Шел тысяча девятьсот сорок первый год. 22 июня все газеты вышли с материалами, в которых расска­зывалось о мирном созидательном труде советского народа.

Но в те ранние утренние часы, когда еще набира­лись и печатались воскресные номера газет, гитле­ровская Германия вероломно напала на Советский Союз. В 12 часов по радио было передано Заявление Советского правительства, а на следующий день, 23 июня, «Правда» поместила это Заявление вместо передовой статьи, где правительство призывало советских людей на Великую Отечественную войну с немецко-фашистскими захватчиками.

Заявление Советского правительства заканчива­лось историческими словами: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»

Все материалы этого номера газеты — статьи, за­метки, письма, фотографии — дышали ненавистью к врагу, готовностью советских людей грудью встать на защиту своей социалистической Родины. Вот заголов­ки некоторых материалов, опубликованных в этот день в «Правде»: «Враг, посеевший ветер, пожнет бурю», «Фашизм будет уничтожен под ударами Красной Армии», «Дадим все, что потребуется Родине», «За­чинщикам войны не уйти от расплат», «Великая Оте­чественная война советского народа», «До последней капли крови будем защищать нашу Родину».

Мощная волна ненависти к врагу прокатилась по всей стране от берегов Балтики до Тихого океана.

Пограничные части Советской Армии вели на за­паде тяжелые оборонительные бои, упорно отстаивая каждую пядь советской земли. Но соотношение сил в начале войны было слишком неравным. Ценой боль­ших потерь немецко-фашистским войскам удалось по­теснить наши части и ворваться в необъятные про­сторы мирной Советской страны.

Гитлеровские полчища напали на нашу Родину в особо выгодных для них условиях. Враг располагал отмобилизованной армией, на вооружении которой' имелось большое количество танков, самолетов, мино­метов, новейшее пехотное автоматическое оружие. За два года войны в Европе гитлеровское командование приобрело опыт использования больших масс танков, самолетов и моторизованных войск.

Важным преимуществом гитлеровской Германии была вероломность нападения на СССР. Одной из причин внезапности для нас нападения стран фашист­ского блока явился просчет Сталина в оценке военно-стратегической обстановки, сложившейся накануне войны. Он не учитывал коварства фашистской клики, не принял необходимых мер к приведению Советских Вооруженных Сил в состояние боевой готовности.

Немецко-фашистским войскам удалось в течение нескольких недель оккупировать Украину, Белорус­сию, Прибалтику, Молдавию, Карелию, а также мно­гие области и районы Российской Федерации. Враг коварно рвался к Москве. Над социалистическим Отечеством нависла грозная опасность.

Коммунистическая партия выступила в эти тяжелые для нашей Родины дни вдохновителем и организатором всенародной борьбы против немецко-фашистских захватчиков. Партия сумела в короткое время разобраться в обстановке начального периода войны и на основе всестороннего анализа международных и внутренних факторов разработала конкретную про­грамму мобилизации сил страны на отпор коварному врагу.

Партия стремилась к тому, чтобы советские люди глубоко поняли сложность создавшейся обстановки и необходимость немедленной мобилизации всех сил на борьбу с фашистскими полчищами. В директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 года отмечалось, что, несмотря на создавшуюся серьезную угрозу для нашей страны, некоторые партийные, советские, проф­союзные и комсомольские организации и их руково­дители еще не осознали всего значения нависшей угрозы, не поняли, что война резко изменила поло­жение, что наша Родина оказалась в величайшей опасности и что мы должны быстро и решительно перестроить всю работу на военный лад.

Поднимая народ на священную войну против гит­леризма, партия не скрывала всех трудностей этой борьбы. Принятые Коммунистической партией и Со­ветским правительством меры позволили не только значительно укрепить нашу обороноспособность, но и повысить мобилизационную готовность советских лю­дей в борьбе с фашизмом,

В этот грозный час советский народ не дрогнул. Тяжелые неудачи не сломили его воли, не поколебали уверенности в победе. Великий советский народ знал, что в борьбе за свободу и независимость его возглав­ляет Коммунистическая партия, под водительством которой он завоевал свободную жизнь, в короткий срок создал высокоразвитую экономику, способную обеспечить его армию первоклассной техникой. А глав­ное, партия за годы социалистического строительства воспитала новое поколение советских людей, готовых стоять за свою Родину до последней капли крови.

С первых же дней война приняла всенародный ха­рактер. Участие народных масс выражалось в различ­ных формах: в добровольном вступлении советских людей в Красную Армию, в образовании вспомога­тельных отрядов и единодушном выполнении всех ме­роприятий Советского правительства и Коммунисти­ческой партии. Сразу же началось сопротивление местного населения врагу на оккупированной терри­тории. Организовывались диверсии, сбор и передача разведывательных сведений Советскому командованию и, наконец, открытая вооруженная борьба.

Вероломное нападение гитлеровских захватчиков на Советский Союз вызвало глубокое негодование на­селения в пограничных с Псковщиной районах Бело­руссии и Прибалтики.

Немецко-фашистскому командованию эта терри­тория важна была по многим причинам. Захват ее давал ему возможность закрепиться на берегах Бал­тийского моря и держать в узде своего тогдашнего северного союзника — Финляндию. Прибалтика нуж­на была гитлеровской Германии как колония, чтобы систематически грабить её народы, черпая отсюда продовольствие для армии, сырье для военной про­мышленности. Особенно прельщали фашистов эстон­ские сланцы. Они надеялись с помощью их пополнить истощавшиеся запасы горючего в Германии. Наконец, Прибалтика нужна была Германии как плацдарм, имеющий важнейшее стратегическое значение. Гитлеровские генералы называли прибалтийские респуб­лики «Балтийским бастионом», который подобен вол­норезу перед восточными границами Германии.

Особое значение немецко-фашистские войска при­давали захвату Эстонии и островов Сааремаа, Хийумаа, Муку. Используя их, гитлеровский военный флот мог держать под ударом наши морские комму­никации в Прибалтике.

Фашистские главари хотели сделать наши прибал­тийские республики «составной частью Германской империи», колонизировать их. Об этом со всей откро­венностью высказывался «имперский комиссар» - душитель прибалтийских народов Фон-Лозе, который ци­нично заявлял, что эстонцы, латыши и литовцы недо­статочно развиты, чтобы иметь свою государствен­ность ...

Немецко-фашистские захватчики стремились поработить Белоруссию, ликвидировать ее советскую госу­дарственность, включить ее в общегерманскую про­винцию-протекторат «Остланд», расчленить ее на час­ти, зачеркнуть наличие исконных родственных связей белорусов с русским народом, оторвать их от России. Богатство Советской Белоруссии прельщало гитле­ровских поработителей.

Захват Псковской области позволял врагу удержи­вать в своих руках многие военно-стратегические объ­екты Прибалтики, чтобы использовать ее территорию, как опорную базу для наступления на Ленинградском направлении.

Экономика пограничных районов Псковской обла­сти, Белорусской ССР и Прибалтики носила ярко вы­раженный сельскохозяйственный характер Промыш­ленность здесь базировалась в основном на перера­ботке местного сырья и продуктов сельского хозяйства. В городах и районных центрах имелось неболь­шое количество предприятий, работающих на местном сырье. Основную массу жителей этих районов состав­ляли в основном крестьяне — русские, белорусы, ла­тыши, эстонцы, литовцы.

Вместе с тем территория Псковской области и при­легающих к ней районов Прибалтики и Белорус­сии имела важное военно-стратегическое значение. Её пересекала густая сеть железнодорожных магистра­лей: Псков—Москва, Псков—Ленинград, Псков—Рига, Псков—Таллин, Рига—Лудза—Себеж—Великие Луки—Новосокольники—Москва, Невель—Полоцк, Невель—Витебск, Резекне—Карсава—Остров—Псков и другие. Тут разветвленная сеть шоссейных дорог. Все эти преимущества враг намеревался использо­вать в своих коварных целях.

Уже в первые дни войны в городах и населенных пунктах, колхозах и совхозах, учреждениях и пред­приятиях Прибалтики, Белоруссии Псковщины про­катилась волна митингов и собраний, на которых советские люди давали клятву как один встать на за­щиту родной земли.

Рано утром 23 июня 1941 года в городе Себеже собрался многолюдный митинг, на котором трудящие­ся выразили свою готовность встать на защиту Совет­ской Родины. В обращении ко всем трудящимся райо­на, принятом на митинге, говорилось: «Мы, рабочие, служащие и все трудящиеся города Себежа, выра­жаем глубокую ненависть против неслыханного на­падения кровавых фашистских банд на нашу Роди­ну... Наш народ не раз давал сокрушительный отпор всем врагам... И в этой навязанной нам войне мы встанем грудью на защиту Социалистического Оте­чества ...

Мы, рабочие, служащие и все трудящиеся города Себежа, считаем себя мобилизованными на защиту нашей любимой Родины»^[1].

В резолюции, принятой трудящимися города Зи­лупе, говорилось: «...Свободе латышского народа угрожает смертельная опасность, но мы знаем, что она значит для нас. Свобода — это наша жизнь, нет свободы — нет жизни для латышей. Будем бить пре­зренных врагов везде и всюду. Вместе с великим русским народом мы непобедимы. Уже стоя на митин­ге, мы считаем себя мобилизованными и готовыми отдать все свои силы, а если потребуется, и жизнь во имя Советской Латвии.»^[2]

Ярким примером нерушимого единства и дружбы народов Прибалтики с великим русский народом явил­ся митинг, состоявшийся в пограничном с Латвией 3аситинском сельском Совете Псковщины. На митинг собрались жители многих деревень Себежского и Зилупского районов. В принятой ими резолюции гово­рилось: «.... Враг коварно лезет в наши просторы. Мы уже видели в воздухе многих фашистских стервятни­ков, которые бросают бомбы на наши села и города, безжалостно расстреливают мирных жителей… В час нависшей опасности считаем себя мобилизованными и все, как один, вступаем в народное ополчение... В тесной братской дружбе советские народы не покорить».^[3]

В резолюциях митингов и собраний ясно выражены думы и чаяния простых советских людей, людей, го­товых встать в любую минуту на защиту Советского социалистического государства. Обращения и резо­люции молниеносно распространялись среди населе­ния городов и поселков, деревень и сел.

Яркое проявление героический советский патрио­тизм нашел в массовом потоке добровольцев" на фронт. С первых дней войны призывные пункты районов Псковской области, а также Прибалтики и Белоруссии буквально осаждались рабочими и кол­хозниками, юношами и девушками, коммунистами и беспартийными с заявлениями о посылке их на фронт. Создавались народные ополчения и истребительные батальоны, которые вливались в части Советской Армии и с оружием в руках защищали советскую землю.

На место мужчин, уходящих на фронт, становились женщины, старики и подростки.

— Не время стариковствовать, — говорил на соб­рании колхозников сельхозартели «Красный богатырь» Псковской области один из старейших жителей Тимо­фей, — поработаю для Родины..., а если понадобят­ся, то поведу темными лесами, только волку извест­ными тропами, в стан фашистской орды нашу народ­ную рать. Крепко достанется немцам^[4].

Провожая народных ополченцев на фронт, матери и жены, отцы и сестры напутствовали их словами уве­ренности в победе над ненавистным врагом. «Мы ма­тери, жены и сестры, — писала группа работниц фаб­рики «Профинтерн» — проводили своих сыновей, му­жей, братьев на фронт, на Великую Отечественную войну советского народа. Оставаясь на производстве, будем с удесятеренной энергией трудиться, чтобы снабжать родную Красную Армию всем необходимым для быстрейшего и полного уничтожения фашистских полчищ.

Вы не беспокойтесь о нас. Мы Вас заменим на каждом участке и покажем настоящие образцы про­изводительной работы. Вы на фронте громите беспо­щадно врага, а мы на производстве своей самоотвер­женной работой будем укреплять мощь и обороноспо­собность нашей любимой Родины. И когда страна по­требует, то мы все, как один, рука об руку с воинами Красной Армии выступим на оборону Советской Отчизны.

Никакая вражеская сила не устоит супротив вели­кого свободолюбивого и героического советского на­рода»^[5].

Вероломное нападение гитлеровской Германии на Советский Союз поставило народы Прибалтики, Бело­руссии и прилегающие к ним районы Псковской обла­сти Российской Федерации в тяжелое положение. Через эту территорию шло наступление фашистских войск на Ленинград, Полоцк, Витебск, Смоленск, Не­вель, Великие Луки, Псков.

Используя временные преимущества, немецко-фашистские войска стремительно теснили части Совет­ской Армии и уже 5 июля 1941 года подошли к север­ной границе Советской Латвии. 6 июля враг занял го­род Остров. На следующий день ценою больших по­терь гитлеровцы ворвались в Себеж^[6]. 9 июля враг захватил Псков.

К середине июля 1941 года вражеские части по­дошли к городу Великие Луки^[7], Одновременно фа­шистские захватчики прошли по значительной части территории Белоруссии.

Гитлеровские орды рвались к Москве и Ленин­граду. Они хотели уничтожить Ленинград, этот круп­ный промышленный центр страны, колыбель славных революционных традиций. Немецко-фашистское ко­мандование группы армий «Север» получило приказ Гитлера, в котором указывалось: «Город Ленинград, как крепость большевизма, стереть с лица земли, а население его уничтожить»^[8].

Но не малой ценой платил враг, захватывая терри­торию нашей страны. Где бы он ни наступал, где бы ни появлялся, всюду он наталкивался на героическое сопротивление частей Советской Армии и советского народа.

Два дня фашистское командование бросало все  новые и новые силы на штурм города Острова. В ходе этих боев защитники города уничтожили 140 вражеских танков и значительную часть моторизованной  пехоты^[9].

Бессмертной славой покрыли себя десятки, сотни народных ополченцев, которые вместе с солдатами Советской Армии отстаивали каждую пядь советской земли. Об этом ярко свидетельствует письмо комсомольца латышского добровольного соединения Б. Лурьи накануне решающих боев за Советскую Прибалтику. «Я умираю за Родину, — писал моло­дой патриот, — за коммунизм. Прошло два месяца ожесточенной борьбы с врагом. Для меня последний этап борьбы — борьба за Таллин. Отступления быть не может. Жаль умирать в 24 года, но в настоящей борьбе, где на весы истории всего человечества ста­вятся миллионы жизней, я свою тоже отдаю, зная, что будущее поколение и Вы, оставшиеся в живых, будете нас чтить, вспоминать как освободителей мира от ужасной чумы. Что еще писать?

Мамочка! Де огорчайся!

Я не первый и не последний, положивший голову за коммунизм; за Родину!

Да. здравствует СССР и победа над врагом!...»^[10]

На временно оккупированной врагом советской территории фашисты устанавливали невиданный в истории жесточайший террор. Они пытались запугать советский народ, сломить его волю к сопротивлению. Захваченные республики, области и районы гитлеров­цы покрыли виселицами и тюрьмами.

С первых же дней своего хозяйничания фашист­ские палачи в порядке устрашения производили мас­совые расстрелы ни в чем не повинных советских граждан. Так, захватив город Порхов, гитлеровцы рас­стреляли и повесили 250 человек. Среди жертв фа­шистского террора — заведующая Домом крестьянина Иганина, заведующая столовой Семенова, учитель Сухоронов и другие^[11].

Порхов был превращен в концентрационный ла­герь, где все было регламентировано. За малейшее ослушание — смерть. С 19 часов вечера до 6 утра го­рожане не имели права появляться на улицах. Жите­лям города запрещалось самовольно выходить за городскую черту. Для передвижения из одного насе­ленного пункта в другой требовалось разрешение ко­мендатуры^[12].

Древний русский город Гдов фашисты подвергли неслыханному разорению и уничтожению. В одном из лучших зданий они разместили отделение гестапо. Сотни мужчин и женщин, стариков и детей замучено в подвале этого дома. В церкви устроили концентра­ционный лагерь. От голода и изнурения в лагере еже­дневно погибали десятки советских патриотов. Фа­шисты превратили Гдов в сплошной застенок. На ули­цах и площадях сооружали виселицы. Одной из пер­вых жертв гитлеровского террора в городе стала груп­па комсомольцев совхоза «Смена». Захватчики казнили их за то, что они уничтожали поросят совхоза, не желая отдавать скот врагу. Комсомольцев застави­ли перед смертью трое суток недвижимо лежать на земле. Ни один из них не сдался, не выдал своих това­рищей по борьбе. Они умерли, как герои.

На одной из площадей города публично повесили рабочего районной типографии Гарнина за то, что он отказался набирать текст гнусных фашистских листо­вок. Перед казнью его подвергли мучительным пыт­кам ^[13].

В деревне Крюково колхозник Григорьев отказал­ся отдать оккупантам последнюю корову. И тут же он на глазах всех жителей деревни был заколот штыка­ми и брошен в горящий дом ...^[14]

Сразу же после захвата города Себежа фашисты публично расстреляли около ветеринарной лечебницы более 120 советских граждан.^[15]

Только в пограничных районах Советской Латвии насчитываются десятки братских могил, в которых похоронены сотни зверски замученных латышских па­триотов. Большие могилы находятся близ городов Карсава, Валка, Резекне, Лудза. Лишь 19 августа 1941 года на окраине латвийского города Валки было расстреляно более 300 человек^[16].

Жестокий фашистский террор свирепствовал и на территории Эстонии. Оккупанты не скрывали своих планов в отношении эстонского народа, Гитле­ровский сатрап, генерал-лейтенант Гассе раскрыл эти планы в своем приказе, где говорилось, что не только Эстония, но и весь «Прибалтийский плацдарм» для немецких империалистов — это фундамент, на кото­ром зиждется оборона северного фланга Европы; за­лог германского господства в Балтийском море^[17].

Эстония была превращена в колонию Германии; Государственным языком был объявлен немецкий. С первых дней фашистской оккупации на улицах эстонских городов запылали костры, на которых па­лачи сжигали литературу, изданную на эстонском язы­ке. Были закрыты театры и клубы.

Характеризуя оккупационный режим, установленный фашистами на временно захваченной советской территории, нельзя полагать, что партизанское дви­жение на Псковщине и прилегающей к ней террито­рии Белоруссии и Прибалтики возникло лишь как ответ на жестокость в обращении с советскими людь­ми, о чем усиленно пишут сегодня гитлеровские гене­ралы. Многие битые генералы, буржуазные историки и военные деятели стремятся опорочить советское пар­тизанское движение. Они пытаются доказать, что если бы гитлеровское командование не допускало «ошибок» и не прибегало к «крайностям» при осуществлении ок­купационного режима, в частности, не проводило мас­совых репрессий, то немецкие оккупанты не встретили бы такого сопротивления со стороны советских людей^[34].

Верно, жестокость врага служила одной из причин быстрого развития партизанского движения. Но в ос­нове этого движения лежали советский патриотизм, глубокая любовь и преданность советского народа к своему социалистическому Отечеству, готовность до последнего защищать великие завоевания Октября.

Советское партизанское движение воплотило в себе все замечательные черты нашего великого народа — ясный ум, инициативу, стойкость, величайший героизм Й мужество, безграничную любовь к свободе, безза­ветную преданность делу Коммунистической партии. Народы свободных социалистических республик свято помнят и руководствуются пророческими указаниями своего вождя и учителя В. И. Ленина, который со всей силой подчеркивал: «Никогда не победить того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда.»^[35]

С первых дней немецко-фашистской оккупации со­ветская земля стала гореть под ногами захватчиков. Напрасно гитлеровцы пытались запугать советских людей. Ничто не могло заставить их примириться с фашистским «новым порядком».

В создании антифашистского подполья, а также в развертывании партизанской борьбы на территории Псковской области и прилегающих к ней районов При­балтики и Белоруссии имелись некоторые отличитель­ные особенности. В результате быстрой оккупации прибалтийских республик, Белорусской ССР и терри­тории Псковщины партийные и советские органы не успели образовать подпольных партийных организа­ций и партизанских отрядов. Поэтому всю работу по организации антифашистского подполья и разверты­ванию вооруженной борьбы против захватчиков здесь пришлось проводить в тяжелых условиях оккупацион­ного режима с помощью советского тыла.

С самого начала антифашистскую борьбу на ок­купированной гитлеровцами территории возглавляли и направляли коммунисты и комсомольцы. Боевой программой деятельности народных мстителей было директивное письмо СНК СССР и Центрального Ко­митета партии от 29 июня 1941 года о подготовке на­селения к отпору врагу и постановление ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 года «Об организации борьбы в тылу вражеской армии».

«В занятых врагом районах, — указывалось в ди­рективе Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП(б), — создавать партизанские отряды и диверсионные груп­пы для борьбы с частями вражеской армии, для раз­жигания партизанской войны всюду и везде, для взры­ва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т. д. В захваченных райо­нах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия».^[36]

Советские люди, оставшиеся на занятой врагом территории, ответили боевыми делами на призыв Коммунистической партии. Партийные комитеты и ор­ганизации на оккупированной врагом территории в своей деятельности руководствовались ленинскими указаниями о том, что партизанские боевые выступле­ния должны производиться под контролем партии, что^; партизанская борьба должна быть облагорожена «и просветительным и организующим влиянием социа­лизма.»^[37]

В свою очередь весь многонациональный народ СССР в коммунистах и комсомольцах видел своих подлинных защитников и руководителей, которые лич­ной отвагой показывали пример героической борьбы с врагом. Они цементировали ряды советского народа, уставшего на защиту свободы и независимости со­циалистической Родины.

Развертывание антифашистского движения в Псковской области началось с организации партийного подполья, работа по созданию которого велась местны­ми партийными и советскими работниками под руко­водством Ленинградского и Калининского обкомов партии. Уже в первые дни войны Ленинградский обком КПСС подобрал и послал в районы области 68 комму­нистов, которые должны были оказать помощь рай-) комам партии в организации подпольной партийной работы и развертывании партизанской борьбы.

В первой половине июля 1941 года в районы Псковщины прибыли уполномоченные Ленинградского обкома партии: партийный работник С. А. Рыжов, до­цент Ленинградского сельскохозяйственного института В. И. Кушников, научный сотрудник этого же института К. А. Андреев, заведующий районным отделом на­родного образования Ю. П. Шурыгин, директор средней школы П. Н. Мамычкин и другие.

Перед уполномоченными обкома были поставлены задачи: помочь местным партийным и советским орга­нам создать в городах и районах, к которым подхо­дили немецко-фашистские войска, подпольные партий­ные и комсомольские организации, подпольные типо­графии, подобрать и подготовить людей для распро­странения советских газет и листовок среди населения, подобрать и оборудовать явочные квартиры, создать партизанские группы и отряды. При этом имелось ввиду, что в тех районах, которые подвергнутся гит­леровской оккупации, райкомы партии уйдут в леса вместе с партизанскими отрядами, а представители Ленинградского обкома партии законспирируются в подполье на захваченной врагом территории. Однако, ввиду быстрой оккупации районов Псковщины, упол­номоченным обкома не удалось закрепиться в горо­дах и районных центрах, и они вынуждены были вме­сте с местными активистами уйти в леса, в парти­занские отряды.

Посланцы областного комитета партии вместе с райкомами проделали огромную работу по организа­ции и развертыванию антифашистского подполья. Ради победы над захватчиками они готовы были перенести любые испытания. Их не страшили лишения и опасности, зверства фашистских оккупантов, даже смерть. Ряды подпольщиков быстро пополнялись беспартий­ными советскими людьми, тесно связавшими свою судьбу с партией. Они самоотверженно выполняли любые задания руководителей партийных органи­заций и антифашистских групп, в тяжелых условиях подполья закалялись и становились затем членами великой партии Ленина.

Антифашистские подпольные организации и груп­пы создавались в городах и районных центрах, на железнодорожных станциях и узлах, в рабочих по­селках, деревнях и селах, в оккупационных вра­жеских гарнизонах. Партийные группы действовали в Пскове, Порхове, Острове. Сначала они были малочислены. Но постепенно они росли за счет коммунис­тов, комсомольцев и беспартийных активистов, остав­шихся на оккупированной врагом территории.

Трудной задачей был подбор руководителей анти­фашистского подполья. Дело в том, что руководство подпольем нельзя было поручать опытным партийным работникам, ранее работавшим в этих районах. Они были широко известны населению, и фашистские най­миты могли их опознать и выдать в руки оккупантов,

В то же время руководить партийными подполь­ными организациями и группами могли только люди, знающие местные условия, способные соблюдать стро­жайшую конспирацию, вести действенную политиче­скую работу, поднимать население на решительную и беспощадную борьбу против гитлеровских порабо­тителей. Эти люди должны были быть смелыми, стой­кими и выносливыми, способными разоблачать фа­шистскую пропаганду.

Среди руководителей антифашистского подполья оказалось у нас много рядовых людей, которые не работали ранее на ответственных партийных и советских постах. И простые рабочие, сельские активисты, городские и сельские интеллигенты с честью выполняли ответственные задачи.

Например, в Псковском районе подпольную партийную группу возглавил коммунист Г. А. Екимов. В начале в ней было около 10 человек, затем ее пополнили служащие, учителя, рабочие.

В Дновском районе в антифашистской подпольной группе были сначала советские активисты. Эта группа состояла из 9 человек: 6 учителей, врач, колхозник и учащийся. В Новосельском районе подпольную организацию возглавила учительница О. И. Степанова. Уже в первые дни войны в ее рядах было 11 человек — учительница-коммунистка и 10 комсомольцев из колхозников Маложарского сель­совета.

Гдовский райком создал подпольные партийные группы в городе, в рабочем поселке Чернево, в деревнях Подлежье, Щепец, Захонье и других населенных пунктах.

В ряде районов, где не было вначале подпольных партийных организаций, работу среди населения про­водили коммунисты-одиночки. Например, в Плюсском, Струшкрасненском и Лядском районах коммунисты-подпольщики в первые же дни вражеской оккупации установили связь с многими комсомольцами и колхоз­ными активистами, организовали антифашистские подпольные группы.

Большую организаторскую и политическую работу по развертыванию народной борьбы против оккупан­тов вели Псковский городской и районный комитеты партии, руководимые А. В. Гущиным и И. Г. Киселе­вым. В сравнительно короткий срок они создали бо­лее 20 партийных и комсомольских групп.

В Пскове активно действовала подпольная пар­тийная организация, возглавляемая коммунистом И. А. Екимовым. С его именем связаны многие дела в борьбе подпольщиков против врага в городе.

Уже в первые дни гитлеровской оккупации И. А. Екимов сражался в партизанском отряде. В од­ной из операций он был ранен. После выздоровления патриот направляется в Псков, где организует под­польную группу. Кроме И. А. Екимова, в нее входили В. Петров, Ё. Петрова, М. Матвеев и жена Екимова — А. Туханова.

Подпольная группа установила связи с многими комсомольцами города, которые оказывали помощь коммунистам в распространении среди жителей листо­вок. Вскоре члены группы собрали радиоприемник, стали слушать сводки Совинформбюро и пропаган­дировать их. И. А. Екимов с помощью рабочего Г. Ле­вина создал на заводе «Металлист» антифашистскую вооруженную группу. Подпольщики уничтожали оккупантов и их прислужников, совершали ди­версии.

Вслед за этим в Псковском железнодорожном депо активно начала действовать подпольная организация, которую возглавил бесстрашный коммунист Л. С. Аку­лов. Подпольщики на тайном собрании приняли решение: не дать врагу возможности использовать Псков­ский узел. Группа сожгла вокзал, здание бывшего Дома офицеров, где размещались солдаты и офицеры врага. Не находили себе места оккупанты и за пределами железнодорожного узла. В 25 километрах от Пскова подпольщики устроили столкновение двух вра­жеских поездов.^[38]

Активную борьбу с озверелым врагом развернули и подпольщики Псковского района. Антифашистское подполье района имело радиоприемники. Оно получа­ло информацию о положении на фронтах и в совет­ском тылу, печатало листовки и распространяло их среди населения деревень и сел. По заданию подполь­ного райкома партии многие члены антифашистских групп устраивались на работу в фашистские оккупа­ционные органы власти. В Лиховской, Тямшанской, Верхне-Галковской и Логозовской волостях старшинами были члены подпольных организаций,

В различных оккупационных административ­ных и хозяйственных органах района работало 32 подпольщика. Они добывали для партизан сведения о противнике, бланки вражеских документов, оружие, продовольствие, одежду и боеприпасы.

К осени 1941 года под руководством городского и районного подпольных комитетов партии были созда­ны и активно действовали три крупных партизанских отряда, руководство которыми осуществляли Л. С. Акулов, А. И. Барыгин, Н. И. Говоров, А. Г. Ка­занцев, И. А. Тарабанов, В. Н. Шубников.

Не один оккупант нашел себе могилу на террито­рии Псковского района. Только за лето и осень 1941 года партизаны уничтожили более тысячи вражеских солдат и офицеров, взорвали 30 мостов, пустили под откос пять военных эшелонов.^[39]

Под руководством партийного подполья с первых дней вражеской оккупации развернулось широкое антифашистское движение на территории Дновского района. Подпольные партийные и комсомольские группы были созданы на станциях Дно и Морино, в деревнях Батоног, Лукомо, Скугры, Юрково и других. Многие дома превратились в центры подпольной рабо­ты в городе. Активное участие в этой работе прини­мала семья Анастасии Бисениек. Важную роль в дея­тельности подпольной организации играли коммунис­ты и комсомольцы 3. Егорова, Н. Карабанова, В. Лубков.

Гитлеровские оккупационные органы власти в Дно принимали самые жестокие меры по уничтожению подпольщиков. В городе свирепствовали фашистская комендатура и полицейское управление. Жителям за­прещалось появляться на улицах позже пяти часов вечера. Люди, появлявшиеся в городе вечером или ночью, расстреливались без предупреждения. Однако врагу не удалось разоблачить смелых патриотов. Горожане оказывали им всестороннюю поддержку и помощь. Они укрывали подпольщиков, предупрежда­ли их о появлении полицейских и вражеских солдат.

Подпольщикам удалось устроить своих членов группы на работу в полицейское управление, в офи­церскую столовую гитлеровцев, на аэродром, в городскую больницу, типографию. Отважные патриоты, ра­ботая среди врагов, добывали шрифты и другие нуж­ные принадлежности, собрали радиоприемник. К осе­ни 1941 года народные мстители наладили печатание листовок. И. А. Шматов организовал выпуск листка «Партизанское слово».

Связи Дновских подпольщиков с населением рай­она росли с каждым днем. В активную борьбу против оккупантов включались машинисты, кочегары, рабо­чие депо и железнодорожных мастерских. Организо­вывались диверсии на путях, закладывались мины в уголь, выводились из строя железнодорожные стрелки. Гестаповцам удалось с помощью предателя схватить несколько патриотов, готовивших взрыв по­воротного круга в депо станции Дно. Однако ни зверские пытки, ни угроза смерти не заставили под­польщиков говорить. Они пали от рук палачей, но не выдали своих товарищей по оружию.

Заслуженной славой покрыли себя подпольщики в деревнях Дновщины — Лукомо, Юрково, Батоног, Скугры, а также на железнодорожной станции Морино. Члены подполья вели широкую разъяснительную работу среди населения деревень, рассказывали им правду о героической борьбе Советской Армии, разоб­лачали ложь фашистской пропаганды. Под влиянием подпольщиков жители саботировали распоряжения гитлеровских властей, срывали заготовку вражескими органами продовольствия. Население снабжало пар­тизан одеждой, продуктами питания, собирало оружие и передавало его народным мстителям.

Гестаповцы не раз делали зверские налеты на де­ревни. Несколько раз они арестовывали учительницу Е. И. Иванову, которая возглавляла группу советских патриотов в деревне Батоноге. Гитлеровцы обруши­лись на дома патриотов в Дно. Ничего не обнару­жив, они все же арестовали А. Бисениек и несколько подпольщиков. Однако допрос не дал результатов, и оккупационные власти вынуждены были освободить арестованных.

Непрерывные удары по оккупантам и их прислуж­никам наносили народные мстители Дедовичского района. Коммунисты и комсомольцы под руководст­вом райкома партии широко подняли на эту борьбу население сел и деревень. К осени 1941 года здесь были созданы сильные партизанские отряды, которые наносили серьезные удары по вражеским гарнизонам, полицейским постам и оккупационным органам вла­сти. Народные, мстителе под командованием секре­таря райкома Н. А. Рачкова и А. Ф. Майорова громи­ли вражеские посты и кордоны, полицейские управы и заставы. Немецко-фашистские власти удерживались только в районном центре и нескольких крупных се­лах.

С самого начала суровых дней гитлеровской окку­пации на самоотверженную борьбу с врагом подня­лись жители и других районов. Подпольные партий­ные и комсомольские организации повсеместно, воз­главили эту священною борьбу против захватчиков. Пламя народной войны охватило всю территорию Псковщины.

О том, что в северных районах Псковщины анти­фашистское движение к осени 1941 года приобрело весьма широкий, размах, убедительно свидетельст­вуют многочисленные сообщения областных .и цент­ральных газет того времени. В статье «Наши силы растут», помещенной в «Ленинградской правде», Е. Ярославский писал: «Развертывается в тылу врага всенародная партизанская война. Партизаны окруже­ны поддержкой всего населения, Они наносят серь­езный урон врагу, разрушают его коммуникации, за­хватывают обозы с продовольствием, горючим, взры­вают цистерны с бензином, обозы с боеприпасами, громят, захватывают в плен штабы, истребляют сол­дат и офицеров, создают обстановку непрерывной тре­воги и опасности для немецких войск...»^[40]

Большую работу по организации партийного под­полья и антифашистских групп в южных районах Псковской области провел Калининский обком пар­тии. В первые же дни войны в эти районы была по­слана группа партийных и советских работников под руководством секретарей обкома И. П. Бойцова, П. С. Воронцова, А. А. Абрамова, которая совместно с райкомами партии организовала формирование истребительных батальонов и отрядов народного опол­чения. Создавались продовольственные базы для пар­тизанских отрядов и групп, партизанские лагери.

Группа провела ряд инструктивных совещаний с коммунистами и комсомольцами, изъявившими жела­ние остаться во вражеском тылу. Были разработаны формы и методы связи между подпольщиками и пар­тийными центрами.

В результате этих мер во многих южных рай­онах Псковщины были созданы подпольные партий­ные органы, отряды народного ополчения, истреби­тельные батальоны, а также партизанские отряды и группы, которые вели борьбу с вражескими десантами и парашютистами, организовывали обозы с продо­вольствием и другими материальными ценностями для эвакуации их в советский тыл.

30 июля 1941 года гитлеровцы захватили Чихачево — районный центр Ашевского района. В эти дни райком партии организовал в деревне Долгое пункт сбора народных ополченцев. В короткое время сюда пришло несколько истребительных отрядов, собрались жители, уходившие от врага в глубь страны. Деревня Долгое в течение нескольких дней была опорной ба­зой для отправки в советский тыл имущества и людей.

К моменту захвата гитлеровскими войсками дерев­ни Долгое в ней оставалось около 100 человек, Среди них были секретари райкома партии М. А. Куприя­нов и В. И. Жуков, секретарь райкома комсомола А.                И. Огоренкова, многие председатели сельских Со­ветов и другие.

В лесном массиве Ухошинского сельского Совета, где заранее была подготовлена продовольственная база, секретарь райкома М. А. Куприянов провел со­вещание с людьми, изъявившими желание вступить в партизанский отряд. М. А. Куприянов указал, что одна из основных задач партийного актива — вести политическую работу среди населения с тем, чтобы не дать людям попасть под влияние фашистской про­паганды. Нужно было наносить чувствительные уда­ры по оккупантам и их органам власти, уничтожать предателей советского народа, создавать ненависть и презрение к ним.

В ходе совещания партизанский отряд был разбит на две роты. Командиром отряда был избран И. О. Те­саков, комиссаром М. А. Куприянов. Перед своими товарищами по оружию М. А. Куприянов и И. О. Те­саков первыми поклялись на верность Родине, пар­тии и народу. Вот эта клятва:

«...Я клянусь за сожженные города и села, за кровь и смерть наших жен, детей, отцов и матерей, за насилия и издевательства над моим народом же­стоко мстить врагу и неустанно, не останавливаясь ни перед чем, всегда и везде смело и решительно, отчаянно и безжалостно уничтожать немецких окку­пантов. Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и советский народ в рабство кровавого фашизма. Если же по своей слабости, трусости или злому умыслу я нарушу свою присягу и изменю интересам народа, то пусть умру позорной смертью от рук своих товарищей.

Слова моей священной клятвы перед моими товарищами-партизанами закрепляют собственноручной подписью и от этой клятвы не отступлю никогда»^[41].

Вслед за комиссаром и командиром партизанскую клятву приняли, все члены отряда.

Партизанский отряд организовал сбор оружия, бое­припасов, установил связи с жителями района, По знакомым тропам шли партизаны в деревни и села и несли слова правды в массы, поднимали у них дух, поддерживали веру в непобедимость нашей страны, поднимали людей на борьбу с немецко-фа­шистскими захватчиками. Жители деревень с радо­стью встречали патриотов Родины, жадно слушали их речи, прятали от полиции.

Отряд народных мстителей рос с каждым днем, В него вливались пожилые мужчины и женщины, юно­ши и девушки, рабочие и служащие, колхозники и учащиеся. Все они без колебаний изъявляли желание быть партизанами и мужественно бороться с гитле­ровскими оккупантами.

В занятых Себежском, Красногородском, Идрицком, Пустошкинском, Невельском и других районах юга Псковщины партизанское движение в 1941 году было развито меньше, чем в северных районах. Быстрая оккупация врагом этих юго-западных рай­онов, насаждение здесь большого количества кара­тельных гарнизонов, полицейских постов и застав, же­стокий террор вынудили коммунистов находиться в глубоком подполье и временно быть изолированными от основной части населения. Однако, оказавшись в тяжелой обстановке, они не растерялись. Нередко рискуя жизнью, они собирали тайные совещания подпольщиков, создавали антифашистские группы, гото­вили оружие, разъясняли жителям районов ложь фашистской пропаганды.

Широкой популярностью среди населения Себежского района пользовалась антифашистская подполь­ная группа в количестве 12 человек,^[42] организованная по инициативе Калининского обкома партии. В нее входили бывший начальник Себежского РО НКВД Виноградов, заведующий районо Марго и другие^[43].

Группа развернула активную диверсионную рабо­ту, уничтожая фашистских солдат и офицеров, их ставленников и прислужников. Только в августе 194! года она провела свыше 10 боевых операций, подорвала 5 автомашин с гитлеровскими солдатами, и офицерами. В течение июля-августа она прошла по значительной части территории Себежского и Идрицкого районов. Связываясь с надежными людьми, груп­па давала им задания, собирала оружие.

Во время рейда подпольщики проводили собрания жителей деревень, расклеивали на зданиях домов при­зывы, листовки и обращения. «Клянемся, — говори­лось в одном из таких обращений, — что до тех пор, пока в нашем крае останется хоть один большевик, ни на минуту не затухнет борьба с озверелым врагом. Мы твердо держим в, своих руках боевое оружие и не выпустим его до тех пор, пока ни одного оккупан­та не останется на нашей родной земле.^[44]

В августе 1941 года группа с помощью населения напала на подразделение фашистских солдат вблизи города Себежа, уничтожила пять гитлеровцев, захва­тив их автоматы и винтовки.^[45]

Видя растущее влияние партизан на развитие антифашистского сопротивления в районе» оккупаци­онные власти выделили несколько групп карателей, которые повели активную борьбу с подпольщиками. Не имея необходимой базы, а также достаточного ко­личества оружия и боеприпасов, с наступлением хо­лодов руководство подпольной группы приняло реше­ние оставить часть партизан в тылу врага, а осталь­ным перейти линию фронта, связаться с Советским командованием, чтобы получить оружие и снова вернуться в свой район действия.

Деятельность антифашистской подпольной группы на территории Себежского района имела большое значение для подготовки и создания вооруженного партизанского отряда, а также активизации всего на­селения на вооруженную борьбу с врагом. Каждая, даже незначительная операция, проведенная подполь­щиками, быстро становилась достоянием населения, поднимала у людей чувство готовности вступить в борьбу с оккупантами, убеждала в лживости фашист­ской . пропаганды, сообщавшей о разгроме Советской Армии и поддержке гитлеровских войск населением.

О значении деятельности подпольной группы на территории Себежского района один из ее активней­ших участников В. И. Марго писал: «Сам факт на­хождения нашего отряда в районе вселял советским людям уверенность к сопротивлению немецким зах­ватчикам, создавая в лагере врага законную тревогу. Фашисты рыскали по лесным хуторам в поисках груп­пы, сажали в тюрьмы и пытали людей, заподозрен­ных в связях с нами, объявляли денежные и мате­риальные вознаграждения за поимку каждого из нас.^[46]

Оставшиеся подпольщики Орлов в Лавровском сельском Совете, братья Петровы в Аф. Слободском сельском Совете и другие продолжали вести активную работу по созданию партизанской базы, сбору оружия и установлению связей с местным населением. С помощью жителей деревень они помогали советским солдатам бежать из гитлеровских концентрационных лагерей₃ прятали их от преследования полиции и ге­стапо.

В Себежском краеведческом музее имеются много­численные документы, свидетельствующие о героиче­ской работе подпольной группы коммунистов под кличкой «Артем». В первые дни фашистской оккупа­ции Себежа на многих зданиях члены группы рас­клеили обращение к жителям города, «Дорогие зем­ляки! — говорилось в этом обращении. — Враг по трупам наших братьев и отцов, сестер и матерей, де­тей и стариков рвется вперед. Предел терпения кон­чился. Собирайте оружие, боеприпасы, вооружайтесь всем, чем можно, готовьте себя к борьбе с коварным врагом. Помните, что мы всегда с вами, в ваших ря­дах!».^[47]

Подпольная группа установила связи со многими горожанами, проводила тайные собрания, создавала агентурную сеть во вражеских гарнизонах и объектах.

Пламя народной мести все шире разгоралось на пограничной с Псковщиной территории Белоруссии, Одним из первых партизанских отрядов в Витебской области, который развернул активную борьбу с оккупантами, был отряд, созданный обкомом партии под командованием директора Пудотьской картонной фаб­рики имени Воровского М. Ф. Шмырева. Комиссаром этого отряда был Р. В. Шкредо. В течение июня 1941 года партизанский отряд вырос до 90 человек.^[48] В его ряды вступали рабочие и колхозники, солдаты и командиры Советской Армии, вышедшие из окруже­ния или бежавшие из плена.

Вскоре в отряде образовались взводы во главе с опытными командирами. Уже в июле 1941 года он раз­вернул активную борьбу с гитлеровскими оккупантами. Один из взводов отряда под командованием М. Ф. Шмырева напал на колонну вражеских конни­ков, расположившуюся около реки Туровка. В течение непродолжительного боя большинство солдат против­ника было уничтожено. Через несколько дней парти­заны напали на колонну автомашин, движущуюся к фронту; и в ходе боя много машин врага было сожжено. С каждым днем, с каждой новой операцией партизаны совершенствовали свою тактику борьбы, рас­ширяли зону боевых действий.

Накопив необходимый опыт, отряд начал переходить от налетов небольшими группами к проведению бое­вых операций по разгрому вражеских баз и объек­тов, Вот одна из таких крупных операций, проведен­ная по разгрому гитлеровского гарнизона в Сураже. Партизаны окружили местечко и стремительной ата­кой ворвались в расположение врага. Разгромив гар­низон и взорвав переправу через реку, отряд благопо­лучно вернулся в свое расположение.

Успешные боевые действия этого белорусского пар­тизанского отряда отмечались в сообщениях Совинформбюро. Так, в сентябре 1941 года Совинформбюро сообщило: «Белорусские партизаны беспощадно мстят гитлеровским полчищам. Партизанские отряды креп­нут и закаляются в борьбе против фашистских зах­ватчиков, приобретают опыт и выучку. Партизанский отряд под командованием лесничего М., напал на не­мецкий гарнизон в Сураже. В местечке находилось до 300 солдат из полков разбитой 137-й пехотной ди­визии. Партизаны проникли в местечко ночью, оцепи­ли дома, в которых размещались фашисты, и забро­сали их гранатами. Оставшиеся в живых немцы бро­сились врассыпную через окна и двери, но везде их настигали пули. Перед уходом из местечка партизаны разгромили канцелярию гарнизона, захватили всю переписку и увезли 20 мотоциклов, 12 пулеметов, око­ло 50 винтовок и много боеприпасов.^[49]

Только за август-сентябрь 1941 года партизанский отряд М. Ф. Шмырева провел 27 боевых операций, в результате которых было уничтожено около 200 гитлеровских солдат и офицеров, сожжено 14 автома­шин и 18 цистерн с горючим, захвачены большие тро­феи^[50]. В дальнейшем партизанский отряд под коман­дованием М. Ф. Шмырева развернул свою деятельность далеко от Псковской области.

Петр Миронович МАШЕРОВ,

Герой Советского Союза, один из пер­вых организаторов и руководителей партизанского движения на территории Россонского района БССР.

Большое значение в организации и развертывании антифашистского движения в пограничной с Псков­ской областью Витебщине имела подпольная группа, возглавляемая П. М. Машеровым. С первых дней вра­жеской оккупации учитель Россонской средней школы 23-летний комсомолец Петр Миронович Машеров стал создавать антифашистскую подпольную организацию; объединяя вокруг себя комсомольцев и молодежь, всех учителей района, готовых встать с оружием в ру­ках против ненавистного врага. Подпольщики соби­рали оружие и боеприпасы, Добывали сведения о коли­честве немецких солдат в гарнизонах, подбирали в организацию проверенных людей. На квартире одного из активных членов подпольной организации С. Петровского под видом вечеринок проводились подполь­ные собрания, где обсуждались планы создания воору­женного партизанского отряда и необходимой базы.

К осени 1941 года подпольная организация П. М. Машерова установила широкие связи с многими крупными деревнями и населенными пунктами. В ме­стечке Россоны, в Альбрехтовском, Клястицком, Соколищенском, Селившинском, Миловидском и других сельских Советах были созданы подпольные группы, которые действовали по заданию комитета (штаба). В штаб организации, возглавляемый П. М. Машеровым, регулярно приходили руководители периферий­ных групп с сообщениями о привлеченных в огранизацию людях, о количестве собранного оружия, за по­лучением указаний и заданий.

Зимой подпольная организация объединяла уже около ста человек, стремившихся с оружием в руках сражаться против врага. Подготовив все необходимое для развертывания вооруженной борьбы с оккупан­тами, штаб подпольной организации создал базу для расположения партизанского отряда. В течение корот­кого времени в большом лесном массиве был обору­дован партизанский лагерь. Оставив своих людей в населенных пунктах, члены организации ушли в лес и создали партизанский отряд в количестве 69 человек.^[51]

Командиром отряда был избран П. М. Машеров. К нему пришли многие жители деревень и сел. С тех мест, откуда трудно было уйти в партизаны, жи­телям помогал отряд. Так, группа, руководимая бра­тьями Гиголевами, была выведена из деревни под предлогом арестованных полицейскими граждан.

Вскоре отряд стал сильной боевой единицей. Он имел широкие связи и поддержку среди населения. Немецко-фашистские оккупанты принимали все меры, чтобы разгромить его. Фашисты подвергли аресту и жестоким пыткам многих жителей окрестных деревень за связь с партизанами. В руки врага попала мать командира отряда Д. Н. Машерова и ряд родственников партизан. Но несмотря на пытки и мучения, герои не выдали партизан. Через несколько дней мать-героиня Д. Н. Машерова и родственники партизана В. Езутова после пыток в местном отделении гестапо были расстреляны.^[52]

Ряды отряда росли с каждым днем. В нем были созданы партийная и комсомольская организации.^[53]

Важное значение в развертывании партизанского движения на территории Россонского района сыграла группа офицеров Советской Армии, оказавшихся во вражеском окружении (ст. лейтенант Р. А. Охотин, политрук П. С. Рубис, лейтенант М. М. Лутковский, младший лейтенант Н. И. Козловский). Они ус­тановили между собой связи и осенью 1941 года на территории Дмитриевского сельского Совета создали антифашистскую подпольную группу, в которую сразу же вступили бывший сотрудник милиции А. X. Попков и другие. Эта пятерка стала ядром организации анти­фашистского подполья и партизанского отряда на тер­ритории сельского Совета. Подпольщики установили связи с местными жителями, с помощью которых соби­рали оружие, подготовляли базу для партизанского отряда. Вскоре подпольщики организовали партизан­ский отряд под командованием Р. А. Охотина.^[54]

Быстрыми темпами развертывалось антифашист­ское движение и в Освейском районе Белоруссии. Од­ним из первых организаторов подпольной группы был бывший бригадир тракторной бригады С. У. Семенчук. Он установил связи с надежными людьми, кото­рые собирались на тайные собрания и концентриро­вали на дому С. У. Семенчука оружие и боеприпасы. Вскоре в группу вступил бывший шофер райкома пар­тии П. И. Цалпан. Группа подпольщиков насчитывала в своих рядах 10 человек.

Одновременно с ней активную работу по сбору оружия для партизанского отряда вела группа под­польщиков во главе с бывшим заведующим районным финансовым отделом коммунистом В. В. Семацким.^[55] Рискуя жизнью, он пошел работать в фашистские ок­купационные органы власти в качестве заместителя бургомистра. Бесстрашный патриот под видом созда­ния и вооружения полицейских постов сумел полу­чить у врага и спрятать в лесу оружие для 120 пар­тизан. В. В. Семацкий сумел достать во вражеских карательных органах списки лиц, работающих тайно на оккупантов, а также жителей, записавшихся в полицейские отряды. Активную помощь подпольщикам оказывал врач, старейший коммунист Ф. А. Воробьев.

С лета 1941 года в деревне Прошки Освейщины под руководством молодого колхозника Г. Лукашенка была создана подпольная антифашистская орга­низация, которая состояла исключительно из юношей и девушек. Молодые колхозники установили связи с многими комсомольцами деревень, окружающих Прошки. В это время И. Ф. Петриенко была создана подпольная группа в местечке Кохановичи, учителем Хвеженко — в деревне Совейки. В Сеньковском сельском Совете работала группа, руководимая Марочковским.

Доброй славой покрыл себя партизанский отряд, созданный и руководимый молодым белорусским пат­риотом Сергеем, Бесстрашный юноша и его товарищи нападали на вражеских солдат и офицеров, собирали оружие и боеприпасы, уничтожали полицейских. На­копив оружие, отряд Сергея, так он и назывался с первых дней своего существования, развернул актив­ную диверсионную работу.

В течение лета 1941 года отряд провел рейд по значительной части Освейского района Белоруссии, Себежского, Идрицкого районов Псковской области. В ходе рейда партизаны уничтожали гитлеровских ставленников и прислужников, полицейских и старост. За период рейда отряд значительно вырос, накопил много оружия, установил связи с подпольщиками и превратился в грозную силу для врага.^[56]

Иван Кузьмич Захаров,

Герой Советского Союза, командир партизанской бригады имени Фрунзе.

Важную роль в создании единого антифашист­ского подполья на территории Освейского района и развертывании партизанской, борьбы сыграл И. К. За­харов, бывший директор Чапаевской МТС, который пришел из-за линии фронта в конце лета 1941 года. Установив связь с коммунистами, находившимися в подполье, И. К. Захаров на первом же собрании соз­дал партийную организацию, которая стала ядром консолидации партизанских сил.

В начале организация состояла из 5 коммунистов: С. У. Семенчука, Ф. Н. Воробьева, И. Ф. Петриенко, И. К. Захарова и В. В. Семацкого. Подпольщики ин­формировали друг друга о связях с населением, о хо­де сбора оружия, о количестве людей, готовых всту­пить в партизанский отряд.

По заданию подпольной партийной организации отдельные коммунисты пошли работать во вражеские органы власти. Коммунисту И. К. Захарову было поручено установить связи с партийным и антифа­шистским подпольем в соседних районах. И. К. Заха­ров под видом нищего прошел по многим местечкам и поселкам, встретился с надежными людьми, через которых подробно выяснил обстановку в таких райо­нах, как Россонский, Себежский и других.

Свою боевую деятельность белорусские подполь­щики начали с проведения агитационной работы сре­ди населения, уничтожения мелких групп вражеских солдат и полицейских, накопления оружия и боепри­пасов. В доме С. У. Семенчука была организована подпольная мастерская по ремонту и модернизации оружия. С. У. Семенчук со своими сыновьями умело переделывал автоматические винтовки СВТ на руч­ные пулеметы с дисковым зарядом в 25 патронов.

Говоря о возникновении и развитии антифашистского движения в Прибалтике, в частности, в погра­ничных районах с Псковской областью, следует заме­тить, что оно развертывалось в невероятно тяжелых условиях. За короткий срок существования Советской власти в Прибалтике буржуазия не была разгромлена до конца, не были полностью ликвидированы фашист­ские организации и, наконец, здесь нельзя было гово­рить об установившемся морально-политическом един­стве всего народа, как это имело место в других со­ветских республиках.

Трудящиеся Прибалтики, борясь во главе с рабо­чим классом против немецко-фашистских оккупантов, должны были одновременно бороться и против нацио­нальной контрреволюционной буржуазии. Кроме того, на партизанское движение Прибалтики влияли и та­кие неблагоприятные обстоятельства, как быстрое про­движение оккупантов. Во многих уездах тут не уда­лось подготовить и оставить в тылу врага организую­щие силы партийно-комсомольского подполья и пар­тизанских отрядов. Все это не могло не сказаться на размахе антифашистской борьбы, особенно в началь­ной ее фазе.

Чтобы яснее представить трудность работы ком­мунистов и комсомольцев Прибалтики по организации антифашистского подполья и развертыванию партизанского движения, необходимо остановиться на характеристике социальных групп, с которыми пришлось иметь дело патриотам Советской Прибал­тики.

На наш взгляд, население прибалтийских респуб­лик разделялось к тому времени в основном на три социальные группы. Прежде всего, рабочий класс и беднейшее крестьянство составляли основную опо­ру Советской власти. Эта социальная группа в чис­ленном отношении несколько уменьшилась с началом оккупации. Часть рабочих ушла с Советской Армией и сражалась на фронте, часть была замучена фашистами. И все-таки, именно эта группа — рабочий класс и беднейшее крестьянство — стала основной силой антифашистского, подполья и партизанского движе­ния.

Вторая наиболее многочисленная социальная прослойка — среднее крестьянство, которое в 1940 году боролось против фашистского режима Ульм аниса в союзе с рабочим классом и беднейшим крестьянст­вом. А после свержения фашистского режима оно участвовало в социалистическом строительстве, кото­рое раскрывало перед крестьянами широкие перспек­тивы.

Однако основная часть среднего крестьянства в первые дни гитлеровской оккупации заняла выжида­тельную позицию, как и остальные мелкобуржуазные элементы, в том числе и значительные слои интелли­генции. Среднему крестьянству предстояло пройти путь серьезной борьбы, прежде чем у него могла выкристализоваться ясная позиция. Надо было убедить середняка в том, что фашисты и их сообщники явля­ются злейшими врагами трудового народа. Надо было преодолеть губительное влияние националистической идеологии, десятилетиями внедрявшейся в сознание прибалтийских народов.

Контрреволюционная буржуазия города и деревни вместе с националистической интеллигенцией стала социальной опорой оккупационных властей. В лице этих предателей интересов народа гитлеровские влас­ти нашли базу для своего «нового порядка».

К тому же, буржуазия прибалтийских республик была тогда не только значительна по своему количе­ству. Ей удалось сохранить часть своих организа­ций, которые с первых дней после отхода Советской Армии возобновили контрреволюционную деятель­ность.

Гитлеровцам не потребовалось много труда, чтобы создать аппарат оккупационных учреждений в При­балтике. Они широко использовали бывшее чиновни­чество, которое за период существования буржуаз­ного строя накопило немалый опыт того, как бороть­ся с трудящимися, держать их в узде. О своих пре­ступных планах в отношении прибалтийских народов фашисты прямо писали, что они намерены «германи­зировать» часть населения, а «остаток» направить на работы в Германию.

Гитлеровские захватчики уничтожили всякую государственность Латвии. Страна была включена в состав имперской провинции «Остланд». Главой этой провинции был назначен немец из Прибалтики барон рейхсминистр Розенберг, а непосредственным прави­телем Латвии стал матерый фашист — генеральный комиссар Дрекслер. Латвия была разделена на четыре округа, во главе которых стояли бывшие прибалтийские бароны и фашисты из «рейха». Полицейские и карательные органы были подчинены ярому врагу латышского народа — обергруппенфюреру СС гене­ралу полиции Еккельну.

С первых дней оккупации немецкие фашисты на­чали комплектовать банды карателей из бывших ульманисовских головорезов, членов буржуазных студен­ческих фашистских организаций айзсаргов, буржуаз­ной «золотой молодежи» и т. д. Если во время социа­листического переворота и в период укрепления Со­ветской власти эти отбросы, напуганные революцион­ной энергией масс, трусливо прятались под лицемер­ной маской лояльности, то теперь они набросились на безоружный народ. Оккупанты набирали в аппарат) полиции уголовные и деклассированные элементы, всех тех, кого привлекала легкая нажива. Так рожда­лись полицейские батальоны, которые под руководст­вом гитлеровских офицеров использовались для подав­ления антифашистского движения, для расправы с народом и борьбы с партизанами в Латвии и по­граничных районах Российской Федерации и Белоруссии.

В такой обстановке латышские коммунисты, ком­сомольцы и все антифашистские силы вынуждены были уйти в глубокое подполье.

Однако, несмотря на тяжелые условия гитлеров­ской оккупации, трудящиеся Советской Прибалтики с первых дней вражеского нашествия стали создавать антифашистские подпольные группы, собирали оружие и боеприпасы, прятали от полиции советских солдат, ушедших из гитлеровских лагерей, помогали им связаться с антифашистским подпольем, снабжали их оружием. Коммунисты и комсомольцы, проводили тайные собрания, обсуждали тексты листовок и обра­щений к населению, слушали советские радиопере­дачи, Вот как об этом периоде борьбы с врагом запи­сано в дневнике одного из подпольщиков: «Солнечный августовский воскресный день 1941 года... Какая невыразимая словами радость! Сегодня я слышал голос наших. Мы с Виллисом установили тайком радио­приемник. Раздался голос диктора из Москвы: «Свя­щенный город Ленина фашистскому сапогу не топ­тать никогда!» Я задрожал от радости. Я знаю, я ве­рю вам! Мы все верим: прогонят пруссаков с нашей священной земли...

Мне казалось, что кто-то погладил меня по руке, мне казалось, что кто-то поцеловал меня! Это был наш голос, наша кровь! Там, по ту сторону фронта, все оплачиваются на освободительную борьбу. Сердце болит, что мы не с ними, что мы не могли прорваться... Но мы будем на посту. Контакт найден. Завтра все сегодняшние известия узнают все наши»^[57].

В начале августа 1941 года семь комсомольцев- подпольщиков Лиепайской товарной станции провели собрание, на котором избрали руководство подполь­ной организации, обсудили план работы и выпустили обращение к жителям. Несколько дней, молодежь от руки переписывала текст обращения и распространя­ла его среди населения города. Комсомольская под­польная организация возглавлялась секретарем горкома комсомола Борисом Пелненом и Альфредом Старком. Вот это обращение:

«Товарищи, не верьте лживой немецкой пропаган­де! Не выполняйте распоряжений немецких учрежде­ний. Боритесь и сопротивляйтесь немецким властям, как это делают могущественная Красная Армия и все советские люди! Слушайте московские известия! Выполняйте свой патриотический, долг, как того тре­бует советское государство, народ и ваш рабочий класс...»^[58]

Появление советских листовок в городе взбудо­ражило фашистские органы власти. Были пущены в ход все методы борьбы с латышскими патриотами. Гестаповцам с помощью предателей удалось застать комсомольцев врасплох у радиоприемника, когда они слушали передачу из Москвы. В руки врага попали А. Старк, И. Бунк, Р. Эглиня, Ж. Ёкулиса. Фашисты подвергли молодых патриотов чудовищным пыткам, стремясь узнать о деятельности организации, о составе ее и связях. Подпольщики мужественно перенесли пытки, не выдав своих товарищей, не проронив ни одного слова. И только, стоя на краю могилы, Ирена Бунк бросила убийцам в лицо гордые слова: «Да, мы разбрасывали прокламации, и новые сотни будут раз­брасывать их вместо нас. Смерть фашистам!»

Смерть герои встретили пением «Интернацио­нала»^[59].

Летом 1941 года в пограничных районах Латвии произошли первые столкновения латышских подполь­ных групп с оккупационными властями и полицией. Особенно активно действовали антифашистские груп­пы под руководством Бриедиса и Перлова в Балвской и Шкибенской волостях и взвод комсомольцев под руководством Игната Кадаковского^[60].

Активную борьбу против оккупантов развернули подпольные группы, созданные латышскими патрио­тами в пограничном с Себежским и Освейским райо­нами Лудзенском уезде. Их возглавляли советские активисты Зейлиш, Максимов, Масловский, Пеличев и другие. В начале 1942 года подпольным группам удалось установить связи с партизанскими отрядами, действующими в пограничных районах РСФСР и БССР, и отправить к ним часть своих людей.

С осени 1941 года стала активно действовать анти­фашистская подпольная группа молодежи Латвии под руководством А. Грома, который специально был оставлен в тылу врага с заданием ЦК ЛКСМ Латвии. Сначала из-за отсутствия необходимого количества оружия и боеприпасов, а также продовольственной базы она не могла перейти к открытой вооруженной борьбе.

С целью быстрейшего вооружения, установления связи с другими подпольщиками, создания базы для активных действий группа А. М. Грома находилась в лесу. По решению руководства группы все её члены нанялись лесными рабочими в Сашкинскую смоло­курню. Оккупационные власти, организуя заготовку смолы, верили, что единственное побуждение, которое заставило молодых латышей идти в лес, — это жела­ние добывать смолу для хозяйственных нужд захват­чиков. Однако из этих, смолокуров вскоре вырос один из первых латышских партизанских отрядов, который вначале так и назывался — отряд «Смоло­куров».

Работая лесными заготовителями, патриоты соби­рали оружие, боеприпасы, устанавливали связи с надежными людьми, соседними антифашистскими груп­пами. На устраиваемых вечеринках «Смолокуры» до­кладывали руководству о выполнении задания по со­зданию базы для развертывания борьбы с врагом.

К осени 1941 года группа «Смолокуров» собрала большое количество оружия, боеприпасов, численно выросла и установила тесную связь с рядом подполь­ных групп Латвии. Вместе с этим «Смолокуры» про­должали большую работу по установлению связей с партизанскими отрядами и группами, действующими на территории пограничных районов Белоруссии и Российской Федерации.

Так, партизанский отряд А. М. Грома в конце 1941 года установил связь с белорусской антифашист­ской группой, руководимой И. К. Захаровым, с неко­торыми партизанскими группами, действующими на территории Себежского района Псковщины,

Отряд «Смолокуров» переправлял через границы Латвии советских патриотов, которые вливались в русские и белорусские партизанские отряды и группы, переправлялись все те, кому угрожала опасность быть арестованными фашистами. Русские и белорус­ские партизаны радушно принимали соседей в свои ряды, помогали им вооружаться и организовываться.

Александр ГРОМ,

один из активнейших участников партизанского движения в Северной Латвии.

О нарастающем сопротивлении народных масс гитлеровским оккупантам теперь уже говорило само вражеское командование^[61]. Об этом писалось в газете «Тевия»^[62], издававшейся в Латвии.

Газета буквально пестрила сообщениями об акти­визации партизанского движения. На ее страницах сообщалось об убийствах полицейских, о стрельбе по немцам. Фашистская газета гневно обрушивалась на тех. кто саботировал распоряжения оккупационных властей: не выходил на работу, уклонялся от снабже­ния гитлеровских солдат продовольствием. И нередко она проговаривалась о том, что латыши помогают советским солдатам, бежавшим из вражеских лагерей и вышедшим из окружения. Например, в августе 1941 года «Тёвия» писала: «Красноармейцы продолжают еще оставаться на территории, занятой и освобожден­ной победоносными германскими войсками. Вместе с местными коммунистами они отдельно или в бандах скрываются в лесах^[63].»

Фашисты сулили предателям 3000 рублей за точ­ные сведения о местонахождении партизан.

Немного позже газета сообщала, что партизаны и красноармейцы по-прежнему находятся в лесах, со­вершая налеты на местные органы власти, и что дей­ствия партизан поддерживает население.

* * *

Нарастающая волна движения народного сопро­тивления в пограничных районах Псковщины и при­легающей к ней территории Белоруссии и Прибалтики создавала возможность для развертывания широкой вооруженной борьбы с немецко-фашистскими захват­чиками на этой территории Советского Союза. Анти­фашистскому подполью и партизанским отрядам уда­лось установить связи с населением многих городов, деревень и сел, убедиться в готовности его подняться на борьбу с врагом.

Выражая всестороннюю поддержку антифашист­скому подполью, жители отказывались выполнять рас­поряжения «местных органов власти», срывали заго­товки сельскохозяйственных продуктов, не выплачи­вали налоги. Одновременно на партизанские базы отправлялись хлеб, скот. Патриоты снабжали парти­зан одеждой и продовольствием, создавали новые вооруженные группы, которые вливались в партизан­ские отряды.

Условия пересеченной местности, наличие боль­ших естественных лесных массивов, озер и рек благо­приятствовали развертыванию вооруженной борьбы на этой территории против немецко-фашистских окку­пантов.

На Псковщине и в пограничных с нею районах Белоруссии и Прибалтики все ярче и ярче разгоралось пламя народной войны. Тысячи советских патриотов шли в партизаны, создавались новые отряды. Гнев на­рода против гитлеровских поработителей находил свое выражение в стихах и песнях населения, временно попавшего в немецко-фашистскую неволю.

Среди патриотов Псковщины широкой популяр­ностью пользовался «Марш народного ополчения»,, который был помещен на страницах газеты «Ленин­градская правда».

Сверкает на небе высокое солнце,

Шумят на ветру ковыли.

Единым потоком идут ополченцы

Могучей советской земли.

Сверловщик станок поручает подруге,

Шахтер покидает забой.

Во имя свободы и счастья народов

С фашистом идем мы на бой.

От Белого моря до Черного моря

Советские танки гремят

Советам на славу, фашизму на горе

Идет за отрядом отряд.

Врагу и не снилось, что легче на небе

Звезду за звездой сосчитать,

Чем всю нашу, полную гневом священным,

Могучую русскую рать.

Врагу и не снилось, что мужество наше

Сожмет его смертным кольцом,

Что каждый живущий в Советском Союзе

Является красным бойцом.

От Белого моря до Черного моря

Моторы на небе гудят,

Советам на славу, фашизму на горе,

Идет за отрядом отряд.

Сверкает на небе высокое солнце,

Шумят на ветру ковыли,

Единым потоком идут ополченцы

Могучей советской земли,

Идут, чтобы воздух над нашей землею

Был снова просторен и чист,

Чтоб дети не слышали грязного слова,

Позорного слова «фашист»^[64].

Руководству партийного подполья предстояло решить в это время ряд неотложных практических задач. Во-первых, надо было превратить малооргани­зованные, стихийно действующие отряды и группы в крепкие боевые партизанские соединения. Во-вторых, следовало организовать снабжение населения, выра­зившего желание вступить в партизанские отряды, оружием и боеприпасами. В-третьих, предстояло уста­новить постоянные связи с советским тылом. В чет­вертых, надо было создать во всех районах подполь­ные комитеты партии, которые стали бы боевыми штабами в деле усиления партийно-политической и военно-организаторской работы среди населения и партизан, создать единое централизованное руковод­ство боевой деятельностью партизанских отрядов в этом многонациональном районе нашей страны.