В период подготовки и проведения так называемой «рельсовой войны» большую помощь защитникам братского края оказал Центральный штаб партизанского движения. Аэродромы, действовавшие в тылу врата, каждую ночь принимали самолеты, нагруженные толом и другими взрывчатыми веществами. Иногда летчики сбрасывали грузы на парашютах прямо в расположение партизанских отрядов. Лишь в июле 1943 года в район действия русских партизанских отрядов было доставлено около 10 тысяч килограммов тола и7 тысяч килограммов боеприпасов.
Восстанавливая железнодорожные коммуникации и объекты, гитлеровское командование с каждым днем усиливало их охрану, подтягивая к братскому краю всё новые войска. 12 мая 1943 года к его юго-западной границе, в район деревни Филиппово, прибыло более 1800 вооруженных фашистских солдат. Немного позже около 2 тысяч гитлеровцев высадилось на станции Борковичи. Значительные силы были расположены на станции Свольна.
Вскоре враг повел наступление на белорусские и латышские партизанские отряды. В течение трех дней шли непрерывные бои. Гитлеровцы снова пытались прорваться вглубь края. Но упорное сопротивление белорусских и латышских партизанских отрядов под командованием Р. А. Охотина, Г. П. Герасимова, И. К. Захарова, В. Лайвинына заставило фашистов отказаться от наступления на братский край.
Однажды (это было тоже в мае) разведка партизан узнала, что на территории Латвии фашисты готовят 100 эшелонов войск для отправки на фронт, в сторону Великих Лук. Командование Партизанского края сообщило об этом в советский тыл. Одновременно усилили диверсионные операции на дорогах, организовали скопление вражеских войск на железнодорожных станциях. А в это время советская авиация нанесла по ним мощные удары.
Летом 1943 года границы братского края значительно расширились. Росло народное сопротивление гитлеровцам в северо-западной части края, укреплялось боевое взаимодействие латышских и русских партизанских отрядов.
И как бы отвечая на это, фашистские оккупационные власти стали все чаще использовать в борьбе с латышскими партизанами батальоны власовцев, крупные гарнизоны которых находились недалеко от города Себежа, в местечках Эпимахово, Кузнецовка, Заверняйка и других. А против русских партизанских отрядов гитлеровцы бросили латышские полицейские батальоны. Разжигание национальной розни, шовинизма было излюбленным приемом оккупантов в борьбе против защитников братского края. Но эти ухищрения тоже ничего не дали фашистам. Жители пограничных районов трех братских республик лишь теснее сплачивались, отражая атаки врага.
Подготовка партизан к нанесению одновременного удара на железнодорожных и шоссейных магистралях сопровождалась боевыми операциями отдельных отрядов по взрыву вражеских объектов и уничтожению эшелонов. Так, только отряды партизанской бригады И. К. Захарова с 1 июня по 1 июля 1943 года пустили под откос 9 вражеских эшелонов, уничтожили 10 паровозов, 82 вагона, 52 платформы, 60 автомашин, убили около семи сот гитлеровцев.[35]
В августе 1943 года партизанские отряды стали повсеместно громить вражеские коммуникации и объекты на железнодорожных линиях Новосокольники—Латвия, Невель—Полоцк, Полоцк—Латвия. В ночь с 3 на 4 августа народные мстители братского края начали борьбу на железнодорожных и шоссейных магистралях оккупантов по единому плану.
В своих воспоминаниях комиссар одного из калининских партизанских отрядов А. Козлов рассказывает, что багряно-огневые вспышки вдруг появились не только там, где действовал отряд, но и где-то за Себежем, близ Идрицы, за Идрицей — по всей железной дороге. «Я не сразу понял, — пишет А. Козлов, — что вместе с нами, в один и тот же час, в одну и ту же минуту, начали «рельсовую войну» почти все отряды, что каждый из нас действовал на каком-то определенном участке, заранее определенном для него командованием.»
Бригаде И. К. Захарова было поручено разрушить железнодорожное полотно между станциями Дрисса и Идрица. Августовской ночью партизаны вышли на исходный рубеж. Каждый подрывник имел по четыре комплекта взрывчатки. Ударные группы партизан заняли оборонительные рубежи, чтобы обеспечить безопасность подрывников. Перебив охрану, бесшумно сняв вражеские патрули, партизаны быстро установили заряды. Грохот сотен одновременных взрывов потряс воздух. В ночь с 3-го на 4-е августа захаровцы уничтожили 830 рельсов.
Командир бригады Ф. Т. Бойдин в отчете о выполнении боевого задания по подрыву железнодорожного полотна писал, что в ночь с 3 на 4 августа 1943 года отряды подрывников заняли исходные рубежи на железной дороге Себеж—Зилупе. Ровно в 12 часов ночи начались мощные взрывы. В течение двух часов было подорвано 667 рельсов. Бригада под командованием В. И. Марго уничтожила в эту ночь 1113 рельсов[36], подрывниками бригады В. М. Лисовского взорвано 1620 рельсов[37], взлетели на воздух десятки вражеских объектов. Гитлеровские гарнизоны были так напуганы, что некоторые из них обратились в бегство.[38]
Спустя несколько дней комендант гарнизона железнодорожной станции Кузнецовка докладывал своему командованию: «Этот массированный налет на железную дорогу, проведенный партизанами в начале августа, был для нас настолько неожиданным, что мы не могли понять, откуда свалилась такая беда ... В результате этого налета было уничтожено более 5 тысяч рельсов, заменить которые не представляется возможным. Приостановлено надолго движение поездов по линии Новосокольники—Латвия». Успешные операции, проведенные партизанскими отрядами братского края на этом участке железной дороги, сорвали планы врага по переброске на фронт воинских соединений...
Удар в ночь с 3 на 4 августа 1943 года был началом большой «рельсовой войны». За месяц белорусские и латышские партизаны полностью вывели из строя участок железной дороги Латвия—Полоцк. Свыше трех тысяч рельсов было взорвано партизанами на участке дороги Невель—Полоцк. Партизанский отряд под командованием В. П. Самсона парализовал движение на многих участках железной дороги Лудза— Зилупе, Лудза—Резекне, Лудза—Карсава.
Заметались оккупационные власти и органы, ведавшие дорогой. В гитлеровские штабы полетели тревожные радиограммы и секретные донесения с требованием выслать подкрепления для охраны дорог от партизанов. А налеты их не прекращались. Каждую ночь то тут, то там гремели взрывы, летели в разные стороны осколки рельсов, рушились мосты. Бесконечным казался фашистам путь по железнодорожным и шоссейным магистралям у границ братского края. Для многих солдат и офицеров врага это был последний путь — в могилу.
И вот тогда гитлеровцы пошли на провокационный маневр. Они забросали Партизанский край и окрестные деревни листовками, в которых сообщалось, что на этой территории действуют не партизаны, а регулярные части Советской Армии, которые прорвали фронт в направлении Великих Лук и движутся к Латвии вдоль железной дороги. «... Наш фюрер, — говорилось в листовках, — так и предусмотрел: пусть движутся. Мы пропустим Красные части в Прибалтику, отрежем и уничтожим их. А что касается партизан, то их давно уже нет. Они давно все перебиты. Остались лишь жалкие остатки большевистских агитаторов, которые и носа своего не смеют показать из леса». Однако, как не изворачивались гитлеровские провокаторы, им не удалось обмануть советских людей.
Народ знал правду, видел все возраставшую силу партизанского движения и активно содействовал ему. «Рельсовая война», которую успешно вели партизанские отряды, спутала расчеты гитлеровского командования. Прежде всего она нарушила планомерность передвижения резервов врага и его материального обеспечения. Огромное количество сил и средств тратилось теперь на восстановление взорванных путей. Удары партизан, обрушившиеся на железную дорогу Латвия—Новосокольники, заставили гитлеровцев отказаться от использования её для переброски к фронту ряда подготовленных дивизий.