Из докладной записки инструктора обкома партии А. Д. Хрусталева секретарю обкома ВКП(б) И. П. Бойцову от 13 ноября 1942 года:
«Подпольный райком партии работает в Опочецком районе. Им проведена большая массово-политическая работа по вовлечению населения в борьбу против немецких оккупантов. Среди населения проводится широкая разъяснительная работа по вопросам международного положения, текущих событий, положения на фронтах Великой Отечественной войны, об уборке урожая и сохранении его от немецких грабителей. В результате этой работы 300 население саботирует сдачу сельхозпродуктов немцам, а партизанам оказывает всяческое содействие и помощь...»
...3-я Калининская партизанская бригада находилась в постоянном движении. В самом начале в составе Калининского партизанского корпуса, а затем действуя самостоятельно, еженедельно вела она бои с гитлеровцами, разрушая их коммуникации, средства связи, уничтожая мосты, базы снабжения.
Во время рейдов корпуса по Идрицкому, Себежскому и Опочецкому районам партизаны уничтожили гарнизоны противника в селениях Аннинское, Дубровка, Бардово, Слободка, разгромили полицейские гарнизоны в деревнях Максютино, Лобово, Сковроньково, Борисенки, Ручьево и ряде других населенных пунктов. За полтора месяца партизаны пустили под откос 52 эшелона с живой силой и техникой, в боях убили около пяти тысяч солдат и офицеров противника, уничтожили сто с лишним изменников Родины.
Тыл врага в то страшное время был краем беззакония, насилия и страха. В обиходе жителей селений появились слова «община», «земский двор», «бургомистр», «волостной староста», «жандармы»...
Партизанские отряды часто наведывались в населенные пунк¬ты, рассказывали правду о жизни на Большой земле, распространяли сводки Совинформбюро и специальный выпуск областной газеты «Пролетарская правда». Люди жадно читали сводки и газету, передавая из рук в руки.
В партизанские отряды вступали добровольцы из местного населения. Среди них председатель колхоза Гришмановский, который позже стал командиром одного из отряов, а также молодые парни Петр Денисенок, Иван Ефимов, Иван Холоденок, Николай Павлов, ставшие разведчиками бригадной разведки. Денис Карпов выполнял ответственные поручения подпольного райкома партии. Пришли в отряд сразу три брата —Петр, Александр и Владимир Ивановы, Саша Романова и Саша Иванова и многие другие девушки и парни, кому были ненавистны оккупанты и дорога Родина.
Только в отряд Ершова вступило двести пятьдесят человек. Партизанская борьба расширялась.
Наша разведчица Ольга Михайлова, обосновавшись в Опочке, действовала изобретательно и весьма активно. На базаре и в других людных местах города частенько появлялись сводки Совинформбюро. Горожане, прочитав правду о положении на фронтах войны и призывы подпольного райкома партии, испытывали такое чувство, словно в их дом пришла радость.
Оккупационные власти поднимали тревогу. Жандармерия и полиция устраивали облавы на базаре и улицах, врывались в дома, производили обыски и хватали всех подозрительных лиц. Тюрьма была забита арестованными. Начальник полевой жандармерии майор Крейзер на допросах свирепствовал, но это не помогало: листовки в городе появлялись вновь и вновь.
Собирать сведения об оккупантах и их пособниках, а также расклеивать листовки и сводки Совинформбюро Ольге Михайловой в то время помогали советские патриоты Никандр Михайлов из деревни Шипули, жители Опочки Липа Устинова и Петр Иванович Иванов. Они действовали находчиво и смело. В этом опасном деле им добровольно помогал немецкий антифашист Курт — шофер штаба расквартированной здесь воинской части.
На одной из встреч Курт сказал:
— Утром завтра повезу на легковой автомашине из Опочки в Себеж двух военных инженеров, восстанавливавших взорванный в городе мост через Великую. С ними поедет высокий чин из «управления русскими землями». Учтите это. Только будьте, пожалуйста, поаккуратнее. Я еще пригожусь.
— Все поняла, — ответила Ольга. И тут же поспешила пере дать в отряд полученную новость.
Партизанская засада сработала четко. Но захватить высокопоставленных гитлеровцев не удалось. Помешала встречная фашистская автоколонна машиц с солдатами. И все же ехавшие в «мерседесе» фашистские офицеры были убиты. Только шофер Курт «чудом спасся от партизан». Вернувшись в Опочку, он продолжал антифашистскую работу.
Оккупанты делали все, чтобы обезопасить себя: дважды направляли многотысячные карательные экспедиции под кодовыми названиями «Заяц-беляк» и «Зимнее волшебство», но разгромить партизан и очистить от них прифронтовую полосу карателям так и не удалось.
Народные мстители выдержали суровые испытания. Почти три месяца калининские, белорусские и латышские партизаны вели ожесточенные бои с сильным врагом, бросившим на подавление народных мстителей артиллерию, танки и даже авиацию, и вышли победителями. Партизанские побратимы изгнали карателей с обширной территории, где они бесчинствовали, утверждая «новый порядок». Образовался братский Партизанский край. Была восстановлена Советская власть, действовали колхозы, в иных деревнях даже открылись школы.
С наступлением весны 1943 года немцы начали сбрасывать с самолетов листовки и распускать слухи, что «основные банды» партизан разгромлены, а главари сдались в плен. Указывались фамилии командиров и комиссаров бригад,, «перешедших» на их сторону. Листовки призывали партизан, пока не поздно, сдаваться в плен, на милость оккупантов.
Пожилой партизан из Опочки коммунист Иван Николаевич Китаев, весельчак и острослов, скручивал из листовок цигарки.
— С такой брехней махорка крепче! — говорил он партизанам.— Знал бы Геббельс, на что его листовки идут, — лопнул бы от злости.
Между тем «сдавшиеся в плен» комиссары и командиры разрабатывали новые операции по разгрому вражеских гарнизонов, готовили на дорогах диверсии.
Целый ряд успешных операций провела 3-я Калининская партизанская бригада. В ночь на 31 мая 1943 года, например, группы. И. Я. Чернова и М. Л. Панова совместно с другими отрядами взорвали два крупных моста у деревни Савкино. Железнодорожная магистраль между Идрицей и Пустошкой не работала целую неделю. В ту же ночь отряды М. А. Ершова и И. Г. Либы разгромили гарнизон в Могильно. Затем бригада вместе с другими соединениями и местным населением участвовала в разборке рельсов и шпал на железной дороге Полоцк — Идрица — Опочка. Дорога вышла из строя.
...Опочецкий район для партизан был трудным: в гарнизонах оказалось большое количество фашистов, а хорошие шоссейные дороги, пересекающие район во всех направлениях, давали возможность карателям быстро подтягивать подкрепления.
Надо сказать, что на территории Любимовского сельсовета до нашего прихода действовал небольшой отряд армейцев старшего лейтенанта Михаила Павлова. Сколотив группу из окруженцев, он начал дерзко разгонять «новую власть», истреблять оккупантов и их пособников. Фашисты пытались уничтожить отряд Павлова, но он умелым маневром вывел партизан из-под удара, увел их из опасной зоны и присоединился к 1-й Калининской партизанской бригаде.
Оккупационные власти в Опочецком районе весной 1943 года пытались создать видимость заботы о местном населении. В порядке помощи выделили крестьянам на посев 100 тонн, зерна и 200 тонн картофеля, дали для вспашки полей 10 тракторов, но поставили условие: большую часть урожая сдать хозяйственным комендатурам гитлеровских войск.
В этот период в городе и районе с грехом пополам начали работать 8 медпунктов, однако медикаментов в них почти не было, практически они не оказывали никакой помощи населению.
Одновременно были созданы три комиссии по отбору людей для отправки в Германию.
Бургомистр района Буржинский, работавший до войны старшим землеустроителем, пытался выполнять предписания гитлеровцев. По району в разных направлениях курсировали представители земельного отдела, других оккупационных властей, а также полицейские со всевозможными угрожающими приказами.
Опочецкий подпольный райком партии ответил на это листовками, в которых раскрывал сущность заигрывания фашистов с населением и призывал срывать все мероприятия оккупантов и их ставленников. Гитлеровцы пытались силой заставить выполнять свои требования. Особенно жестоко расправлялись они с теми, кто был замечен в агитации против их приказов и распоряжений.
В деревнях Ермачки, Матвеево, Лиственка комсомольцы с секретарем Лидией Богдановой были первыми помощниками подпольного райкома, но гестапо выследило их. В середине марта учительница Лидия Богданова и комсомолец Михаил Герасимов были схвачены и зверски замучены. Они выдержали страшные пытки, погибли, но не выдали своих товарищей. Остальные парни и девчата ушли в партизаны.
В сложное время Ольга Михайлова отправилась в Опочку.
...Оля родилась в деревне Лиственка Опочецкого района. Перед войной она работала бухгалтером райфо. Была секретарем комсомольской организации и членом Калининского обкома ВЛКСМ. В начале войны эвакуировалась в город Кимры, откуда была отправлена в Калинин. В октябре 1941 года по заданию обкома партии трудными дорогами вновь пришла в Опочку для работы в тылу врага.
Освоившись с новой обстановкой, Михайлова стала искать подпольщиков. Но коммунистов Петрова и Лебедева, с которыми ей надо было встретиться, в городе не было: Петрова по доносу предателя расстреляли гитлеровцы, а Лебедев ушел за линию фронта. Ей самой пришлось принимать решения. И хотя трудно пришлось девушке, она не растерялась, до прихода 3-й бригады больше года выполняла на оккупированной территории задания.
Каждый день — это новые суровые испытания. И вдруг страшная весть. Придя в свою родную деревню Лиственку, узнает от соседей: два дня назад утром нагрянули из Опочки жандармы, ворвались в дом ее родителей, отца Андрея Михайловича избили до полусмерти и в бессознательном состоянии увезли вместе со старшей дочерью и тремя малыми внуками. На мать Татьяну Васильевну натравили овчарок, а затем, полуистерзанную, бросили на подводу и тоже увезли. В Опочке их замучили до смерти. Сердце у Оли окаменело. Но надо было действовать, мстить кровавым палачам — гитлеровцам.
Вблизи Опочки на лесном хуторе молодая разведчица наладила связь с Верой Шахмановой и Петром Ивановичем Ивановым. Добытые разведывательные данные тут же передавала в бригаду. Однажды немец Курт через Веру передал весьма ценные сведения об оккупационных войсках. Оля тут же сообщила партизанам эти сведения, которые оказались весьма важными.
Подпольный райком решил направить в рейд по Опочецкому и Себежскому районам два партизанских отряда, которые нанесли гитлеровцам неожиданные удары, уничтожили немало захватчиков и их техники.
Стремительный партизанский рейд по вражеским тылам сорвал отправку молодежи в рабство. Она покидала свои деревни и уходила вместе с партизанами. Все это всполошило гитлеровцев. Из Опочки срочно выехал крупный карательный отряд с артиллерией и тремя легкими танками. У деревни Мишин Остров каратели попытались окружить и одним ударом уничтожить партизан.
После жестокого боя паши отряды отошли в южную часть Опочецкого района. Каратели наседали. И тогда руководивший рейдом заместитель комбрига по разведке старший лейтенант Петров приказал отряду Филиппова занять позиции на подступах к селу Большое Говядово, отряду Костина и бригадной разведке — расположиться у деревни Томсино.
Первым вступил в бой отряд Филиппова. Гитлеровцы пошли в психическую атаку. Не считаясь с потерями, они лезли и лезли вперед и заняли Большое Говядово. Оценив обстановку, Филиппов перегруппировал отряд и поднял партизан в контратаку. Взводы Сидорова, Осокина и отделение разведки Флориновича бросились вперед. Геннадий Мякший и Михаил Кочнов со своими ребятами, обойдя деревню слева, ударили по фашистам и ворвались в деревню.
Часть задачи выполнена, но задерживаться тут было нельзя. Основные силы карателей сосредоточивались у деревни Томсино. Под прикрытием минометного расчета Владимира Маркова, который вел интенсивный обстрел отступающих из деревни Большое Говядово гитлеровцев, Филиппов занял позиции на томсинских высотах. Начавшийся бой длился весь день.
Немцы применили артиллерию и легкие танки. В отрядах по¬явились убитые и раненые, но партизаны на своих позициях держались стойко. Отбили несколько атак карателей. И только с наступлением сумерек старший лейтенат Петров увел всех партизан через железную дорогу Идрица — Себеж в Россонский район. Тут бригада, располагаясь в деревнях на землях колхоза «Авангард», приступила к подготовке большой операции.
...В жаркие летние дни в Черепето состоялось совещание ко¬миссаров бригад и отрядов, на которое; из советского тыла прибыли представители Калиниского обкома партии И. И. Капустников и А. Д. Хрусталев. На совещании шла речь об усилении партийно-политической работы среди партизан и населения. Бойцы и командиры всех бригад готовились нанести одновременный удар по железнодорожным магистралям оккупантов. Наши люди уси¬ленно обучались способам подрыва рельсов. Политработники проводили беседы о битве под Курском, о военно-политическом значении рельсовой войны.
После проведения этой крупной операции 3-я бригада перебазировалась в Опочецкий район. Деревня Лиственка, где разместились штаб бригады и отряд Чернова, стала нашей второй партизанской «столицей» на многие месяцы, хотя для всего состава бригады имелись и лесные лагеря.
Южная часть Опочецкого района входила в Партизанский край. Тут одновременно с боевыми действиями развернулась работа среди населения.
Наступила пора уборки хлебов.
Подпольный Опочецкий райком партии по этому вопросу принял специальное постановление. Ставилась задача: не дать врагу хлеба.
Основная работа среди партизан и населения ложилась на комиссара бригады и комиссаров отрядов. В борьбе с фашистами они всегда были впереди, всегда находились там, где было нужно.
Совместно с населением Партизанского края бойцы и командиры, выделенные из отрядов, с косами и серпами вышли на поля. Предстояла еще длительная тяжелая борьба с оккупантами, поэтому необходимо было быстро убрать урожай, обмолотить зерно, засыпать его в тайники.
Оккупанты тоже не дремали. Коменданты многих гарнизонов под охраной специальных команд выгоняли крестьян на поля. Снопы сразу же увозились в гарнизоны и там обмолачивались. Однако часто было по-другому. Крестьяне успевали сообщить нам, на каком поле они будут косить рожь. Во второй половине дня вблизи поля появлялся взвод партизан. Пулеметные очереди, винтовочные выстрелы оглашали округу. Гитлеровские солдаты, боясь, что им отрежут пути отхода, отстреливались, убегали в гарнизон, а все скошенные снопы население грузило на партизанские подводы. Но были случаи, когда к .местам, где партизаны вместе с женщинами и стариками убирали хлеб, через наши заслоны пытались пробиться сильные отряды заготовителей-оккупантов. Разгорались жаркие схватки.
Недалеко от гарнизона Ладыгино на реке Веть немцы наспех частично восстановили разрушенный мост и по нему под охраной солдат гоняли население из окружающих деревень за реку косить колосовые. Они уже успели поставить много снопов в копны. Но это была наша зона, и партизанские засады разогнали охотников до чужого добра. Крестьяне деревень Гребешино, Горушка, Лиственка и Матвеево с нашей помощью со всех полей засыпали хлеб в свои закрома.
Крестьяне еще раз убедились в нашей силе и благодарили бойцов и командиров за поддержку. Основную роль в этом важном деле выполняли комиссары. На собраниях с населением многих деревень они рассказывали, какую помощь и как нужно оказывать партизанам и Советской Армии.
Взять хотя бы Николая Васильевича Васильева. Являясь секретарем подпольного Опочецкого райкома партии и комиссаром бригады, он регулярно собирал бюро, на которых решались важные вопросы жизни партизан и населения оккупированных районов. Невысокого роста, щупленький, сутуловатый, он выглядел усталым. Мало кто знал, что Николай Васильевич серьезно болен. Но вот, мягко улыбнувшись, он посмотрит, бывало, прямо в глаза и начинает говорить. И происходит какое-то чудо: перед вами другой человек — мужественный, жизнерадостный. Доходчивые слова глубоко западают в душу. Его простота, постоянная забота о людях даже в самых трудных условиях сделали его душой бригады. Авторитет комиссара был непререкаем.
Хотя местом наших действий был Опочецкий район, подпольный райком большую помощь оказал и белорусским партизанам и населению Россонского района. Даже, когда вся бригада обосновалась на землях Матвеевского сельсовета, Васильев настоял, чтобы наш партизанский госпиталь остался под Россонами. Начальник госпиталя Александра Филипповна Анисимова, работавшая до войны заведующей райздравотделом Опочецкого района, лечила не только раненых и больных партизан, но и белорусское население.
В третью бригаду Н. В. Васильев прибыл вместе с группой из тринадцати человек советско-партийного аппарата Опочецкого района. Это были товарищи, имевшие опыт работы с людьми. Они выполняли ответственные поручения подпольного райкома партии. Взять хотя бы комиссаров отрядов И. И. Лежнина, С. Ф. Лукашева, А. П. Блокова, М. Ф. Крылова, В. И. Пушкина, парторга В. К. Борисову. Бойцы гордились своими политработниками. Их уважало и население, прислушивалось к их советам.
Границы Партизанского края расширялись. После разгрома Третьей бригадой гарнизона оккупантов в деревне Ладыгино, где снять часового помог перешедший на нашу сторону немецкий солдат Густав Штойбе, работавший до войны грузчиком на папиросной фабрике в Мюнхене, влияние партизан в Опочецком районе усилилось. Немцы больше отсиживались в гарнизонах.
Еще в июле 1943 года приехавшие из Германии в гарнизон Слободка, что на дороге Опочка — Пустошка, бывшие советские военнопленные, обманным путем зачисленные на службу в немецкий спецбатальон, сами разыскали подпольщицу Марию Литвинову из деревни Заозерье. Девушка организовала их встречу с начальником штаба 6-го отряда Николаем Бородулиным, после которой советские люди, познавшие на себе всю страшную сущность фашизма, подняли восстание в гарнизоне, убили 34 немцев, сожгли склады, захватили оружие и перешли в нашу бригаду. Все прибывшие 49 человек включились в активную борьбу против оккупантов.
В деревне Осиновик Опочецкого района каратели приказали леснику И. А. Сорокину вести их на Лебединые острова. Иван Алексеевич знал, что на тех островах находится отряд И. Г. Либы, там — раненые, больные. Лесник решил погибнуть, но спасти отряд, и завел карателей на непроходимый участок болота.
— Есть ли лучший проход к островам? — спросил на ломаном русском языке немецкий офицер.
— Лучшего пути нет, — невозмутимо ответил Сорокин.
— Выводи назад, подлец, там я с тобой разберусь.
Когда возвратились в деревню, вокруг слышалась стрельба. Опасаясь налета партизан, офицер поспешил увести свой отряд из Осиновика, а лесника избил плеткой.
Каратели возвращались в свои гарнизоны. По пути они люто расправлялись с мирным населением. Деревни сжигали, а стариков, женщин и детей убивали. В деревне Глубочище многих жителей фашисты закопали в землю заживо.
Каким-то чудом на островок, где располагался штаб бригады, через кольцо карателей пробрался парнишка-партизан из седьмого отряда и, волнуясь, доложил: «Товарищ комбриг, в бою убит командир отряда Груздев. Отряд стал распадаться...».
Сообщение встревожило командование бригады. Отряд Груздева влился в бригаду совсем недавно, был слаб и действовал вдали от основных сил. Необходимо было спасти отряд, сохранить его боеспособность. Сразу же собралось бюро подпольного райкома партии. На его заседании командиром седьмого отряда был утвержден Николай Павлович Бородулин.
Находчивый и смелый командир уже через двое суток из Рясинского бора, что в Глубоковском сельсовете, повел партизан на боевое задание. Близ хутора Холоденка из засады они обстреляли колонну вражеских автомашин. Семь машин сожгли и убили более тридцати гитлеровцев.
На следующую ночь Бородулин повел партизан на шоссе Опочка — Остров. Там установили две мины. Первая взорвалась под «мерседесом», другая разнесла грузовик с ехавшими в нем жандармами. У убитых офицеров из легковой автомашины партизаны захватили два портфеля с важными документами. Они незамедлительно были доставлены в штаб бригады и очень пригодились командованию.
...Еще полыхали сполохи дымных пожарищ сжигаемых фашистами сел и деревень, а через линию фронта Родина уже подавала руку помощи попавшим в беду жителям оккупированных территорий. Калининский обком партии направил в партизанские зоны 25 самолетов с медикаментами и боеприпасами. Обратным рейсом летчики забирали детей, спасая их от уничтожения. Сотни маленьких граждан, оборванных и истощенных, были вывезены на Большую землю.
Для скорейшей эвакуации детей наша бригада подготовила надежную посадочную площадку у деревни Лиственка. Комиссар четвертого отряда Михаил Федорович Крылов, на которого была возложена ответственность за эвакуацию детей, организовал четкую работу по приему самолетов.
Вначале родители неохотно отпускали своих детей: не знали, что их там ждет. Но вот девятилетняя Тамара Михайлова из деревни Лиственка с летчиком Курочкиным прислала короткую записку, в которой написала: «Нас встретили очень хорошо, вымыли в бане, накормили. Дали печенья, молока, творога, а тем, кто поменьше, дали сладких пирожков. Потом водили в кино. Мы спим теперь на койках».
Второе письмо было от нашего Витьки-разведчика. Шли суровые бои с карателями, мы не хотели рисковать им и отправили в тыл.
О письмах население узнало быстро. Всякие сомнения рассеялись. Из многих мирных лесных лагерей стали приводить детей к местам сбора. Воздушный «мост» через линию фронта действовал теперь безотказно.
В дни вражеской оккупации получало медицинскую помощь и взрослое население. Начальник медслужбы бригады В. Д. Щеглов со своими помощниками лечил людей, не считаясь ни со временем, ни с обстановкой.
Не прекращались и боевые походы партизан. Наоборот, они усиливались с каждым днем. Близилось время расплаты с врагом. Однажды разведчики установили, что возле деревни Орлово находится армейский склад боеприпасов. Это же подтвердил и литовец Заримба, перешедший к нам из гарнизона, где он служил в немецкой части рядовым.
Группа Владимира Филатова, в которую входили Алексей Хохлов и армянин В. Магарьян, с большим риском и трудностями взорвала засекреченный склад, лишила окрестные вражеские гарнизоны боеприпасов. Это была большая удача.
Готовясь к обороне, гитлеровское командование приказало проложить новое железнодорожное полотно из Латвии в Опочку. Как только фашисты попытались пустить по нему первый состав, партизаны отряда Павлова подорвали его. Железная дорога так и не начала работать. Такая практическая помощь нашим наступав¬шим войскам была весьма своевременной. Ее высоко оценило армейское командование.
Близились решающие события. Мы, разведчики, первыми почувствовали дыхание приближающегося фронта. Находясь на заданиях, видели, как на востоке по ночам то в одном, то в другом месте вдруг вспыхивали частые зарницы. Слышалась отдаленная артиллерийская канонада. Там бились с гитлеровскими оккупантами наступающие войска. Все горели желанием помочь им здесь, во вражеском тылу.
Перед партизанскими разведчиками командование поставило задачу: уточнить силы находящихся здесь вражеских войск. С помощью захваченных «языков» и документов, а также агентурной разведки нам удалось установить, что 6-й армейский корпус про¬тивника, занимающий оборону на рубеже «Пантера» и прикрывающий подступы к району и Опочке, имеет в своем составе части 15-й и 19-й пехотных дивизий СС и 93-й пехотной дивизии. Вдоль реки Великой гитлеровцы оборудовали сильный рубеж обороны, в который входил и опочецкий обвод с огневыми точками и орудийными установками в бронеколпаках.
Все эти сведения своевременно были переданы по радио в штабы 10-й армии и фронта.
В начале июля 1944 года линия фронта вплотную приблизилась к зоне наших действий. Начальник Калининского штаба партизанского движения С. Г. Соколов приказал партизанским бригадам блокировать все дороги, оказать самую активную помощь наступавшим частям Советской Армии. И партизаны не подкачали. Каждую ночь устраивали засады на путях отходившего противника — рвали мосты, уничтожали его живую силу.
Наступило раннее утро 15 июля. Третья Калининская партизанская бригада в полном составе готовилась к последнему бою в тылу врага. Гитлеровцы отступали из Опочки. Они зверствовали в ней три года и теперь торопились уйти от расплаты.
Отряды А. Г. Чайкина, А. С. Кузнецова, Н. Т. Григоренко, П. С. Филиппова, И. Г. Либы, М. Л. Панова вплотную подошли к шоссе Опочка — Мозули и заняли позиции на пологих холмах. Штаб бригады и бригадная разведка находились в центре засады.
Мы еще издали заметили вражескую колонну. Впереди двигалась их разведка. Сытые, рослые кони картинно гарцевали. Обоз с награбленным имуществом вплотную шел за конниками. Мы насчитали около 300 подвод, а они все выезжали и выезжали из-за поворота.
Комбрига майора Гаврилова с нами тогда уже не было. Он находился на лечении в советском тылу. Обязанности комбрига исполнял Александр Семенович Кузнецов.
Немцы были уже рядом, но Кузнецов не торопился с командой открыть огонь. Ждал лучшего момента. И вот он настал: у деревни Мишнево заработали пулеметы поднявшегося в атаку отряда Либы, одновременно два взвода первого отряда под командованием начальника штаба К. Я. Юсупова атаковали немецкий гарнизон в деревне Орлове. В ту же минуту Кузнецов открыл по немецкой колонне огонь из автомата.
Немедленно ожила вся партизанская засада. Шквал огня из всех видов оружия обрушился на гитлеровцев. Им некуда было, бежать. По одну сторону шоссе были партизаны, по другую — открытое поле. Врагов всюду настигали наши пули.
Этот бой длился около-двух часов. Более трехсот оккупантов, полегло от огня народных мстителей. Но вот к месту засады подошли отступающие фронтовые части противника. Заработала их артиллерия. В тот же момент в воздухе повисли три красные ракеты: сигнал партизан к общему отходу. Позади остался двухкилометровый участок дороги, сплошь заваленный побитыми фашистами, награбленным имуществом.
Во время отхода бригады над дорогой появилась девятка краснозвездных штурмовиков. Они продолжали начатое нами дело. Оккупанты получили по заслугам.
После этого наши отряды еще двое суток добивали разрозненные подразделения немецко-фашистских войск.
И вот наступил долгожданный час — в двадцати километрах, юго-западнее Опочки, возле деревни Заозерье, наша бригада в составе семисот восьмидесяти четырех человек соединилась с передовой частью советских войск.
Прошло двое суток. После митинга возле озера Белое, под. Идрицей, комиссар нашей бригады Николай Васильевич Васильев, утвержденный первым секретарем Опочецкого райкома партии, построил в походную колонну тех, кто должен был составить ядро партийно-советского аппарата района.
Увешанные оружием партизаны входили в Опочку. Разрушенные улицы казались вымершими. Но буквально через час на центральную площадь к Дому Советов сошлись сотни жителей города. Их радости не было конца. Со слезами на глазах они обнимали народных мстителей.
В. ЗАБОЛОТНОВ,
бывший разведчик 3-й Калининской партизанской бригады, майор запаса