состояла в том, чтобы взорвать первую машину, а следующие не смогли бы проехать. В таких случаях подрывнику надо точно расчитать мо­мент рывка, решают доли секунды. Ориентиром места установки мины был выбран дорожный столбик.

Часам к девяти поступила команда — подготовиться. Со сто­роны Опочки приближались два фашистских грузовика. Когда первая машина почти поровнялась со столбиком, последовал рывок за шнур. Взрыв произошел в трех метрах от машины. Сдела­но это было умышленно, чтобы завладеть трофеями. Машина ткнулась в воронку, от взрыва загорелся мотор. Остановился и второй грузовик. Партизаны ударили по машинам пулеметным огнем. Выскочившие фашисты метались в панике, падали, сра­женные пулями. Мы подбежали к машинам. К нашему разочаро­ванию в грузовиках оказался картофель.

В это время со стороны Красногородского подошла колонна грузовиков и остановилась метрах в 300 от нашей засады. При­нимать бой с превосходящими силами противника было невыгод­но. В любую минуту могли подойти и другие машины со сторо­ны Опочки.

Подобрав трофейное оружие и отстреливаясь, мы без потерь отошли к лесному озеру (два — три километра южнее шоссе). В результате удара из засады было уничтожено две машины, пя­теро фашистов. В этой операции смело действовали пулеметчик Петров и партизан Порядин.

В дальнейшем много раз приходилось минировать шоссейные дороги в Красногородском районе».

Таких боевых эпизодов можно привести десятки, сотни: лете­ли под откос вражеские эшелоны, взрывались мосты, громились вражеские гарнизоны. Фашистов повсюду настигала заслужен­ная кара. Но гибли и партизаны.

И.  В. Жуков