Шел тысяча девятьсот сорок первый год. 22 июня все газеты вышли с материалами, в которых расска­зывалось о мирном созидательном труде советского народа.

Но в те ранние утренние часы, когда еще набира­лись и печатались воскресные номера газет, гитле­ровская Германия вероломно напала на Советский Союз. В 12 часов по радио было передано Заявление Советского правительства, а на следующий день, 23 июня, «Правда» поместила это Заявление вместо передовой статьи, где правительство призывало советских людей на Великую Отечественную войну с немецко-фашистскими захватчиками.

Заявление Советского правительства заканчива­лось историческими словами: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»

Все материалы этого номера газеты — статьи, за­метки, письма, фотографии — дышали ненавистью к врагу, готовностью советских людей грудью встать на защиту своей социалистической Родины. Вот заголов­ки некоторых материалов, опубликованных в этот день в «Правде»: «Враг, посеевший ветер, пожнет бурю», «Фашизм будет уничтожен под ударами Красной Армии», «Дадим все, что потребуется Родине», «За­чинщикам войны не уйти от расплат», «Великая Оте­чественная война советского народа», «До последней капли крови будем защищать нашу Родину».

Мощная волна ненависти к врагу прокатилась по всей стране от берегов Балтики до Тихого океана.

Пограничные части Советской Армии вели на за­паде тяжелые оборонительные бои, упорно отстаивая каждую пядь советской земли. Но соотношение сил в начале войны было слишком неравным. Ценой боль­ших потерь немецко-фашистским войскам удалось по­теснить наши части и ворваться в необъятные про­сторы мирной Советской страны.

Гитлеровские полчища напали на нашу Родину в особо выгодных для них условиях. Враг располагал отмобилизованной армией, на вооружении которой' имелось большое количество танков, самолетов, мино­метов, новейшее пехотное автоматическое оружие. За два года войны в Европе гитлеровское командование приобрело опыт использования больших масс танков, самолетов и моторизованных войск.

Важным преимуществом гитлеровской Германии была вероломность нападения на СССР. Одной из причин внезапности для нас нападения стран фашист­ского блока явился просчет Сталина в оценке военно-стратегической обстановки, сложившейся накануне войны. Он не учитывал коварства фашистской клики, не принял необходимых мер к приведению Советских Вооруженных Сил в состояние боевой готовности.

Немецко-фашистским войскам удалось в течение нескольких недель оккупировать Украину, Белорус­сию, Прибалтику, Молдавию, Карелию, а также мно­гие области и районы Российской Федерации. Враг коварно рвался к Москве. Над социалистическим Отечеством нависла грозная опасность.

Коммунистическая партия выступила в эти тяжелые для нашей Родины дни вдохновителем и организатором всенародной борьбы против немецко-фашистских захватчиков. Партия сумела в короткое время разобраться в обстановке начального периода войны и на основе всестороннего анализа международных и внутренних факторов разработала конкретную про­грамму мобилизации сил страны на отпор коварному врагу.

Партия стремилась к тому, чтобы советские люди глубоко поняли сложность создавшейся обстановки и необходимость немедленной мобилизации всех сил на борьбу с фашистскими полчищами. В директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 года отмечалось, что, несмотря на создавшуюся серьезную угрозу для нашей страны, некоторые партийные, советские, проф­союзные и комсомольские организации и их руково­дители еще не осознали всего значения нависшей угрозы, не поняли, что война резко изменила поло­жение, что наша Родина оказалась в величайшей опасности и что мы должны быстро и решительно перестроить всю работу на военный лад.

Поднимая народ на священную войну против гит­леризма, партия не скрывала всех трудностей этой борьбы. Принятые Коммунистической партией и Со­ветским правительством меры позволили не только значительно укрепить нашу обороноспособность, но и повысить мобилизационную готовность советских лю­дей в борьбе с фашизмом,

В этот грозный час советский народ не дрогнул. Тяжелые неудачи не сломили его воли, не поколебали уверенности в победе. Великий советский народ знал, что в борьбе за свободу и независимость его возглав­ляет Коммунистическая партия, под водительством которой он завоевал свободную жизнь, в короткий срок создал высокоразвитую экономику, способную обеспечить его армию первоклассной техникой. А глав­ное, партия за годы социалистического строительства воспитала новое поколение советских людей, готовых стоять за свою Родину до последней капли крови.

С первых же дней война приняла всенародный ха­рактер. Участие народных масс выражалось в различ­ных формах: в добровольном вступлении советских людей в Красную Армию, в образовании вспомога­тельных отрядов и единодушном выполнении всех ме­роприятий Советского правительства и Коммунисти­ческой партии. Сразу же началось сопротивление местного населения врагу на оккупированной терри­тории. Организовывались диверсии, сбор и передача разведывательных сведений Советскому командованию и, наконец, открытая вооруженная борьба.

Вероломное нападение гитлеровских захватчиков на Советский Союз вызвало глубокое негодование на­селения в пограничных с Псковщиной районах Бело­руссии и Прибалтики.

Немецко-фашистскому командованию эта терри­тория важна была по многим причинам. Захват ее давал ему возможность закрепиться на берегах Бал­тийского моря и держать в узде своего тогдашнего северного союзника — Финляндию. Прибалтика нуж­на была гитлеровской Германии как колония, чтобы систематически грабить её народы, черпая отсюда продовольствие для армии, сырье для военной про­мышленности. Особенно прельщали фашистов эстон­ские сланцы. Они надеялись с помощью их пополнить истощавшиеся запасы горючего в Германии. Наконец, Прибалтика нужна была Германии как плацдарм, имеющий важнейшее стратегическое значение. Гитлеровские генералы называли прибалтийские респуб­лики «Балтийским бастионом», который подобен вол­норезу перед восточными границами Германии.

Особое значение немецко-фашистские войска при­давали захвату Эстонии и островов Сааремаа, Хийумаа, Муку. Используя их, гитлеровский военный флот мог держать под ударом наши морские комму­никации в Прибалтике.

Фашистские главари хотели сделать наши прибал­тийские республики «составной частью Германской империи», колонизировать их. Об этом со всей откро­венностью высказывался «имперский комиссар» - душитель прибалтийских народов Фон-Лозе, который ци­нично заявлял, что эстонцы, латыши и литовцы недо­статочно развиты, чтобы иметь свою государствен­ность ...

Немецко-фашистские захватчики стремились поработить Белоруссию, ликвидировать ее советскую госу­дарственность, включить ее в общегерманскую про­винцию-протекторат «Остланд», расчленить ее на час­ти, зачеркнуть наличие исконных родственных связей белорусов с русским народом, оторвать их от России. Богатство Советской Белоруссии прельщало гитле­ровских поработителей.

Захват Псковской области позволял врагу удержи­вать в своих руках многие военно-стратегические объ­екты Прибалтики, чтобы использовать ее территорию, как опорную базу для наступления на Ленинградском направлении.

Экономика пограничных районов Псковской обла­сти, Белорусской ССР и Прибалтики носила ярко вы­раженный сельскохозяйственный характер Промыш­ленность здесь базировалась в основном на перера­ботке местного сырья и продуктов сельского хозяйства. В городах и районных центрах имелось неболь­шое количество предприятий, работающих на местном сырье. Основную массу жителей этих районов состав­ляли в основном крестьяне — русские, белорусы, ла­тыши, эстонцы, литовцы.

Вместе с тем территория Псковской области и при­легающих к ней районов Прибалтики и Белорус­сии имела важное военно-стратегическое значение. Её пересекала густая сеть железнодорожных магистра­лей: Псков—Москва, Псков—Ленинград, Псков—Рига, Псков—Таллин, Рига—Лудза—Себеж—Великие Луки—Новосокольники—Москва, Невель—Полоцк, Невель—Витебск, Резекне—Карсава—Остров—Псков и другие. Тут разветвленная сеть шоссейных дорог. Все эти преимущества враг намеревался использо­вать в своих коварных целях.

Уже в первые дни войны в городах и населенных пунктах, колхозах и совхозах, учреждениях и пред­приятиях Прибалтики, Белоруссии Псковщины про­катилась волна митингов и собраний, на которых советские люди давали клятву как один встать на за­щиту родной земли.

Рано утром 23 июня 1941 года в городе Себеже собрался многолюдный митинг, на котором трудящие­ся выразили свою готовность встать на защиту Совет­ской Родины. В обращении ко всем трудящимся райо­на, принятом на митинге, говорилось: «Мы, рабочие, служащие и все трудящиеся города Себежа, выра­жаем глубокую ненависть против неслыханного на­падения кровавых фашистских банд на нашу Роди­ну... Наш народ не раз давал сокрушительный отпор всем врагам... И в этой навязанной нам войне мы встанем грудью на защиту Социалистического Оте­чества ...

Мы, рабочие, служащие и все трудящиеся города Себежа, считаем себя мобилизованными на защиту нашей любимой Родины»^[1].

В резолюции, принятой трудящимися города Зи­лупе, говорилось: «...Свободе латышского народа угрожает смертельная опасность, но мы знаем, что она значит для нас. Свобода — это наша жизнь, нет свободы — нет жизни для латышей. Будем бить пре­зренных врагов везде и всюду. Вместе с великим русским народом мы непобедимы. Уже стоя на митин­ге, мы считаем себя мобилизованными и готовыми отдать все свои силы, а если потребуется, и жизнь во имя Советской Латвии.»^[2]

Ярким примером нерушимого единства и дружбы народов Прибалтики с великим русский народом явил­ся митинг, состоявшийся в пограничном с Латвией 3аситинском сельском Совете Псковщины. На митинг собрались жители многих деревень Себежского и Зилупского районов. В принятой ими резолюции гово­рилось: «.... Враг коварно лезет в наши просторы. Мы уже видели в воздухе многих фашистских стервятни­ков, которые бросают бомбы на наши села и города, безжалостно расстреливают мирных жителей… В час нависшей опасности считаем себя мобилизованными и все, как один, вступаем в народное ополчение... В тесной братской дружбе советские народы не покорить».^[3]

В резолюциях митингов и собраний ясно выражены думы и чаяния простых советских людей, людей, го­товых встать в любую минуту на защиту Советского социалистического государства. Обращения и резо­люции молниеносно распространялись среди населе­ния городов и поселков, деревень и сел.

Яркое проявление героический советский патрио­тизм нашел в массовом потоке добровольцев" на фронт. С первых дней войны призывные пункты районов Псковской области, а также Прибалтики и Белоруссии буквально осаждались рабочими и кол­хозниками, юношами и девушками, коммунистами и беспартийными с заявлениями о посылке их на фронт. Создавались народные ополчения и истребительные батальоны, которые вливались в части Советской Армии и с оружием в руках защищали советскую землю.

На место мужчин, уходящих на фронт, становились женщины, старики и подростки.

— Не время стариковствовать, — говорил на соб­рании колхозников сельхозартели «Красный богатырь» Псковской области один из старейших жителей Тимо­фей, — поработаю для Родины..., а если понадобят­ся, то поведу темными лесами, только волку извест­ными тропами, в стан фашистской орды нашу народ­ную рать. Крепко достанется немцам^[4].

Провожая народных ополченцев на фронт, матери и жены, отцы и сестры напутствовали их словами уве­ренности в победе над ненавистным врагом. «Мы ма­тери, жены и сестры, — писала группа работниц фаб­рики «Профинтерн» — проводили своих сыновей, му­жей, братьев на фронт, на Великую Отечественную войну советского народа. Оставаясь на производстве, будем с удесятеренной энергией трудиться, чтобы снабжать родную Красную Армию всем необходимым для быстрейшего и полного уничтожения фашистских полчищ.

Вы не беспокойтесь о нас. Мы Вас заменим на каждом участке и покажем настоящие образцы про­изводительной работы. Вы на фронте громите беспо­щадно врага, а мы на производстве своей самоотвер­женной работой будем укреплять мощь и обороноспо­собность нашей любимой Родины. И когда страна по­требует, то мы все, как один, рука об руку с воинами Красной Армии выступим на оборону Советской Отчизны.

Никакая вражеская сила не устоит супротив вели­кого свободолюбивого и героического советского на­рода»^[5].

Вероломное нападение гитлеровской Германии на Советский Союз поставило народы Прибалтики, Бело­руссии и прилегающие к ним районы Псковской обла­сти Российской Федерации в тяжелое положение. Через эту территорию шло наступление фашистских войск на Ленинград, Полоцк, Витебск, Смоленск, Не­вель, Великие Луки, Псков.

Используя временные преимущества, немецко-фашистские войска стремительно теснили части Совет­ской Армии и уже 5 июля 1941 года подошли к север­ной границе Советской Латвии. 6 июля враг занял го­род Остров. На следующий день ценою больших по­терь гитлеровцы ворвались в Себеж^[6]. 9 июля враг захватил Псков.

К середине июля 1941 года вражеские части по­дошли к городу Великие Луки^[7], Одновременно фа­шистские захватчики прошли по значительной части территории Белоруссии.

Гитлеровские орды рвались к Москве и Ленин­граду. Они хотели уничтожить Ленинград, этот круп­ный промышленный центр страны, колыбель славных революционных традиций. Немецко-фашистское ко­мандование группы армий «Север» получило приказ Гитлера, в котором указывалось: «Город Ленинград, как крепость большевизма, стереть с лица земли, а население его уничтожить»^[8].

Но не малой ценой платил враг, захватывая терри­торию нашей страны. Где бы он ни наступал, где бы ни появлялся, всюду он наталкивался на героическое сопротивление частей Советской Армии и советского народа.

Два дня фашистское командование бросало все  новые и новые силы на штурм города Острова. В ходе этих боев защитники города уничтожили 140 вражеских танков и значительную часть моторизованной  пехоты^[9].

Бессмертной славой покрыли себя десятки, сотни народных ополченцев, которые вместе с солдатами Советской Армии отстаивали каждую пядь советской земли. Об этом ярко свидетельствует письмо комсомольца латышского добровольного соединения Б. Лурьи накануне решающих боев за Советскую Прибалтику. «Я умираю за Родину, — писал моло­дой патриот, — за коммунизм. Прошло два месяца ожесточенной борьбы с врагом. Для меня последний этап борьбы — борьба за Таллин. Отступления быть не может. Жаль умирать в 24 года, но в настоящей борьбе, где на весы истории всего человечества ста­вятся миллионы жизней, я свою тоже отдаю, зная, что будущее поколение и Вы, оставшиеся в живых, будете нас чтить, вспоминать как освободителей мира от ужасной чумы. Что еще писать?

Мамочка! Де огорчайся!

Я не первый и не последний, положивший голову за коммунизм; за Родину!

Да. здравствует СССР и победа над врагом!...»^[10]

На временно оккупированной врагом советской территории фашисты устанавливали невиданный в истории жесточайший террор. Они пытались запугать советский народ, сломить его волю к сопротивлению. Захваченные республики, области и районы гитлеров­цы покрыли виселицами и тюрьмами.

С первых же дней своего хозяйничания фашист­ские палачи в порядке устрашения производили мас­совые расстрелы ни в чем не повинных советских граждан. Так, захватив город Порхов, гитлеровцы рас­стреляли и повесили 250 человек. Среди жертв фа­шистского террора — заведующая Домом крестьянина Иганина, заведующая столовой Семенова, учитель Сухоронов и другие^[11].

Порхов был превращен в концентрационный ла­герь, где все было регламентировано. За малейшее ослушание — смерть. С 19 часов вечера до 6 утра го­рожане не имели права появляться на улицах. Жите­лям города запрещалось самовольно выходить за городскую черту. Для передвижения из одного насе­ленного пункта в другой требовалось разрешение ко­мендатуры^[12].

Древний русский город Гдов фашисты подвергли неслыханному разорению и уничтожению. В одном из лучших зданий они разместили отделение гестапо. Сотни мужчин и женщин, стариков и детей замучено в подвале этого дома. В церкви устроили концентра­ционный лагерь. От голода и изнурения в лагере еже­дневно погибали десятки советских патриотов. Фа­шисты превратили Гдов в сплошной застенок. На ули­цах и площадях сооружали виселицы. Одной из пер­вых жертв гитлеровского террора в городе стала груп­па комсомольцев совхоза «Смена». Захватчики казнили их за то, что они уничтожали поросят совхоза, не желая отдавать скот врагу. Комсомольцев застави­ли перед смертью трое суток недвижимо лежать на земле. Ни один из них не сдался, не выдал своих това­рищей по борьбе. Они умерли, как герои.

На одной из площадей города публично повесили рабочего районной типографии Гарнина за то, что он отказался набирать текст гнусных фашистских листо­вок. Перед казнью его подвергли мучительным пыт­кам ^[13].

В деревне Крюково колхозник Григорьев отказал­ся отдать оккупантам последнюю корову. И тут же он на глазах всех жителей деревни был заколот штыка­ми и брошен в горящий дом ...^[14]

Сразу же после захвата города Себежа фашисты публично расстреляли около ветеринарной лечебницы более 120 советских граждан.^[15]

Только в пограничных районах Советской Латвии насчитываются десятки братских могил, в которых похоронены сотни зверски замученных латышских па­триотов. Большие могилы находятся близ городов Карсава, Валка, Резекне, Лудза. Лишь 19 августа 1941 года на окраине латвийского города Валки было расстреляно более 300 человек^[16].

Жестокий фашистский террор свирепствовал и на территории Эстонии. Оккупанты не скрывали своих планов в отношении эстонского народа, Гитле­ровский сатрап, генерал-лейтенант Гассе раскрыл эти планы в своем приказе, где говорилось, что не только Эстония, но и весь «Прибалтийский плацдарм» для немецких империалистов — это фундамент, на кото­ром зиждется оборона северного фланга Европы; за­лог германского господства в Балтийском море^[17].

Эстония была превращена в колонию Германии; Государственным языком был объявлен немецкий. С первых дней фашистской оккупации на улицах эстонских городов запылали костры, на которых па­лачи сжигали литературу, изданную на эстонском язы­ке. Были закрыты театры и клубы.

Характеризуя оккупационный режим, установленный фашистами на временно захваченной советской территории, нельзя полагать, что партизанское дви­жение на Псковщине и прилегающей к ней террито­рии Белоруссии и Прибалтики возникло лишь как ответ на жестокость в обращении с советскими людь­ми, о чем усиленно пишут сегодня гитлеровские гене­ралы. Многие битые генералы, буржуазные историки и военные деятели стремятся опорочить советское пар­тизанское движение. Они пытаются доказать, что если бы гитлеровское командование не допускало «ошибок» и не прибегало к «крайностям» при осуществлении ок­купационного режима, в частности, не проводило мас­совых репрессий, то немецкие оккупанты не встретили бы такого сопротивления со стороны советских людей^[34].

Верно, жестокость врага служила одной из причин быстрого развития партизанского движения. Но в ос­нове этого движения лежали советский патриотизм, глубокая любовь и преданность советского народа к своему социалистическому Отечеству, готовность до последнего защищать великие завоевания Октября.

Советское партизанское движение воплотило в себе все замечательные черты нашего великого народа — ясный ум, инициативу, стойкость, величайший героизм Й мужество, безграничную любовь к свободе, безза­ветную преданность делу Коммунистической партии. Народы свободных социалистических республик свято помнят и руководствуются пророческими указаниями своего вождя и учителя В. И. Ленина, который со всей силой подчеркивал: «Никогда не победить того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда.»^[35]

С первых дней немецко-фашистской оккупации со­ветская земля стала гореть под ногами захватчиков. Напрасно гитлеровцы пытались запугать советских людей. Ничто не могло заставить их примириться с фашистским «новым порядком».

В создании антифашистского подполья, а также в развертывании партизанской борьбы на территории Псковской области и прилегающих к ней районов При­балтики и Белоруссии имелись некоторые отличитель­ные особенности. В результате быстрой оккупации прибалтийских республик, Белорусской ССР и терри­тории Псковщины партийные и советские органы не успели образовать подпольных партийных организа­ций и партизанских отрядов. Поэтому всю работу по организации антифашистского подполья и разверты­ванию вооруженной борьбы против захватчиков здесь пришлось проводить в тяжелых условиях оккупацион­ного режима с помощью советского тыла.

С самого начала антифашистскую борьбу на ок­купированной гитлеровцами территории возглавляли и направляли коммунисты и комсомольцы. Боевой программой деятельности народных мстителей было директивное письмо СНК СССР и Центрального Ко­митета партии от 29 июня 1941 года о подготовке на­селения к отпору врагу и постановление ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 года «Об организации борьбы в тылу вражеской армии».

«В занятых врагом районах, — указывалось в ди­рективе Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП(б), — создавать партизанские отряды и диверсионные груп­пы для борьбы с частями вражеской армии, для раз­жигания партизанской войны всюду и везде, для взры­ва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т. д. В захваченных райо­нах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия».^[36]

Советские люди, оставшиеся на занятой врагом территории, ответили боевыми делами на призыв Коммунистической партии. Партийные комитеты и ор­ганизации на оккупированной врагом территории в своей деятельности руководствовались ленинскими указаниями о том, что партизанские боевые выступле­ния должны производиться под контролем партии, что^; партизанская борьба должна быть облагорожена «и просветительным и организующим влиянием социа­лизма.»^[37]

В свою очередь весь многонациональный народ СССР в коммунистах и комсомольцах видел своих подлинных защитников и руководителей, которые лич­ной отвагой показывали пример героической борьбы с врагом. Они цементировали ряды советского народа, уставшего на защиту свободы и независимости со­циалистической Родины.

Развертывание антифашистского движения в Псковской области началось с организации партийного подполья, работа по созданию которого велась местны­ми партийными и советскими работниками под руко­водством Ленинградского и Калининского обкомов партии. Уже в первые дни войны Ленинградский обком КПСС подобрал и послал в районы области 68 комму­нистов, которые должны были оказать помощь рай-) комам партии в организации подпольной партийной работы и развертывании партизанской борьбы.

В первой половине июля 1941 года в районы Псковщины прибыли уполномоченные Ленинградского обкома партии: партийный работник С. А. Рыжов, до­цент Ленинградского сельскохозяйственного института В. И. Кушников, научный сотрудник этого же института К. А. Андреев, заведующий районным отделом на­родного образования Ю. П. Шурыгин, директор средней школы П. Н. Мамычкин и другие.

Перед уполномоченными обкома были поставлены задачи: помочь местным партийным и советским орга­нам создать в городах и районах, к которым подхо­дили немецко-фашистские войска, подпольные партий­ные и комсомольские организации, подпольные типо­графии, подобрать и подготовить людей для распро­странения советских газет и листовок среди населения, подобрать и оборудовать явочные квартиры, создать партизанские группы и отряды. При этом имелось ввиду, что в тех районах, которые подвергнутся гит­леровской оккупации, райкомы партии уйдут в леса вместе с партизанскими отрядами, а представители Ленинградского обкома партии законспирируются в подполье на захваченной врагом территории. Однако, ввиду быстрой оккупации районов Псковщины, упол­номоченным обкома не удалось закрепиться в горо­дах и районных центрах, и они вынуждены были вме­сте с местными активистами уйти в леса, в парти­занские отряды.

Посланцы областного комитета партии вместе с райкомами проделали огромную работу по организа­ции и развертыванию антифашистского подполья. Ради победы над захватчиками они готовы были перенести любые испытания. Их не страшили лишения и опасности, зверства фашистских оккупантов, даже смерть. Ряды подпольщиков быстро пополнялись беспартий­ными советскими людьми, тесно связавшими свою судьбу с партией. Они самоотверженно выполняли любые задания руководителей партийных органи­заций и антифашистских групп, в тяжелых условиях подполья закалялись и становились затем членами великой партии Ленина.

Антифашистские подпольные организации и груп­пы создавались в городах и районных центрах, на железнодорожных станциях и узлах, в рабочих по­селках, деревнях и селах, в оккупационных вра­жеских гарнизонах. Партийные группы действовали в Пскове, Порхове, Острове. Сначала они были малочислены. Но постепенно они росли за счет коммунис­тов, комсомольцев и беспартийных активистов, остав­шихся на оккупированной врагом территории.

Трудной задачей был подбор руководителей анти­фашистского подполья. Дело в том, что руководство подпольем нельзя было поручать опытным партийным работникам, ранее работавшим в этих районах. Они были широко известны населению, и фашистские най­миты могли их опознать и выдать в руки оккупантов,

В то же время руководить партийными подполь­ными организациями и группами могли только люди, знающие местные условия, способные соблюдать стро­жайшую конспирацию, вести действенную политиче­скую работу, поднимать население на решительную и беспощадную борьбу против гитлеровских порабо­тителей. Эти люди должны были быть смелыми, стой­кими и выносливыми, способными разоблачать фа­шистскую пропаганду.

Среди руководителей антифашистского подполья оказалось у нас много рядовых людей, которые не работали ранее на ответственных партийных и советских постах. И простые рабочие, сельские активисты, городские и сельские интеллигенты с честью выполняли ответственные задачи.

Например, в Псковском районе подпольную партийную группу возглавил коммунист Г. А. Екимов. В начале в ней было около 10 человек, затем ее пополнили служащие, учителя, рабочие.

В Дновском районе в антифашистской подпольной группе были сначала советские активисты. Эта группа состояла из 9 человек: 6 учителей, врач, колхозник и учащийся. В Новосельском районе подпольную организацию возглавила учительница О. И. Степанова. Уже в первые дни войны в ее рядах было 11 человек — учительница-коммунистка и 10 комсомольцев из колхозников Маложарского сель­совета.

Гдовский райком создал подпольные партийные группы в городе, в рабочем поселке Чернево, в деревнях Подлежье, Щепец, Захонье и других населенных пунктах.

В ряде районов, где не было вначале подпольных партийных организаций, работу среди населения про­водили коммунисты-одиночки. Например, в Плюсском, Струшкрасненском и Лядском районах коммунисты-подпольщики в первые же дни вражеской оккупации установили связь с многими комсомольцами и колхоз­ными активистами, организовали антифашистские подпольные группы.

Большую организаторскую и политическую работу по развертыванию народной борьбы против оккупан­тов вели Псковский городской и районный комитеты партии, руководимые А. В. Гущиным и И. Г. Киселе­вым. В сравнительно короткий срок они создали бо­лее 20 партийных и комсомольских групп.

В Пскове активно действовала подпольная пар­тийная организация, возглавляемая коммунистом И. А. Екимовым. С его именем связаны многие дела в борьбе подпольщиков против врага в городе.

Уже в первые дни гитлеровской оккупации И. А. Екимов сражался в партизанском отряде. В од­ной из операций он был ранен. После выздоровления патриот направляется в Псков, где организует под­польную группу. Кроме И. А. Екимова, в нее входили В. Петров, Ё. Петрова, М. Матвеев и жена Екимова — А. Туханова.

Подпольная группа установила связи с многими комсомольцами города, которые оказывали помощь коммунистам в распространении среди жителей листо­вок. Вскоре члены группы собрали радиоприемник, стали слушать сводки Совинформбюро и пропаган­дировать их. И. А. Екимов с помощью рабочего Г. Ле­вина создал на заводе «Металлист» антифашистскую вооруженную группу. Подпольщики уничтожали оккупантов и их прислужников, совершали ди­версии.

Вслед за этим в Псковском железнодорожном депо активно начала действовать подпольная организация, которую возглавил бесстрашный коммунист Л. С. Аку­лов. Подпольщики на тайном собрании приняли решение: не дать врагу возможности использовать Псков­ский узел. Группа сожгла вокзал, здание бывшего Дома офицеров, где размещались солдаты и офицеры врага. Не находили себе места оккупанты и за пределами железнодорожного узла. В 25 километрах от Пскова подпольщики устроили столкновение двух вра­жеских поездов.^[38]

Активную борьбу с озверелым врагом развернули и подпольщики Псковского района. Антифашистское подполье района имело радиоприемники. Оно получа­ло информацию о положении на фронтах и в совет­ском тылу, печатало листовки и распространяло их среди населения деревень и сел. По заданию подполь­ного райкома партии многие члены антифашистских групп устраивались на работу в фашистские оккупа­ционные органы власти. В Лиховской, Тямшанской, Верхне-Галковской и Логозовской волостях старшинами были члены подпольных организаций,

В различных оккупационных административ­ных и хозяйственных органах района работало 32 подпольщика. Они добывали для партизан сведения о противнике, бланки вражеских документов, оружие, продовольствие, одежду и боеприпасы.

К осени 1941 года под руководством городского и районного подпольных комитетов партии были созда­ны и активно действовали три крупных партизанских отряда, руководство которыми осуществляли Л. С. Акулов, А. И. Барыгин, Н. И. Говоров, А. Г. Ка­занцев, И. А. Тарабанов, В. Н. Шубников.

Не один оккупант нашел себе могилу на террито­рии Псковского района. Только за лето и осень 1941 года партизаны уничтожили более тысячи вражеских солдат и офицеров, взорвали 30 мостов, пустили под откос пять военных эшелонов.^[39]

Под руководством партийного подполья с первых дней вражеской оккупации развернулось широкое антифашистское движение на территории Дновского района. Подпольные партийные и комсомольские группы были созданы на станциях Дно и Морино, в деревнях Батоног, Лукомо, Скугры, Юрково и других. Многие дома превратились в центры подпольной рабо­ты в городе. Активное участие в этой работе прини­мала семья Анастасии Бисениек. Важную роль в дея­тельности подпольной организации играли коммунис­ты и комсомольцы 3. Егорова, Н. Карабанова, В. Лубков.

Гитлеровские оккупационные органы власти в Дно принимали самые жестокие меры по уничтожению подпольщиков. В городе свирепствовали фашистская комендатура и полицейское управление. Жителям за­прещалось появляться на улицах позже пяти часов вечера. Люди, появлявшиеся в городе вечером или ночью, расстреливались без предупреждения. Однако врагу не удалось разоблачить смелых патриотов. Горожане оказывали им всестороннюю поддержку и помощь. Они укрывали подпольщиков, предупрежда­ли их о появлении полицейских и вражеских солдат.

Подпольщикам удалось устроить своих членов группы на работу в полицейское управление, в офи­церскую столовую гитлеровцев, на аэродром, в городскую больницу, типографию. Отважные патриоты, ра­ботая среди врагов, добывали шрифты и другие нуж­ные принадлежности, собрали радиоприемник. К осе­ни 1941 года народные мстители наладили печатание листовок. И. А. Шматов организовал выпуск листка «Партизанское слово».

Связи Дновских подпольщиков с населением рай­она росли с каждым днем. В активную борьбу против оккупантов включались машинисты, кочегары, рабо­чие депо и железнодорожных мастерских. Организо­вывались диверсии на путях, закладывались мины в уголь, выводились из строя железнодорожные стрелки. Гестаповцам удалось с помощью предателя схватить несколько патриотов, готовивших взрыв по­воротного круга в депо станции Дно. Однако ни зверские пытки, ни угроза смерти не заставили под­польщиков говорить. Они пали от рук палачей, но не выдали своих товарищей по оружию.

Заслуженной славой покрыли себя подпольщики в деревнях Дновщины — Лукомо, Юрково, Батоног, Скугры, а также на железнодорожной станции Морино. Члены подполья вели широкую разъяснительную работу среди населения деревень, рассказывали им правду о героической борьбе Советской Армии, разоб­лачали ложь фашистской пропаганды. Под влиянием подпольщиков жители саботировали распоряжения гитлеровских властей, срывали заготовку вражескими органами продовольствия. Население снабжало пар­тизан одеждой, продуктами питания, собирало оружие и передавало его народным мстителям.

Гестаповцы не раз делали зверские налеты на де­ревни. Несколько раз они арестовывали учительницу Е. И. Иванову, которая возглавляла группу советских патриотов в деревне Батоноге. Гитлеровцы обруши­лись на дома патриотов в Дно. Ничего не обнару­жив, они все же арестовали А. Бисениек и несколько подпольщиков. Однако допрос не дал результатов, и оккупационные власти вынуждены были освободить арестованных.

Непрерывные удары по оккупантам и их прислуж­никам наносили народные мстители Дедовичского района. Коммунисты и комсомольцы под руководст­вом райкома партии широко подняли на эту борьбу население сел и деревень. К осени 1941 года здесь были созданы сильные партизанские отряды, которые наносили серьезные удары по вражеским гарнизонам, полицейским постам и оккупационным органам вла­сти. Народные, мстителе под командованием секре­таря райкома Н. А. Рачкова и А. Ф. Майорова громи­ли вражеские посты и кордоны, полицейские управы и заставы. Немецко-фашистские власти удерживались только в районном центре и нескольких крупных се­лах.

С самого начала суровых дней гитлеровской окку­пации на самоотверженную борьбу с врагом подня­лись жители и других районов. Подпольные партий­ные и комсомольские организации повсеместно, воз­главили эту священною борьбу против захватчиков. Пламя народной войны охватило всю территорию Псковщины.

О том, что в северных районах Псковщины анти­фашистское движение к осени 1941 года приобрело весьма широкий, размах, убедительно свидетельст­вуют многочисленные сообщения областных .и цент­ральных газет того времени. В статье «Наши силы растут», помещенной в «Ленинградской правде», Е. Ярославский писал: «Развертывается в тылу врага всенародная партизанская война. Партизаны окруже­ны поддержкой всего населения, Они наносят серь­езный урон врагу, разрушают его коммуникации, за­хватывают обозы с продовольствием, горючим, взры­вают цистерны с бензином, обозы с боеприпасами, громят, захватывают в плен штабы, истребляют сол­дат и офицеров, создают обстановку непрерывной тре­воги и опасности для немецких войск...»^[40]

Большую работу по организации партийного под­полья и антифашистских групп в южных районах Псковской области провел Калининский обком пар­тии. В первые же дни войны в эти районы была по­слана группа партийных и советских работников под руководством секретарей обкома И. П. Бойцова, П. С. Воронцова, А. А. Абрамова, которая совместно с райкомами партии организовала формирование истребительных батальонов и отрядов народного опол­чения. Создавались продовольственные базы для пар­тизанских отрядов и групп, партизанские лагери.

Группа провела ряд инструктивных совещаний с коммунистами и комсомольцами, изъявившими жела­ние остаться во вражеском тылу. Были разработаны формы и методы связи между подпольщиками и пар­тийными центрами.

В результате этих мер во многих южных рай­онах Псковщины были созданы подпольные партий­ные органы, отряды народного ополчения, истреби­тельные батальоны, а также партизанские отряды и группы, которые вели борьбу с вражескими десантами и парашютистами, организовывали обозы с продо­вольствием и другими материальными ценностями для эвакуации их в советский тыл.

30 июля 1941 года гитлеровцы захватили Чихачево — районный центр Ашевского района. В эти дни райком партии организовал в деревне Долгое пункт сбора народных ополченцев. В короткое время сюда пришло несколько истребительных отрядов, собрались жители, уходившие от врага в глубь страны. Деревня Долгое в течение нескольких дней была опорной ба­зой для отправки в советский тыл имущества и людей.

К моменту захвата гитлеровскими войсками дерев­ни Долгое в ней оставалось около 100 человек, Среди них были секретари райкома партии М. А. Куприя­нов и В. И. Жуков, секретарь райкома комсомола А.                И. Огоренкова, многие председатели сельских Со­ветов и другие.

В лесном массиве Ухошинского сельского Совета, где заранее была подготовлена продовольственная база, секретарь райкома М. А. Куприянов провел со­вещание с людьми, изъявившими желание вступить в партизанский отряд. М. А. Куприянов указал, что одна из основных задач партийного актива — вести политическую работу среди населения с тем, чтобы не дать людям попасть под влияние фашистской про­паганды. Нужно было наносить чувствительные уда­ры по оккупантам и их органам власти, уничтожать предателей советского народа, создавать ненависть и презрение к ним.

В ходе совещания партизанский отряд был разбит на две роты. Командиром отряда был избран И. О. Те­саков, комиссаром М. А. Куприянов. Перед своими товарищами по оружию М. А. Куприянов и И. О. Те­саков первыми поклялись на верность Родине, пар­тии и народу. Вот эта клятва:

«...Я клянусь за сожженные города и села, за кровь и смерть наших жен, детей, отцов и матерей, за насилия и издевательства над моим народом же­стоко мстить врагу и неустанно, не останавливаясь ни перед чем, всегда и везде смело и решительно, отчаянно и безжалостно уничтожать немецких окку­пантов. Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и советский народ в рабство кровавого фашизма. Если же по своей слабости, трусости или злому умыслу я нарушу свою присягу и изменю интересам народа, то пусть умру позорной смертью от рук своих товарищей.

Слова моей священной клятвы перед моими товарищами-партизанами закрепляют собственноручной подписью и от этой клятвы не отступлю никогда»^[41].

Вслед за комиссаром и командиром партизанскую клятву приняли, все члены отряда.

Партизанский отряд организовал сбор оружия, бое­припасов, установил связи с жителями района, По знакомым тропам шли партизаны в деревни и села и несли слова правды в массы, поднимали у них дух, поддерживали веру в непобедимость нашей страны, поднимали людей на борьбу с немецко-фа­шистскими захватчиками. Жители деревень с радо­стью встречали патриотов Родины, жадно слушали их речи, прятали от полиции.

Отряд народных мстителей рос с каждым днем, В него вливались пожилые мужчины и женщины, юно­ши и девушки, рабочие и служащие, колхозники и учащиеся. Все они без колебаний изъявляли желание быть партизанами и мужественно бороться с гитле­ровскими оккупантами.

В занятых Себежском, Красногородском, Идрицком, Пустошкинском, Невельском и других районах юга Псковщины партизанское движение в 1941 году было развито меньше, чем в северных районах. Быстрая оккупация врагом этих юго-западных рай­онов, насаждение здесь большого количества кара­тельных гарнизонов, полицейских постов и застав, же­стокий террор вынудили коммунистов находиться в глубоком подполье и временно быть изолированными от основной части населения. Однако, оказавшись в тяжелой обстановке, они не растерялись. Нередко рискуя жизнью, они собирали тайные совещания подпольщиков, создавали антифашистские группы, гото­вили оружие, разъясняли жителям районов ложь фашистской пропаганды.

Широкой популярностью среди населения Себежского района пользовалась антифашистская подполь­ная группа в количестве 12 человек,^[42] организованная по инициативе Калининского обкома партии. В нее входили бывший начальник Себежского РО НКВД Виноградов, заведующий районо Марго и другие^[43].

Группа развернула активную диверсионную рабо­ту, уничтожая фашистских солдат и офицеров, их ставленников и прислужников. Только в августе 194! года она провела свыше 10 боевых операций, подорвала 5 автомашин с гитлеровскими солдатами, и офицерами. В течение июля-августа она прошла по значительной части территории Себежского и Идрицкого районов. Связываясь с надежными людьми, груп­па давала им задания, собирала оружие.

Во время рейда подпольщики проводили собрания жителей деревень, расклеивали на зданиях домов при­зывы, листовки и обращения. «Клянемся, — говори­лось в одном из таких обращений, — что до тех пор, пока в нашем крае останется хоть один большевик, ни на минуту не затухнет борьба с озверелым врагом. Мы твердо держим в, своих руках боевое оружие и не выпустим его до тех пор, пока ни одного оккупан­та не останется на нашей родной земле.^[44]

В августе 1941 года группа с помощью населения напала на подразделение фашистских солдат вблизи города Себежа, уничтожила пять гитлеровцев, захва­тив их автоматы и винтовки.^[45]

Видя растущее влияние партизан на развитие антифашистского сопротивления в районе» оккупаци­онные власти выделили несколько групп карателей, которые повели активную борьбу с подпольщиками. Не имея необходимой базы, а также достаточного ко­личества оружия и боеприпасов, с наступлением хо­лодов руководство подпольной группы приняло реше­ние оставить часть партизан в тылу врага, а осталь­ным перейти линию фронта, связаться с Советским командованием, чтобы получить оружие и снова вернуться в свой район действия.

Деятельность антифашистской подпольной группы на территории Себежского района имела большое значение для подготовки и создания вооруженного партизанского отряда, а также активизации всего на­селения на вооруженную борьбу с врагом. Каждая, даже незначительная операция, проведенная подполь­щиками, быстро становилась достоянием населения, поднимала у людей чувство готовности вступить в борьбу с оккупантами, убеждала в лживости фашист­ской . пропаганды, сообщавшей о разгроме Советской Армии и поддержке гитлеровских войск населением.

О значении деятельности подпольной группы на территории Себежского района один из ее активней­ших участников В. И. Марго писал: «Сам факт на­хождения нашего отряда в районе вселял советским людям уверенность к сопротивлению немецким зах­ватчикам, создавая в лагере врага законную тревогу. Фашисты рыскали по лесным хуторам в поисках груп­пы, сажали в тюрьмы и пытали людей, заподозрен­ных в связях с нами, объявляли денежные и мате­риальные вознаграждения за поимку каждого из нас.^[46]

Оставшиеся подпольщики Орлов в Лавровском сельском Совете, братья Петровы в Аф. Слободском сельском Совете и другие продолжали вести активную работу по созданию партизанской базы, сбору оружия и установлению связей с местным населением. С помощью жителей деревень они помогали советским солдатам бежать из гитлеровских концентрационных лагерей₃ прятали их от преследования полиции и ге­стапо.

В Себежском краеведческом музее имеются много­численные документы, свидетельствующие о героиче­ской работе подпольной группы коммунистов под кличкой «Артем». В первые дни фашистской оккупа­ции Себежа на многих зданиях члены группы рас­клеили обращение к жителям города, «Дорогие зем­ляки! — говорилось в этом обращении. — Враг по трупам наших братьев и отцов, сестер и матерей, де­тей и стариков рвется вперед. Предел терпения кон­чился. Собирайте оружие, боеприпасы, вооружайтесь всем, чем можно, готовьте себя к борьбе с коварным врагом. Помните, что мы всегда с вами, в ваших ря­дах!».^[47]

Подпольная группа установила связи со многими горожанами, проводила тайные собрания, создавала агентурную сеть во вражеских гарнизонах и объектах.

Пламя народной мести все шире разгоралось на пограничной с Псковщиной территории Белоруссии, Одним из первых партизанских отрядов в Витебской области, который развернул активную борьбу с оккупантами, был отряд, созданный обкомом партии под командованием директора Пудотьской картонной фаб­рики имени Воровского М. Ф. Шмырева. Комиссаром этого отряда был Р. В. Шкредо. В течение июня 1941 года партизанский отряд вырос до 90 человек.^[48] В его ряды вступали рабочие и колхозники, солдаты и командиры Советской Армии, вышедшие из окруже­ния или бежавшие из плена.

Вскоре в отряде образовались взводы во главе с опытными командирами. Уже в июле 1941 года он раз­вернул активную борьбу с гитлеровскими оккупантами. Один из взводов отряда под командованием М. Ф. Шмырева напал на колонну вражеских конни­ков, расположившуюся около реки Туровка. В течение непродолжительного боя большинство солдат против­ника было уничтожено. Через несколько дней парти­заны напали на колонну автомашин, движущуюся к фронту; и в ходе боя много машин врага было сожжено. С каждым днем, с каждой новой операцией партизаны совершенствовали свою тактику борьбы, рас­ширяли зону боевых действий.

Накопив необходимый опыт, отряд начал переходить от налетов небольшими группами к проведению бое­вых операций по разгрому вражеских баз и объек­тов, Вот одна из таких крупных операций, проведен­ная по разгрому гитлеровского гарнизона в Сураже. Партизаны окружили местечко и стремительной ата­кой ворвались в расположение врага. Разгромив гар­низон и взорвав переправу через реку, отряд благопо­лучно вернулся в свое расположение.

Успешные боевые действия этого белорусского пар­тизанского отряда отмечались в сообщениях Совинформбюро. Так, в сентябре 1941 года Совинформбюро сообщило: «Белорусские партизаны беспощадно мстят гитлеровским полчищам. Партизанские отряды креп­нут и закаляются в борьбе против фашистских зах­ватчиков, приобретают опыт и выучку. Партизанский отряд под командованием лесничего М., напал на не­мецкий гарнизон в Сураже. В местечке находилось до 300 солдат из полков разбитой 137-й пехотной ди­визии. Партизаны проникли в местечко ночью, оцепи­ли дома, в которых размещались фашисты, и забро­сали их гранатами. Оставшиеся в живых немцы бро­сились врассыпную через окна и двери, но везде их настигали пули. Перед уходом из местечка партизаны разгромили канцелярию гарнизона, захватили всю переписку и увезли 20 мотоциклов, 12 пулеметов, око­ло 50 винтовок и много боеприпасов.^[49]

Только за август-сентябрь 1941 года партизанский отряд М. Ф. Шмырева провел 27 боевых операций, в результате которых было уничтожено около 200 гитлеровских солдат и офицеров, сожжено 14 автома­шин и 18 цистерн с горючим, захвачены большие тро­феи^[50]. В дальнейшем партизанский отряд под коман­дованием М. Ф. Шмырева развернул свою деятельность далеко от Псковской области.

Петр Миронович МАШЕРОВ,

Герой Советского Союза, один из пер­вых организаторов и руководителей партизанского движения на территории Россонского района БССР.

Большое значение в организации и развертывании антифашистского движения в пограничной с Псков­ской областью Витебщине имела подпольная группа, возглавляемая П. М. Машеровым. С первых дней вра­жеской оккупации учитель Россонской средней школы 23-летний комсомолец Петр Миронович Машеров стал создавать антифашистскую подпольную организацию; объединяя вокруг себя комсомольцев и молодежь, всех учителей района, готовых встать с оружием в ру­ках против ненавистного врага. Подпольщики соби­рали оружие и боеприпасы, Добывали сведения о коли­честве немецких солдат в гарнизонах, подбирали в организацию проверенных людей. На квартире одного из активных членов подпольной организации С. Петровского под видом вечеринок проводились подполь­ные собрания, где обсуждались планы создания воору­женного партизанского отряда и необходимой базы.

К осени 1941 года подпольная организация П. М. Машерова установила широкие связи с многими крупными деревнями и населенными пунктами. В ме­стечке Россоны, в Альбрехтовском, Клястицком, Соколищенском, Селившинском, Миловидском и других сельских Советах были созданы подпольные группы, которые действовали по заданию комитета (штаба). В штаб организации, возглавляемый П. М. Машеровым, регулярно приходили руководители периферий­ных групп с сообщениями о привлеченных в огранизацию людях, о количестве собранного оружия, за по­лучением указаний и заданий.

Зимой подпольная организация объединяла уже около ста человек, стремившихся с оружием в руках сражаться против врага. Подготовив все необходимое для развертывания вооруженной борьбы с оккупан­тами, штаб подпольной организации создал базу для расположения партизанского отряда. В течение корот­кого времени в большом лесном массиве был обору­дован партизанский лагерь. Оставив своих людей в населенных пунктах, члены организации ушли в лес и создали партизанский отряд в количестве 69 человек.^[51]

Командиром отряда был избран П. М. Машеров. К нему пришли многие жители деревень и сел. С тех мест, откуда трудно было уйти в партизаны, жи­телям помогал отряд. Так, группа, руководимая бра­тьями Гиголевами, была выведена из деревни под предлогом арестованных полицейскими граждан.

Вскоре отряд стал сильной боевой единицей. Он имел широкие связи и поддержку среди населения. Немецко-фашистские оккупанты принимали все меры, чтобы разгромить его. Фашисты подвергли аресту и жестоким пыткам многих жителей окрестных деревень за связь с партизанами. В руки врага попала мать командира отряда Д. Н. Машерова и ряд родственников партизан. Но несмотря на пытки и мучения, герои не выдали партизан. Через несколько дней мать-героиня Д. Н. Машерова и родственники партизана В. Езутова после пыток в местном отделении гестапо были расстреляны.^[52]

Ряды отряда росли с каждым днем. В нем были созданы партийная и комсомольская организации.^[53]

Важное значение в развертывании партизанского движения на территории Россонского района сыграла группа офицеров Советской Армии, оказавшихся во вражеском окружении (ст. лейтенант Р. А. Охотин, политрук П. С. Рубис, лейтенант М. М. Лутковский, младший лейтенант Н. И. Козловский). Они ус­тановили между собой связи и осенью 1941 года на территории Дмитриевского сельского Совета создали антифашистскую подпольную группу, в которую сразу же вступили бывший сотрудник милиции А. X. Попков и другие. Эта пятерка стала ядром организации анти­фашистского подполья и партизанского отряда на тер­ритории сельского Совета. Подпольщики установили связи с местными жителями, с помощью которых соби­рали оружие, подготовляли базу для партизанского отряда. Вскоре подпольщики организовали партизан­ский отряд под командованием Р. А. Охотина.^[54]

Быстрыми темпами развертывалось антифашист­ское движение и в Освейском районе Белоруссии. Од­ним из первых организаторов подпольной группы был бывший бригадир тракторной бригады С. У. Семенчук. Он установил связи с надежными людьми, кото­рые собирались на тайные собрания и концентриро­вали на дому С. У. Семенчука оружие и боеприпасы. Вскоре в группу вступил бывший шофер райкома пар­тии П. И. Цалпан. Группа подпольщиков насчитывала в своих рядах 10 человек.

Одновременно с ней активную работу по сбору оружия для партизанского отряда вела группа под­польщиков во главе с бывшим заведующим районным финансовым отделом коммунистом В. В. Семацким.^[55] Рискуя жизнью, он пошел работать в фашистские ок­купационные органы власти в качестве заместителя бургомистра. Бесстрашный патриот под видом созда­ния и вооружения полицейских постов сумел полу­чить у врага и спрятать в лесу оружие для 120 пар­тизан. В. В. Семацкий сумел достать во вражеских карательных органах списки лиц, работающих тайно на оккупантов, а также жителей, записавшихся в полицейские отряды. Активную помощь подпольщикам оказывал врач, старейший коммунист Ф. А. Воробьев.

С лета 1941 года в деревне Прошки Освейщины под руководством молодого колхозника Г. Лукашенка была создана подпольная антифашистская орга­низация, которая состояла исключительно из юношей и девушек. Молодые колхозники установили связи с многими комсомольцами деревень, окружающих Прошки. В это время И. Ф. Петриенко была создана подпольная группа в местечке Кохановичи, учителем Хвеженко — в деревне Совейки. В Сеньковском сельском Совете работала группа, руководимая Марочковским.

Доброй славой покрыл себя партизанский отряд, созданный и руководимый молодым белорусским пат­риотом Сергеем, Бесстрашный юноша и его товарищи нападали на вражеских солдат и офицеров, собирали оружие и боеприпасы, уничтожали полицейских. На­копив оружие, отряд Сергея, так он и назывался с первых дней своего существования, развернул актив­ную диверсионную работу.

В течение лета 1941 года отряд провел рейд по значительной части Освейского района Белоруссии, Себежского, Идрицкого районов Псковской области. В ходе рейда партизаны уничтожали гитлеровских ставленников и прислужников, полицейских и старост. За период рейда отряд значительно вырос, накопил много оружия, установил связи с подпольщиками и превратился в грозную силу для врага.^[56]

Иван Кузьмич Захаров,

Герой Советского Союза, командир партизанской бригады имени Фрунзе.

Важную роль в создании единого антифашист­ского подполья на территории Освейского района и развертывании партизанской, борьбы сыграл И. К. За­харов, бывший директор Чапаевской МТС, который пришел из-за линии фронта в конце лета 1941 года. Установив связь с коммунистами, находившимися в подполье, И. К. Захаров на первом же собрании соз­дал партийную организацию, которая стала ядром консолидации партизанских сил.

В начале организация состояла из 5 коммунистов: С. У. Семенчука, Ф. Н. Воробьева, И. Ф. Петриенко, И. К. Захарова и В. В. Семацкого. Подпольщики ин­формировали друг друга о связях с населением, о хо­де сбора оружия, о количестве людей, готовых всту­пить в партизанский отряд.

По заданию подпольной партийной организации отдельные коммунисты пошли работать во вражеские органы власти. Коммунисту И. К. Захарову было поручено установить связи с партийным и антифа­шистским подпольем в соседних районах. И. К. Заха­ров под видом нищего прошел по многим местечкам и поселкам, встретился с надежными людьми, через которых подробно выяснил обстановку в таких райо­нах, как Россонский, Себежский и других.

Свою боевую деятельность белорусские подполь­щики начали с проведения агитационной работы сре­ди населения, уничтожения мелких групп вражеских солдат и полицейских, накопления оружия и боепри­пасов. В доме С. У. Семенчука была организована подпольная мастерская по ремонту и модернизации оружия. С. У. Семенчук со своими сыновьями умело переделывал автоматические винтовки СВТ на руч­ные пулеметы с дисковым зарядом в 25 патронов.

Говоря о возникновении и развитии антифашистского движения в Прибалтике, в частности, в погра­ничных районах с Псковской областью, следует заме­тить, что оно развертывалось в невероятно тяжелых условиях. За короткий срок существования Советской власти в Прибалтике буржуазия не была разгромлена до конца, не были полностью ликвидированы фашист­ские организации и, наконец, здесь нельзя было гово­рить об установившемся морально-политическом един­стве всего народа, как это имело место в других со­ветских республиках.

Трудящиеся Прибалтики, борясь во главе с рабо­чим классом против немецко-фашистских оккупантов, должны были одновременно бороться и против нацио­нальной контрреволюционной буржуазии. Кроме того, на партизанское движение Прибалтики влияли и та­кие неблагоприятные обстоятельства, как быстрое про­движение оккупантов. Во многих уездах тут не уда­лось подготовить и оставить в тылу врага организую­щие силы партийно-комсомольского подполья и пар­тизанских отрядов. Все это не могло не сказаться на размахе антифашистской борьбы, особенно в началь­ной ее фазе.

Чтобы яснее представить трудность работы ком­мунистов и комсомольцев Прибалтики по организации антифашистского подполья и развертыванию партизанского движения, необходимо остановиться на характеристике социальных групп, с которыми пришлось иметь дело патриотам Советской Прибал­тики.

На наш взгляд, население прибалтийских респуб­лик разделялось к тому времени в основном на три социальные группы. Прежде всего, рабочий класс и беднейшее крестьянство составляли основную опо­ру Советской власти. Эта социальная группа в чис­ленном отношении несколько уменьшилась с началом оккупации. Часть рабочих ушла с Советской Армией и сражалась на фронте, часть была замучена фашистами. И все-таки, именно эта группа — рабочий класс и беднейшее крестьянство — стала основной силой антифашистского, подполья и партизанского движе­ния.

Вторая наиболее многочисленная социальная прослойка — среднее крестьянство, которое в 1940 году боролось против фашистского режима Ульм аниса в союзе с рабочим классом и беднейшим крестьянст­вом. А после свержения фашистского режима оно участвовало в социалистическом строительстве, кото­рое раскрывало перед крестьянами широкие перспек­тивы.

Однако основная часть среднего крестьянства в первые дни гитлеровской оккупации заняла выжида­тельную позицию, как и остальные мелкобуржуазные элементы, в том числе и значительные слои интелли­генции. Среднему крестьянству предстояло пройти путь серьезной борьбы, прежде чем у него могла выкристализоваться ясная позиция. Надо было убедить середняка в том, что фашисты и их сообщники явля­ются злейшими врагами трудового народа. Надо было преодолеть губительное влияние националистической идеологии, десятилетиями внедрявшейся в сознание прибалтийских народов.

Контрреволюционная буржуазия города и деревни вместе с националистической интеллигенцией стала социальной опорой оккупационных властей. В лице этих предателей интересов народа гитлеровские влас­ти нашли базу для своего «нового порядка».

К тому же, буржуазия прибалтийских республик была тогда не только значительна по своему количе­ству. Ей удалось сохранить часть своих организа­ций, которые с первых дней после отхода Советской Армии возобновили контрреволюционную деятель­ность.

Гитлеровцам не потребовалось много труда, чтобы создать аппарат оккупационных учреждений в При­балтике. Они широко использовали бывшее чиновни­чество, которое за период существования буржуаз­ного строя накопило немалый опыт того, как бороть­ся с трудящимися, держать их в узде. О своих пре­ступных планах в отношении прибалтийских народов фашисты прямо писали, что они намерены «германи­зировать» часть населения, а «остаток» направить на работы в Германию.

Гитлеровские захватчики уничтожили всякую государственность Латвии. Страна была включена в состав имперской провинции «Остланд». Главой этой провинции был назначен немец из Прибалтики барон рейхсминистр Розенберг, а непосредственным прави­телем Латвии стал матерый фашист — генеральный комиссар Дрекслер. Латвия была разделена на четыре округа, во главе которых стояли бывшие прибалтийские бароны и фашисты из «рейха». Полицейские и карательные органы были подчинены ярому врагу латышского народа — обергруппенфюреру СС гене­ралу полиции Еккельну.

С первых дней оккупации немецкие фашисты на­чали комплектовать банды карателей из бывших ульманисовских головорезов, членов буржуазных студен­ческих фашистских организаций айзсаргов, буржуаз­ной «золотой молодежи» и т. д. Если во время социа­листического переворота и в период укрепления Со­ветской власти эти отбросы, напуганные революцион­ной энергией масс, трусливо прятались под лицемер­ной маской лояльности, то теперь они набросились на безоружный народ. Оккупанты набирали в аппарат) полиции уголовные и деклассированные элементы, всех тех, кого привлекала легкая нажива. Так рожда­лись полицейские батальоны, которые под руководст­вом гитлеровских офицеров использовались для подав­ления антифашистского движения, для расправы с народом и борьбы с партизанами в Латвии и по­граничных районах Российской Федерации и Белоруссии.

В такой обстановке латышские коммунисты, ком­сомольцы и все антифашистские силы вынуждены были уйти в глубокое подполье.

Однако, несмотря на тяжелые условия гитлеров­ской оккупации, трудящиеся Советской Прибалтики с первых дней вражеского нашествия стали создавать антифашистские подпольные группы, собирали оружие и боеприпасы, прятали от полиции советских солдат, ушедших из гитлеровских лагерей, помогали им связаться с антифашистским подпольем, снабжали их оружием. Коммунисты и комсомольцы, проводили тайные собрания, обсуждали тексты листовок и обра­щений к населению, слушали советские радиопере­дачи, Вот как об этом периоде борьбы с врагом запи­сано в дневнике одного из подпольщиков: «Солнечный августовский воскресный день 1941 года... Какая невыразимая словами радость! Сегодня я слышал голос наших. Мы с Виллисом установили тайком радио­приемник. Раздался голос диктора из Москвы: «Свя­щенный город Ленина фашистскому сапогу не топ­тать никогда!» Я задрожал от радости. Я знаю, я ве­рю вам! Мы все верим: прогонят пруссаков с нашей священной земли...

Мне казалось, что кто-то погладил меня по руке, мне казалось, что кто-то поцеловал меня! Это был наш голос, наша кровь! Там, по ту сторону фронта, все оплачиваются на освободительную борьбу. Сердце болит, что мы не с ними, что мы не могли прорваться... Но мы будем на посту. Контакт найден. Завтра все сегодняшние известия узнают все наши»^[57].

В начале августа 1941 года семь комсомольцев- подпольщиков Лиепайской товарной станции провели собрание, на котором избрали руководство подполь­ной организации, обсудили план работы и выпустили обращение к жителям. Несколько дней, молодежь от руки переписывала текст обращения и распространя­ла его среди населения города. Комсомольская под­польная организация возглавлялась секретарем горкома комсомола Борисом Пелненом и Альфредом Старком. Вот это обращение:

«Товарищи, не верьте лживой немецкой пропаган­де! Не выполняйте распоряжений немецких учрежде­ний. Боритесь и сопротивляйтесь немецким властям, как это делают могущественная Красная Армия и все советские люди! Слушайте московские известия! Выполняйте свой патриотический, долг, как того тре­бует советское государство, народ и ваш рабочий класс...»^[58]

Появление советских листовок в городе взбудо­ражило фашистские органы власти. Были пущены в ход все методы борьбы с латышскими патриотами. Гестаповцам с помощью предателей удалось застать комсомольцев врасплох у радиоприемника, когда они слушали передачу из Москвы. В руки врага попали А. Старк, И. Бунк, Р. Эглиня, Ж. Ёкулиса. Фашисты подвергли молодых патриотов чудовищным пыткам, стремясь узнать о деятельности организации, о составе ее и связях. Подпольщики мужественно перенесли пытки, не выдав своих товарищей, не проронив ни одного слова. И только, стоя на краю могилы, Ирена Бунк бросила убийцам в лицо гордые слова: «Да, мы разбрасывали прокламации, и новые сотни будут раз­брасывать их вместо нас. Смерть фашистам!»

Смерть герои встретили пением «Интернацио­нала»^[59].

Летом 1941 года в пограничных районах Латвии произошли первые столкновения латышских подполь­ных групп с оккупационными властями и полицией. Особенно активно действовали антифашистские груп­пы под руководством Бриедиса и Перлова в Балвской и Шкибенской волостях и взвод комсомольцев под руководством Игната Кадаковского^[60].

Активную борьбу против оккупантов развернули подпольные группы, созданные латышскими патрио­тами в пограничном с Себежским и Освейским райо­нами Лудзенском уезде. Их возглавляли советские активисты Зейлиш, Максимов, Масловский, Пеличев и другие. В начале 1942 года подпольным группам удалось установить связи с партизанскими отрядами, действующими в пограничных районах РСФСР и БССР, и отправить к ним часть своих людей.

С осени 1941 года стала активно действовать анти­фашистская подпольная группа молодежи Латвии под руководством А. Грома, который специально был оставлен в тылу врага с заданием ЦК ЛКСМ Латвии. Сначала из-за отсутствия необходимого количества оружия и боеприпасов, а также продовольственной базы она не могла перейти к открытой вооруженной борьбе.

С целью быстрейшего вооружения, установления связи с другими подпольщиками, создания базы для активных действий группа А. М. Грома находилась в лесу. По решению руководства группы все её члены нанялись лесными рабочими в Сашкинскую смоло­курню. Оккупационные власти, организуя заготовку смолы, верили, что единственное побуждение, которое заставило молодых латышей идти в лес, — это жела­ние добывать смолу для хозяйственных нужд захват­чиков. Однако из этих, смолокуров вскоре вырос один из первых латышских партизанских отрядов, который вначале так и назывался — отряд «Смоло­куров».

Работая лесными заготовителями, патриоты соби­рали оружие, боеприпасы, устанавливали связи с надежными людьми, соседними антифашистскими груп­пами. На устраиваемых вечеринках «Смолокуры» до­кладывали руководству о выполнении задания по со­зданию базы для развертывания борьбы с врагом.

К осени 1941 года группа «Смолокуров» собрала большое количество оружия, боеприпасов, численно выросла и установила тесную связь с рядом подполь­ных групп Латвии. Вместе с этим «Смолокуры» про­должали большую работу по установлению связей с партизанскими отрядами и группами, действующими на территории пограничных районов Белоруссии и Российской Федерации.

Так, партизанский отряд А. М. Грома в конце 1941 года установил связь с белорусской антифашист­ской группой, руководимой И. К. Захаровым, с неко­торыми партизанскими группами, действующими на территории Себежского района Псковщины,

Отряд «Смолокуров» переправлял через границы Латвии советских патриотов, которые вливались в русские и белорусские партизанские отряды и группы, переправлялись все те, кому угрожала опасность быть арестованными фашистами. Русские и белорус­ские партизаны радушно принимали соседей в свои ряды, помогали им вооружаться и организовываться.

Александр ГРОМ,

один из активнейших участников партизанского движения в Северной Латвии.

О нарастающем сопротивлении народных масс гитлеровским оккупантам теперь уже говорило само вражеское командование^[61]. Об этом писалось в газете «Тевия»^[62], издававшейся в Латвии.

Газета буквально пестрила сообщениями об акти­визации партизанского движения. На ее страницах сообщалось об убийствах полицейских, о стрельбе по немцам. Фашистская газета гневно обрушивалась на тех. кто саботировал распоряжения оккупационных властей: не выходил на работу, уклонялся от снабже­ния гитлеровских солдат продовольствием. И нередко она проговаривалась о том, что латыши помогают советским солдатам, бежавшим из вражеских лагерей и вышедшим из окружения. Например, в августе 1941 года «Тёвия» писала: «Красноармейцы продолжают еще оставаться на территории, занятой и освобожден­ной победоносными германскими войсками. Вместе с местными коммунистами они отдельно или в бандах скрываются в лесах^[63].»

Фашисты сулили предателям 3000 рублей за точ­ные сведения о местонахождении партизан.

Немного позже газета сообщала, что партизаны и красноармейцы по-прежнему находятся в лесах, со­вершая налеты на местные органы власти, и что дей­ствия партизан поддерживает население.

* * *

Нарастающая волна движения народного сопро­тивления в пограничных районах Псковщины и при­легающей к ней территории Белоруссии и Прибалтики создавала возможность для развертывания широкой вооруженной борьбы с немецко-фашистскими захват­чиками на этой территории Советского Союза. Анти­фашистскому подполью и партизанским отрядам уда­лось установить связи с населением многих городов, деревень и сел, убедиться в готовности его подняться на борьбу с врагом.

Выражая всестороннюю поддержку антифашист­скому подполью, жители отказывались выполнять рас­поряжения «местных органов власти», срывали заго­товки сельскохозяйственных продуктов, не выплачи­вали налоги. Одновременно на партизанские базы отправлялись хлеб, скот. Патриоты снабжали парти­зан одеждой и продовольствием, создавали новые вооруженные группы, которые вливались в партизан­ские отряды.

Условия пересеченной местности, наличие боль­ших естественных лесных массивов, озер и рек благо­приятствовали развертыванию вооруженной борьбы на этой территории против немецко-фашистских окку­пантов.

На Псковщине и в пограничных с нею районах Белоруссии и Прибалтики все ярче и ярче разгоралось пламя народной войны. Тысячи советских патриотов шли в партизаны, создавались новые отряды. Гнев на­рода против гитлеровских поработителей находил свое выражение в стихах и песнях населения, временно попавшего в немецко-фашистскую неволю.

Среди патриотов Псковщины широкой популяр­ностью пользовался «Марш народного ополчения»,, который был помещен на страницах газеты «Ленин­градская правда».

Сверкает на небе высокое солнце,

Шумят на ветру ковыли.

Единым потоком идут ополченцы

Могучей советской земли.

Сверловщик станок поручает подруге,

Шахтер покидает забой.

Во имя свободы и счастья народов

С фашистом идем мы на бой.

От Белого моря до Черного моря

Советские танки гремят

Советам на славу, фашизму на горе

Идет за отрядом отряд.

Врагу и не снилось, что легче на небе

Звезду за звездой сосчитать,

Чем всю нашу, полную гневом священным,

Могучую русскую рать.

Врагу и не снилось, что мужество наше

Сожмет его смертным кольцом,

Что каждый живущий в Советском Союзе

Является красным бойцом.

От Белого моря до Черного моря

Моторы на небе гудят,

Советам на славу, фашизму на горе,

Идет за отрядом отряд.

Сверкает на небе высокое солнце,

Шумят на ветру ковыли,

Единым потоком идут ополченцы

Могучей советской земли,

Идут, чтобы воздух над нашей землею

Был снова просторен и чист,

Чтоб дети не слышали грязного слова,

Позорного слова «фашист»^[64].

Руководству партийного подполья предстояло решить в это время ряд неотложных практических задач. Во-первых, надо было превратить малооргани­зованные, стихийно действующие отряды и группы в крепкие боевые партизанские соединения. Во-вторых, следовало организовать снабжение населения, выра­зившего желание вступить в партизанские отряды, оружием и боеприпасами. В-третьих, предстояло уста­новить постоянные связи с советским тылом. В чет­вертых, надо было создать во всех районах подполь­ные комитеты партии, которые стали бы боевыми штабами в деле усиления партийно-политической и военно-организаторской работы среди населения и партизан, создать единое централизованное руковод­ство боевой деятельностью партизанских отрядов в этом многонациональном районе нашей страны.

Народное сопротивление фашистским захватчикам на временно оккупированной территории Псковской области к осени 1941 года, несмотря на тяжелые усло­вия гитлеровских порядков, вступило в новый этап, ознаменовавшийся консолидацией сил и ростом их боевой активности. Развернувшаяся борьба совет­ского народа в тылу врага показала высокий мораль­ный облик наших советских людей, их любовь к Ро­дине, к Коммунистической партии и Советскому пра­вительству.

Создать врагу невыносимые условия на нашей земле — таков был девиз жителей Псковщины. В августе и сентябре 1941 года начали боевую деятель­ность партизанские отряды во многих районах обла­сти. Клич родной Коммунистической партии «Все на борьбу с врагом!» нашел живой отклик в сердцах на­селения Псковской области, Белоруссии и Прибал­тики. Никто не ждал приказа браться за оружие. Таким приказом была совесть, зов сердца, честь па­триота Родины. И люди поднимались на борьбу, шли в партизаны, вступая в смертельную схватку с врагом.

Каждый советский патриот, приходивший в пар­тизанский отряд, давал клятву Родине не выпускать из своих рук оружия, пока последний фашистский солдат не будет изгнан с родной земли. Вот один из текстов клятвы, которую принимали народные мсти­тели Псковщины:

«Я сын великого советского народа, по зову нашей партии добровольно вступая в ряды партизан, даю перед лицом своей Отчизны свою священную и нерушимую клятву партизана.

Я клянусь до последнего дыхания быть верным своей Родине, не выпускать из своих рук оружия, пока последний фашистский захватчик не будет унич­тожен на земле моих дедов и отцов.

Мой девиз — найти врага, убить его! Стать охотником-партизаном по истреблению фашистского зверя.

Я клянусь свято хранить в своем сердце револю­ционные и боевые традиции нашего народа и всегда быть храбрым и дисциплинированным партизаном. Никогда, ни при каких обстоятельствах не выходить из боя без приказа командира. Презирая опасность и смерть, клянусь всеми силами, всем своим умением и помыслами беззаветно и мужественно помогать Красной Армии освобождать нашу родную землю от вражеского нашествия.

За сожженные города и села, за смерть женщин и детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, бес­пощадно и неустанно.

Кровь за кровь и смерть за смерть!

Я клянусь неутомимо объединять в партизанские отряды в тылу врага всех честных советских людей 'от мала до велика, чтобы без усталости бить немец­ких гадов всем, чем смогут бить руки патриота, — автоматом и винтовкой, гранатой и топором, косой и ломом, колом и камнем.

Я клянусь, что умру в жестоком бою с врагом, но не отдам тебя, Родина, на поругание фашизму.

Если же я по своему малодушию, трусости или по злому умыслу нарушу свою клятву и предам интересы моей Отчизны, да будет тогда возмездием проклятие моих родных и позорная смерть от рук товарищей»^[1].

А вот слова клятвы белорусских партизан, дейст­вовавших в этом крае:

«Я, гражданин великого Советского Союза, вер­ный сын героического белорусского народа, клянусь, что не выпущу из рук оружия, пока последний фа­шистский гад на нашей белорусской земле не будет уничтожен.

Я обязуюсь беспрекословно соблюдать воинскую дисциплину. За сожженные города и села, за смерть наших детей, за пытки, за насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно и неутомимо. Кровь за кровь, смерть за смерть!

Я клянусь, что скорее умру в жестоком бою с вра­гом, чем отдам себя, свою семью и весь белорусский народ в рабство фашизма.

Если же по моей слабости, трусости или злой воле я нарушу свою присягу и предам интересы народа — пусть умру позорной смертью от руки своих товари­щей».

Клятву на верность Родине каждый партизан скреплял своей подписью. Партизанская клятва от­ражала мысли и чаяния всего населения, временно попавшего в фашистскую неволю. Этот высокий па­фос патриотизма ярко и тепло был выражен в песне, сочиненной одним из активных организаторов и участ­ников партизанского отряда «Пламя»^[2] И. В. Виногра­довым. Песню эту часто распевали народные мстители Псковщины:

Окрасил дым волнистые туманы,

Ночное небо стало розовей.

В такую ночь собрались партизаны

И дали клятву Родине своей:

Родная мать! Мы все полны стремленья

Громить врага как ночью, так и днем,

Скорей умрем, чем встанем на колени,

Но победим скорее, чем умрем.

Уходившим в партизаны родные и знакомые давали свое напутствие. Они писали народным мстителям коллективные письма, помогали им всем, чем могли. Вот одно из многочисленных писем, составленное жи­телями деревни Островского района:

«Дорогие, родные товарищи, друзья... Мы, ваши жены и дети, крепко жмем руки, крепко целуем вас, дорогие!

Бейте фашистов крепче, родные! Не давайте, по­щады этим зверям!

За каждую каплю крови наших бойцов, за каждую безвинную жертву — стариков, женщин, детей  — истребляйте гитлеровских гадов сотнями. Пусть ни одна ваша пуля не пропадет даром.

Находясь в тылу врага, удесятеряйте свои силы, расстраивайте подлые планы бандитов, наносите им удар за ударом, помогайте нашей Красной Армии, Красному Флоту защищать Ленинград.

О нас не беспокойтесь, мы без усталости окажем Вам всемерную помощь и поддержку.

Дети часто вас вспоминают. Они, как и мы, гордят­ся вами. До свидания, родные! До скорой встречи в победоносный час!

А. Румянцева, М. Котова, Голубева, Н. Смирнова, А. Хрулева».^[3]

Чувства народа в этот период, когда Псковщина поднималось на священную борьбу с врагом, ярко выразил в своих стихах один из участников народных мстителей А. Прокофьев:

Под злым свинцовым градом

Труби сильней, труба!

Сметай фашистских гадов,

Священная, война!

Теперь во имя чести

Везде ведет поход

Вооруженной местью

Поднявшийся народ.

Боевую деятельность против оккупантов активно развертывали партизанские отряды Ашевского, Дедовичского, Дновского, Славковского, Порховского и других районов. Народные мстители, громили, гар­низоны и военные объекты врага, устраивали засады и уничтожали транспорты противника, нападали на штабы и административные учреждения гитлеровцев.

Дедовичский райком партии, подняв на борьбу с врагом население, организовал сильные партизанские отряды. Под командованием секретаря райкома Н. А. Рачкова и А. Ф. Майорова они очистили многие деревни и села от вражеских постов и застав, полицейских управлений и кордонов. Враг удерживался только в районном центре и нескольких крупных селе­ниях. Вскоре партизаны совершили смелые налеты на большие гарнизоны станций Судом а и Платовец.

Отважно действовали народные мстители в Ашевском районе. Наличие больших лесных массивов и болот способствовало широкому развертыванию их вооруженной борьбы. Гремела слава об отряде ашевских партизан «За Родину»^[4]. Народные мстители уничтожали изменников и предателей Родины, громили вражеские органы «местного управления». Отряд установил связи с партизанами соседних райо­нов и во взаимодействии с ними разгромил враже­ские гарнизоны в селах Муравьино, Вихрище, Ротча и Висница.

Большую роль в консолидации сил и активизации боевых действий против врага сыграло крупное пар­тизанское соединение, сформированное из активистов Порховского и Дновского районов, вышедших из вра­жеского тыла. Создание бригады проходило в Старорусских лесах. Командиром её Военный Совет Северо-Западного фронта назначил Н. Г. Васильева, комис­саром был С. А. Орлов, начальником штаба — А. С. Афанасьев. В августе бригада в районе озера Полисто и Сереболовских лесов вышла в тыл врага. В её ряды вскоре влились партизанские отряды из Ашевского, Дедовичского, Славковского, Островского и других районов.

Объединение разрозненных партизанских отрядов и групп в единое крупное соединение имело огромное значение. Теперь между отрядами и группами была живая связь. Все они подчинялись, одному штабу. Появилась возможность проводить крупные операции по уничтожению вражеских объектов и гарнизонов, применяя силы нескольких отрядов.

Одной из первых серьезных операций, проведенных народными мстителями 2-й партизанской бригады^[5], был разгром отрядом «Буденовец»^[6] железнодорожной станции Судома, расположенной на Витебской желез­ной дороге, южнее Дедович. План операции, разра­ботанный командиром отряда Н. Рачковым, увенчал­ся блестящим успехом. Отряд разрушил станцию, взорвал большое количество рельсов, вывел из строя телеграфную связь, семафоры и стрелки. Десятки гит­леровских солдат и офицеров были уничтожены в этом бою.

Вскоре народные мстители отрядов «Буденовец», «Грозный», «Дружный» и «Храбрый»^[7] провели успеш­ную операцию по разгрому станции Плотовец, В ре­зультате этого удара железная дорога здесь была выведена из строя на несколько дней.

2-я партизанская бригада вела смелую борьбу с врагом на значительной территории Псковщины. В ря­ды бригады вливались все новые и новые силы. Уже в конце сентября 1941 года она имела более 1000 чело­век и состояла из 9 крупных партизанских отрядов. От их ударов скатывались под откос вражеские воин­ские эшелоны, горели, преграждая путь немцам, мос­ты и переправы на Витебской, Октябрьской и Варшав­ской железных дорогах.

^[6] Партизанский отряд «Буденовец» был создан из патриотов Дедовичского района. Командовал этим отрядом Николай Рачков. До войны Н. Рачков получил хорошую военную закалку. В предвоенные годы он работал секретарем Дедовичского райкома партии.

^[7] Партизанский отряд «Дружный», специальный диверсионный, действовал на территории Дновского района. Командиром отряда был председатель местного райисполкома В. И. Зиновьев, комиссаром - секретарь райкома партии М. И. Тимошин.

Партизанский отряд «Храбрый» был создан из бойцов и командиров Советской Армии, бежавших из фашистского плена. Командиром отряда был подполковник М. Я. Юрьев, комиссаром - партийный работник А. К. Тимм.

Партизанский отряд «Грозный» был крупным боевым подразделением на территории Поддорского района. Он состоял из 200 человек, имел сильную партийную организацию, насчитывающую 80 коммунистов.

К этому надо добавить, что наша жизнь всюду здесь подвергается опасности. Партизаны среди белого дня стреляют по нас... У меня мало надежды, что я из этого ада, из этой проклятой России когда-нибудь живым вернусь домой. Вы не представляете себе, что мы здесь переживаем».^[10]

А вот письмо Рейнца Мюллера своей жене в Ке­нигсберг.^[11]

«Герта, милая моя и дорогая. Я пишу тебе последнее письмо. Больше ты от меня ничего не получишь. Я проклинаю день, когда родился немцем. Я потрясен картинами жизни нашей армии в России. Разврат, грабеж, насилие, убийства и убийства. Истребляются старики, женщины, дети: убивают просто так. Вот по­чему русские защищаются так безумно и храбро. Мы хотим истребить целый народ, но это — фантазия, это не осуществится. Наши потери гигантские. Войну мы уже сейчас проиграли. Мы можем прямо сказать: мы погибли. На нас везде нападает все население. Мы не можем считать своей ни одну занятую деревню. Везде нападают партизаны, а они беспощадны в своих действиях. Партизаны — это особый тип людей. Тут все, кто может стоять на ногах... Я с моим настроением погибну от немецкой пули. Прощай, Тер­та, никогда не забывай о том, что эта война — не­счастье Германии. Во всем была ложь»^[12].

Призыв народных мстителей подниматься на борь­бу против оккупантов находил живой отклик в серд­цах жителей деревень и сел, расположенных далеко за пределами Партизанского края.

Восстановленные в крае колхозы аккуратно вы­полняли натуральные обязательства перед Родиной, давали большое количество продовольствия и обмун­дирования. Только на склады 2-й партизанской бри» гады за короткий срок поступило от колхозов и кол­хозников 326 тонн муки, 600 пар валенок,. 526 полу­шубков, большие запасы фуража. В счет государст­венных поставок было сдано 1700 голов скота.^[13]

На освобожденной от врага территории партийные и комсомольские организации вели широкую мас­сово-политическую работу. В деревнях начали дейст­вовать кинопередвижки. Населению доставлялись све­жие газеты «Правда», «Ленинградская правда». Орга­низовывались собрания, на которых партизанские ак­тивисты выступали с докладами и беседами. Лишь за осень 1941 года было проведено в Партизанском крае более 360 собраний.

От имени защитников края и всего его населения комиссар бригады С. А. Орлов докладывал Ленин­градскому обкому партий: «Наше партизанское влия­ние распространяется на многие сотни километров. Мы бьем врага в районах Дно, Дедовичей, Сашихино, Славковичей, Чихачево и Порхова. Местными партизанскими отрядами уничтожены сотни фашистских мерзавцев, среди них 1 генерал, 2 полковника, 2 под­полковника, 34 офицера, 5 летчиков, 931 солдат/ Подорвано и сожжено 20 автомашин, 2 транспортер­ных автобуса, 8 тракторов, 2 мотоцикла, подбит не­мецкий самолет, пущено под откос 4 воинских эшело­на с живой силой и техникой противника, разгромлены гарнизоны на станциях Судома и Платовец; взорвано и сожжено 24 железнодорожных и шоссейных моста, в 12 местах порвана телеграфно-телефонная связь противника на протяжении 5500 метров, уничтожено 37 предателей и изменников Родины».^[14]

А от имени Ленинградского обкома партии М. Н. Никитин писал в Партизанский край:

«Дорогие партизаны и партизанки! Нам известно, что вы поработали немало, но перед Вами стоят еще большие задачи по истреблению немецких оккупан­тов, прорвавшихся на нашу землю ... Надо стремиться к тому, чтобы не допускалось никакого подвоза бое­припасов, вооружения, продуктов питания и живой силы противника к фронту.

Необходимо мобилизовать все население оккупиро­ванных районов на беспощадное истребление немец­ких захватчиков. Все советские люди от мала до ве­лика теперь, как никогда, должны с любыми средст­вами: с ружьем, гранатой,  топором, вилами, камнем, лопатой, ломом выходить на дорогу, ловить немцев там, где они покажутся, и истреблять их поголовно».^[15]

С образованием 2-й партизанской бригады нача­лось планомерное уничтожение вражеских гарнизо­нов, полицейских постов и оккупационной администрации. Затрещали пулеметы, загремели взрывы гра­нат и зарядов взрывчатки, участились ночные налеты на вражеские гарнизоны и склады врага.

В октябре 1941 года подрывники партизанской бригады пустили под откос на Витебской железной до­роге между станциями Вязье и Бакач гитлеровский воинский эшелон с боеприпасами и вооружением, В это же время народные мстители отрядов «Дружный» и «Грозный» взорвали мосты, через реку и уничтожили немецкий гарнизон в деревне Муравино. Партизаны отряда «Боевой» в жестоком бою в деревне Лосиново уничтожили 57 немецких солдат и офицеров.

Вторая партизанская бригада была основной удар­ной силой освобожденного края, но не единственной на Псковщине. В районе Опочки, Локни и Пустошки действовало другое крупное партизанское соединение — Вторая особая бригада ^[16], которая покрыла себя легендарной славой в борьбе с немецко-фашист­скими оккупантами.

Только в 1941 году народные мстители особой бри­гады разгромили десятки вражеских гарнизонов, 17 во­лостных управ. Опочецкую и Идрицкую полиции, уничтожили много техники и живой силы противника.

Всеобщим уважением и любовью среди партизан пользовался начальник разведки бригады А. В. Гер­ман, в прошлом танкист. Беззаветная преданность Ро­дине, верность великой партии Ленина, ненависть к врагу, бесстрашие, смелость и находчивость — были неотъемлемыми качествами Александра Викторовича Германа. О боевых делах А. В. Германа ярко и образ­но повествуется в рассказе «Легендарный комбриг», помещенном в сборнике «Герои и подвиги». О бес­смертных делах бригады А. В. Германа немало теплых слов сказано в книге И. В. Виноградова «На бере­гах Шелони».

Немецко-фашистское командование не могло при­мириться с тем, что в его тылу, на важном стратеги­ческом направлении существует Советский край, за­щитники которого наносили чувствительные удары по оккупантам.

Обеспокоенные активными боевыми действиями партизан, гитлеровцы в ноябре 1941 года стали гото­вить крупную карательную экспедицию. Они подтя­нули к границам Партизанского края крупные силы. В карательную экспедицию были включены: снятая с фронта регулярная дивизия, вражеские подразделе­ния, расположенные в Дедовичах, Дно, Старой Руссе, Чихачеве и других пунктах. На вооружении экспеди­ции были артиллерия, минометы, танки, броневики, авиация.

Свои варварские действия против партизан кара­тели начали в последних числах ноября. Они врыва­лись в деревни, сжигали их, расстреливали мирных граждан. Фашисты ставили задачу опустошить партизанские районы, оставить их без продовольствия, истребить жителей.

Положение защитников Партизанского края было исключительно тяжелым. Враг застал бригаду под командованием Н. Г. Васильева расчлененной. В это время шесть её отрядов во главе с комбригом совер­шали боевой рейд против крупного полицейского от­ряда, расположенного в районе деревень Муравьиио, Макарино, Вихрище.

Карательная экспедиция врага двигалась несколь­кими группами. Две группы противника в количестве 1600 ..солдат и офицеров подступали с севера и вос­тока, две другие группы, объединявшие 1800 враже­ских солдат и офицеров, ворвались в Партизанский край с запада и северо-запада. Пятое объединение противника захватило несколько деревень на южной границе края.- Фашистам удалось перехватить дороги и начать окружать Серболовский лес, где находились лагери партизан.

Отряды партизан под командованием Н. Г. Ва­сильева, возвращаясь с задания, повсеместно натал­кивались на вражеский огонь карательной экспеди­ции. Однако умелые действия командира бригады обеспечили удачное соединение сил.

Народные мстители, находясь в кольце вражеской блокады, по решению командования вышли на юг Серболовских лесов. Одновременно партизаны на­несли ощутимые удары по карателям; Они ликвиди­ровали проходы, нападали на врага с тыла. Населе­ние своевременно передавало партизанам сведения о численности вражеских группировок, их воору­жении. Гитлеровцы, неся большие потери, приоста­новили наступление, а затем отошли на исходные рубежи.

В дикой злобе каратели учиняли жестокие рас­правы в захваченных деревнях Партизанского края, «Неделей крови и огня, — пишет в своей книге И. В. Виноградов «На берегах Шелони», — назвали жители действия фашистов. Гитлеровцы расстреляли и замучали 107 ни в чем не повинных советских граж­дан, дотла сожгли 39 деревень. Около 500 домов, де­сять школ, две больницы были превращены в груды углей и пепла.

Свободный край продолжал существовать. Ника­кие зверства не смогли сломить волю народа-героя. Разбой карателей вызывал у жителей края лишь чувство ненависти и мести.»

Героическая борьба партизан северных районов Псковщины в эти дни совпала с разгромом немецко-фашистских войск под Москвой. Этот удар по врагу под стенами столицы нашей Родины оказал огромное влияние на дальнейший ход борьбы не только на со­ветско-германском фронте, но и в тылу врага.

В этой одной из крупнейших битв Великой Отече­ственной войны Советская Армия сорвала планы не­мецко-фашистского командования, рассчитывавшего быстрым захватом Москвы сокрушить Советское го­сударство. Вооруженным силам фашистской Герма­нии было нанесено жестокое поражение. Был разру­шен миф о «непобедимости» гитлеровской армии. Бит­ва под Москвой укрепила моральный дух Советской Армии и веру советского народа в неизбежность на­шей победы.

Советский народ и весь мир увидели в успехах Советской Армии не только проявление силы и проч­ности Советского государства, но и залог неизбежного поражения фашистской Германии. В истории второй Таировой войны это был первый сокрушительный удар по гитлеровской армии.

Народное сопротивление фашистским захватчикам на временно оккупированной территории в конце 1941 — начале 1942 годов, несмотря, на тяжелые условия пер­вой военной зимы, вступило в новый этап, ознамено­вавшийся консолидацией партизанских сил и ростом их боевой активности.

Героическая борьба советского народа в тылу вра­га в первую военную зиму показала высокий мораль­ный облик советских людей, их любовь к Родине, бес­предельную преданность Коммунистической партии и Советскому правительству. Лозунг партии «Создать врагу невыносимые условия на советской земле» успе­шно претворялся в жизнь.

К весне 1942 года немецко-фашистскому командо­ванию пришлось намного увеличить свои карательные гарнизоны и направить для борьбы с партизанами большие силы регулярных частей. Растущую мощь вооруженной борьбы населения на оккупированной территории СССР вынужден был признать сам рейхс- министр пропаганды фашистской Германии Геббельс: «Опасность со стороны партизан, — говорил он, — ра­стет с каждой неделей. Партизаны безраздельно гос­подствуют над обширными районами оккупирован­ной России ...»^[17]

Сообщение о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой было встречено в оккупированных райо­нах трех братских Советских республик с огромной радостью. Население деревень и сел собирало оружие и боеприпасы, устанавливало связи с подпольными группами, повсеместно вступало в вооруженную борьбу с оккупантами. Подпольные партийные орга­низации обобщали и распространяли опыт борьбы с захватчиками, направляя деятельность народных мсти­телей на дальнейшее развитие народной борьбы в ты­лу врага.

Учитывая возрастающее значение народной борьбы для ведения войны, Центральной Комитет партии со­здал единый центр партизанского движения. 30 мая 1942 года при Ставке Верховного Главнокомандова­ния был образован Центральный штаб партизанского движения. Одновременно создавались партизанские штабы при военных советах фронтов.

ЦК ВКП(б) возложил на Центральный и фронто­вые штабы партизанского движения задачу: вместе с партийными и советскими организациями подби­рать и готовить кадры партизанских руководителей и специалистов, держать постоянную связь с парти­занами и руководить ими. Центральный штаб, респуб­ликанские и областные штабы партизанского движе­ния, являясь военными органами партии, прилагали большие усилия для объединения и координации партизанского движения, лучшей организации парти­занских формирований.

Основной целью деятельности этих штабов было оказание помощи Главному командованию Советской Армии как через Центральный штаб партизанского . движения, так и через штабы при командовании фрон­тов! и армий в разгроме врага.

Важнейшим условием расширения партизанского движения являлось усиление руководства им, укреп­ление на территории, оккупированной гитлеров­цами, сети партийных организаций. Немалую роль в этом сыграло Политическое управление при Цент­ральном штабе партизанского движения (позже пе­реименованное в Политический отдел); которое на­правляло всю организационно-массовую работу среди населения временно оккупированной территории.

Осуществляемая под руководством партийных ор­ганизаций политическая пропаганда среди населения укрепляла связи его с партизанами. Распространение агитационно-пропагандистской литературы, листовок, обращений, призывов способствовало усилению борь­бы против оккупантов, подрывало тыл немецко-фа­шистской армии, придавало стойкость и боевитость партизанским рядам.

Огромное значение для развития массового парти­занского движения в 1942—1943 годах имело то обсто­ятельство, что с лета 1942 года улучшилось руковод­ство этим движением из единого центра, который, по указанию Главного командования Советской Армии оказывал помощь партизанам оружием, боеприпасами, обмундированием, медикаментами, пропагандистской литературой. С фронтов и армий перебрасывались в тыл врага опытные командиры и партийные работ­ники, команды подрывников, средства связи. Совет­ская авиация вывозила из тыла врага тяжело ранен­ных партизан, их семьи, стариков и детей.

Это здорово укрепляло морально-политическое со­стояние советских людей, находившихся в тылу врага. Они наглядно убеждались, что близится час победы, и повсеместно разворачивали борьбу против захват­чиков, высшей формой которой было партизанское движение.

Важное организационное значение для развития партизанской борьбы имели советско-партизанские районы, образовавшиеся в 1942 году во многих местах. Партизанское движение все больше используется по единому плану Главного командования Советской Ар­мии, а также командования фронтов и армий.

Чтобы помешать усилению борьбы народных мсти­телей на оккупированной территории и пополнить свои ресурсы рабочей силы, гитлеровские власти ре­шили организовать массовый вывоз населения в Германию. Весной 1942 года фашисты начали настоя­щую охоту за людьми.

Гитлеровская пропаганда на все лады расхвали­вала жизнь, ожидавшую советских людей в Герма­нии. С утра до позднего вечера кричало об этом ра­дио. Оккупационные власти сколачивали группы пре­дателей, которых возили в помещичьи хозяйства

Германии и затем использовали для восхваления «нового порядка».

Однако коммунисты-подпольщики часто своевре­менно разоблачали грязные методы фашистской про­паганды. В газете «Витебский рабочий», издававшей­ся подпольным обкомом партии, был опубликован ряд статей и призывов к населению, в которых убедитель­но раскрывалась ложь оккупационных властей.

В статье «Экскурсия в фашистскую Германию» управляющий общиной одного из районов Витебской обла­сти писал: «...Пробыли мы в Германии, не считая одиннадцати дней пути, десять дней. За эти дни мы побывали на крупном комбинате пошива солдатской одежды. Останавливаться в цехах и разговаривать с людьми мы не имели права. Однако видимое нами говорило само за себя. Перед нашими глазами была страшная картина. Полуподвальные цеха, пыль, духо­та, около разных производственных отбросов валялись человеческие трупы. Рабочие, среди которых боль­шинство женщин, в рваной одежде, истощенные от недоедания и изнурительного труда, были похожи на мертвецов. Нам удалось установить, что в основном здесь были рабочие, привезенные из порабощенных стран гитлеровскими войсками...

В Берлине ходят, понуря головы, много босых, оборванных, купить ничего было невозможно. Нам по­казали крупные помещичьи хозяйства, которые были во многом сходны с помещичьими имениями царской России. Угнетение народа далеко превзошло крепост­ное право царской России .. .»^[18]

В издававшихся на оккупированной территории пограничных районов РСФСР, Белоруссии и Латвии га­зетах помещались статьи, написанных якобы из Германии советскими гражданами. В фашистской газете «Новый путь», которую редактировал предатель бе­лорусского народа Брант^[19], была опубликована статья за подписью В. Г. Даниловой. В статье на все лады расхваливались условия жизни советских людей в Германии.

Но фальшивка вскоре была разоблачена. В. Г. Да­ниловой вместе с подругами удалось бежать из гитлеровского рабства. Вернувшись в родные края, она выступила в подпольной газете со статьей «Снова на родной земле», в которой писала: «Снова я на родной земле. Наглые брехуны из витебской фашистской га­зеты «Новый путь» от моего имени задумали напи­сать письмо, которое я не только никогда не писала, но даже и подобной мысли не могла иметь. Фашистские писаки выдали себя с головой, они не знали, что я вернусь назад. Поэтому в «письме от меня» напи­сали привет моему отцу, матери, братьям, сестрам и какой-то Даше. Пускай знают наемные продажные шкуры, гитлеровские холуи, что отец мой погиб в 3918 году в борьбе за освобождение родной Белорус­сии от немецких оккупантов, мать десять лет тому назад умерла. Братьев и сестер у меня никогда не было, никакой дорогой Даши я тоже никогда не зна­ла. Фашистская «правда» для нас давно известна.

Снова я на родной земле. Насколько хватит у меня сил, я буду работать, чтобы помочь Красной Армии быстрей освободить Родину от фашистских нечистот»^[20].

Так раскрывалось перед населением подлинное лицо фашистской пропаганды. И народ повсеместно оказывал сопротивление оккупационным властям, за­нимавшимся вербовкой рабочей силы. Население лю­быми средствами пыталось уклониться от мобилиза­ции на работу в Германию. Поэтому гитлеровцы пе­решли к насильственному угону молодежи в рабство. Эта задача возлагалась на «местные власти», поли­цию и специально созданные в городах биржи труда, во главе которых стояли фашисты.

Гитлеровцы проводили облавы на улицах, рынках, вокзалах, вызывали молодежь в полицию, угрожали расстрелом родственников, организовывали ночные налеты на дома и квартиры. Если во время налета юноша или девушка не оказывались дома, арестовы­вали отца или мать и держали их до тех пор, пока не являлась в полицию молодежь.

Людей ловили ночью, окружив дома, на базарах, в очередях, в церквах. Поймав, их под вооруженной охраной отправляли в Германию.

Особенно широкий размах приняла охота за людьми в пограничных с Псковщиной районах Лат­вии. Об этом свидетельствует доклад исполняющего обязанности начальника полиции безопасности СД Латвии своему руководству. Он писал: «...Команда особого назначения для приобретения рабочей силы, в Латгалии на сегодняшний день (27 мая 1942 года — Г. С.) уже отправила в Рейх четыре эшелона прину­дительно трудообязанных-старообрядцев и поляков.

Следующий эшелон с 2000 человек отправляется из Даугавпилса в воскресенье 31. 05. 42 г. Действующие з Латгальской области 5 команд и 2 приемных лагеря в Лудзе и Даугавпилсе справились со своей задачей, несмотря на величайшие трудности.

...Команды имеют своим заданием прочесать все волости Резекненского, Лудзенского... уездов с целью изъятия старообрядцев и поляков, чтобы таким обра­зом в первую очередь решить задачу полиции безо­пасности, а именно — без остатка освободить область от нежелательного элемента. Акция будет закончена 6 июня 1942 года и количество захваченных превысит 8000 человек ...»^[21]

Весной 1942 года народное сопротивление в юж­ных районах Псковщины и прилегающих к ней райо­нах Белоруссии и Латвии вступило в новый этап. Под воздействием подпольных партийных и антифашистских организаций, с одной стороны, и обострившейся обстановки в оккупированных районах вследствие гитлеровской политики грабительства и насилия — с другой, рост народного сопротивления активизировал действия партизанских сил. Фашистские гарнизоны и оккупационные власти не могли оправиться от нара­стающих ударов народных мстителей.

В это время группа партизан под руководством И. К. Захарова в деревне Кончане перебила охрану и сожгла льнозавод, где немецкие оккупационные власти хранили большие запасы льнопродукции. Затем народные мстители взорвали мост через реку Ужица, Взлетели в воздух мосты на дорогах Дрисса-Освея, Освея-Себеж, Освея-Полоцк, Дрисса-Россоны и дру­гие. Только в мае 1942 года партизанами уничтожены восемь волостных управ,— Кохановичская, Ки­селевская, Сенековская, Задежинская, Сухоруковская, Красинская, Малошковская, Софийская^[22], сожжено три маслозавода в местечках Кохановичи, Семеново, Бондари ^[23].

Характеризуя боевую деятельность народных мсти­телей Освейщины, С. Силич в статье «В районе Освейских озер», опубликованной в «Витебском рабочем», писал: «Уже несколько месяцев в районе Освейских озер полыхает священная партизанская борьба против немецко-фашистских оккупантов. Партизаны, сгруп­пировавшись в несколько больших отрядов, держат под своим контролем ряд дорог...»^[24]

Одновременно с партизанским отрядом имени Фрунзе^[25], действовавшим в Освейском районе, успеш­ные боевые операции проводили в соседних Россонском и Дриссенском районах вооруженные отряды под командованием П. М. Машерова, Р. А. Охотина и Р. П. Герасимова.

К весне 1942 года партизанский отряд, руководи­мый П. М. Машеровьш, насчитывал около 150 чело­век молодежи. Он имел большое количество оружия и боеприпасов. Любовь к Советской Родине и лютая ненависть к врагу объединили молодых патриотов и. подняли на трудную борьбу. Население района ока­зало им всестороннюю поддержку. Самоотверженно подпольщикам помогали Д. П. Машерова, мать ру­ководителя организаций, и родственники подполь­щика В. Езутова.

К весне 1942 года отряд молодых патриотов под командованием П. М. Машерова насчитывал в своих рядах более 70 хорошо вооруженных бойцов. Он осуществлял связь с подпольными организациями, на значительной части территории района. Отряд имел на вооружении три станковых пулемета, большое ко­личество автоматов и винтовок^[26].

Силы отряда росли с каждым днем. Россонский подпольный райком партии уделял большое внима­ние руководству подпольными комсомольскими орга­низациями. Летом 1942 года бюро райкома обсудило вопрос о подпольных комсомольских организаций в деревнях и других населенных пунктах. В соответст­вии с принятым решением был проведен учет молоде­жи и комсомольцев, живущих в крупных населенных пунктах. А затем в большинстве из них были созданы подпольные комсомольские организации.

Гитлеровские оккупационные власти Россонского района пытались уничтожить отряд молодых патрио­тов. Для этой цели они прибегли к беззастенчивой лжи, использовали множество демагогических и про­вокационных приемов, чтобы одурачить молодежь, подавить ее волю к борьбе. Применялись подкупы и запугивание, посулы и подтасовка фактов, фиктивные документы, подставные лица, лжесвидетели, откровен­ные провокации.

На страницах фашистской газеты «Новый путь» печаталось множество статей, с помощью которых оккупанты пытались завоевать влияние среди моло­дежи. Фашисты объявили белорусский народ «арий­ским по крови». Они утверждали, что Белоруссия — это штурмовой батальон новой Европы, а белорусы — чистые арийцы, что их история постоянно была свя­зана с Германией.

Но вести такими средствами «идеологическое пе­ревоспитание» молодежи, выросшей и воспитанной в стране социализма, запугать её и завербовать в ряды изменников оказалось делом безнадежным. Это при­знал даже фашистский министр оккупационных тер­риторий Розенберг. Ссылаясь на серьезные трудности в идеологической работе на оккупированной белорус­ской земле, он вынужден был заявить, что в резуль­тате 23-летнего существования Советской власти население Белоруссии в такой мере оказалось заражено большевистским мировоззрением, что у местного са­моуправления не имеется ни организационных, ника­ких других условий, чтобы привлечь белорусскую мо­лодежь на сторону немецко-фашистских властей.

Об этом же говорил и Мирши — руководитель по­литического отдела генерального комиссара по Бело­руссии. «За время господства поляков, — заявил он, — белорусская молодежь не была организована. И.толь­ко в СССР молодежь была надлежаще организована в ВЛКСМ... О том, что идеологическое воспитание молодежи в Советском Союзе достигло своего, могли убедиться наши солдаты, которым приходилось сра­жаться с частями, состоящими из комсомольцев. В ВЛКСМ принималась только лучшая, передовая мо­лодежь, и этого хватило, чтобы потянуть за собой остальную массу молодежи.

Молодежь в настоящее время либо пассивна к нам, либо вовсе нас отрицает, — вопил фашист, — и мы теперь должны, наконец, что-либо делать, что­бы перетянуть эту молодежь на нашу сторону».^[27] Но надежды не увенчались успехом.

К лету 1942 года вооруженные отряды партизан под командованием И. К. Захарова, П. М. Машерова, Р. А. Охотина, Г. П. Герасимова и других парализо­вали действия немецких гарнизонов на большей части территории Освейского, Россонского и Дриссенского районов. А к июню 1942 года значительную часть этой территории они полностью очистили от гитлеровских оккупантов.

Еще в конце 1941 года установились связи между белорусскими и латышскими народными мстителя­ми^[28]. Когда многим членам отряда «Смолокуров», руководимого А. Громом, стала угрожать опасность угона в фашистское рабство, они перешли в Освейский район. Вместе с белорусским партизанским отрядом имени Фрунзе они стали громить гитлеровцев на бе­лорусской земле.

В эти тяжелые дни фашистской оккупации брат­скую руку помощи латышскому народу протянули его верные соседи — русские: Вот что об этом сказал на XII сессии Верховного Совета СССР депу­тат В. Лацис:

«Латышский народ горячо благодарит великий русский народ, который еще раз выручил его из страшной беды. Братский русский народ неоднократ­но приходил на помощь латышам, когда им угрожала смертельная опасность со стороны алчных западных соседей ... Кровью скреплена вековая дружба латыш­ского и русского народов, и эту дружбу теперь не разрушить никому. Латыши знают, что если бы не помощь русского народа, то немецкие захватчики давно бы задушили и уничтожили латышский на­род .. .»^[29].

Весной 1942 года партизанский отряд под коман­дованием И. К. Захарова насчитывал в своих рядах более 80 человек, в том числе 40 латышских парти­зан^[30]. Отряд имел на вооружении 11 ручных пулеме­тов, станковый пулемет, большое количество автоматов и винтовок, свыше 500 противотанковых мин^[31].

В мае в латышскую партизанскую группу, дейст­вовавшую совместно с отрядом имени Фрунзе, при­был И. Судмалис, один из видных руководителей ан­тифашистского подполья в Латвии. В памяти русских, белорусских и латышских партизан живет образ этого, замечательного товарища и стойкого борца. До Вели­кой Отечественной войны И. Судмалис работал секретарем Лиепайского уездного комитета комсомола, был членом ЦК ЛКСМ Латвии. Во время боев за родной город он командовал комсомольской ротой. Когда немецко-фашистские войска окружили защитников Лиепаи, И. Судмалис во главе с группой комсомоль­цев вышел из окружения, пробрался в Ригу и создал тут подпольную антифашистскую организацию.

Летом И. Судмалис отважно сражался в рядах партизанской группы А. Грома в качестве пулемет­чика. А осенью он с помощью партизан перешел ли­нию фронта и побывал в Москве. В партизанский отряд он вернулся вместе со спецотрядом в конце 1942 года в качестве секретаря партийной организа­ции.

Во второй половине 1943 года И. Судмалис снова возвратился в Ригу, где стал уполномоченным ЦК ЛКСМ Латвии. Находясь в глубоком вражеском ты­лу, он проводил большую работу по организации на­родного сопротивления и одновременно возглавлял ряд важных операций^[32].

...В начале июня 1942 года фашистские власти расположили в деревне Мальковщине Освейского района крупный гарнизон для борьбы с партизанами. 7 июня вооруженный отряд народных мстителей под руководством И. К. Захарова уничтожил прибывшую первым рейсом машину с гитлеровскими солдатами. Остальные вынуждены были вернуться в район города Себежа. На шоссе Освея—Дрисса партизаны заметили колонну автомашин, доставлявших продовольствие. Они напали, захватили её. Часть продовольствия была отправлена в партизанский лагерь, остальное роздано населению деревни Стрелки.

После тщательной разведки, произведенной ла­тышскими партизанами 11 июня 1942 года, 60 латыш­ских и белорусских партизан уничтожили полицейское управление в местечке Полище Шкяуиенской волости^[33]. Перебив охрану, они сожгли все налого­вые документы, списки латышской молодежи для отправки в Германию, подожгли продовольственный склад и два магазина. В этой же операции народные мстители взяли более полутора тонн сахару, столько же муки и много кож^[34].

В местечко Шкяуне, где гитлеровцами был создан волостной центр, начали прибывать группы автоматчиков для проведения облавы на латышских граждан с целью отправки их на работу в Германию. Это ста­ло известно партизанам. В ночь с 13 на 14 июня от­ряды под командованием И. К. Захарова и П. М. Машерова вместе с латышскими партизанами ворвались в Шкяуненский волостной центр, уничтожили охрану, мобилизационную комиссию, списки людей, намечен­ных для отправки в Германию, и весь архив полицей­ских участков. Возвращаясь с задания, белорусские и латышские партизаны у села Лисно вступили в бой с батальоном фашистских войск, шедших из города Себежа. Гитлеровцы, понеся большие потери, вынуж­дены были отступить, сжигая в отместку на своем пути села и деревни^[35].

В июне-июле 1942 года отряды вооруженных на­родных мстителей под командованием И. К. Заха­рова, П. М. Машерова, Р. А. Охотина, Г. П. Гераси­мова с помощью латышских партизан полностью осво­бодили от немецко-фашистских захватчиков Освейский район, значительную часть Россонского и Дриссенского районов и лишили гитлеровцев возможности передвигаться по железной дороге на участке Лат­вия—Полоцк. Гарнизоны врага, расположенные в рай­онных центрах Россоны и Освея, были окружены и потеряли связь с оккупационными властями. Находясь в партизанской блокаде, они голодали из-за от­сутствия продовольствия^[36].

Действовавшие в Себежском районе Псковщины вооруженные отряды под руководством П. П. Конопаткина, И. С. Леонова и А. С Володина^[37] устано­вили весной 1942 года тесную связь с латышскими вооруженными группами, руководимыми Зейлишем, Максимовым, Масловским, Дударевым и другими. Они провели большое количество совместных боевых операций. Только в мае 1942 года русские и латышские вооруженные отряды организовали род крупных диверсий на железной дороге, в результате которых значительный участок линии Лудза—Себеж был вы­веден из строя.

Успешные боевые действия развернули белорус­ские и русские отряды народных мстителей в южной части Невельского района. Они вывели из строя зна­чительную часть железной дороги Полоцк—Невель^[38]. Лишь в июне русские и белорусские партизаны осуществили 11 крупных операций по подрыву железно­дорожного полотна. «Боевые действия партизан, — писала газета «Витебский рабочий», — взбудоражили всю железнодорожную администрацию участка По­лоцк—Невель. На ноги поднята вся охрана, жандар­мерия, собаки и т. д. А случилось вот что. На перегоне Полоцк—Невель, несмотря на сильную охрану окку­пантов, неожиданно взорвалось два воинских эше­лона. Под откос полетели вагоны с боеприпасами и солдатами, платформы с самолетами и танками, цис­терны с горючим. Это славные партизаны направили немецкие составы по своему маршруту^[39].

К лету 1942 года движение народного сопротив­ления в пограничных с Псковщиной районах Латвии приобрело особенно широкий размах. Население ста­ло открыто помогать партизанам и советским военно­пленным, бежавшим из концентрационных лагерей. Рискуя жизнью, трудящиеся Латвии снабжали парти­зан одеждой, продовольствием и оружием, прятали их от гитлеровских солдат и полиции. В ряде случаев население вместе с партизанами и советскими солда­тами, бежавшими из плена, уничтожало гитлеровских ставленников, их охрану. В ответ на это фашистские власти усилили террор против латышского народа. Начались массовые репрессии.

В тех деревнях, где появлялись партизаны, фашис­ты буквально зверствовали. Когда им стало известно, что жители деревни Аудрини оказывают помощь бе­жавшим из плена советским солдатам и партизанам, все население её было арестовано, а деревня полно­стью сожжена. Оберштурмбанфюрер СС, командир полиции безопасности в Латвии Штраух издал по этому поводу приказ, в котором говорилось: «1. Не­смотря на неоднократное объявление, что лица, при­нимающие участие в противогосударственной деятель­ности, будут подвергаться строжайшему суду и особо строго будут наказаны те лица, которые дадут приют всякому вредному элементу в своих квартирах и хо­зяйствах, прячут, кормят и снабжают их оружием и таким образом работают против постановления гер­манских учреждений.

В последнее время некоторые события убедили меня, что воззвания германских учреждений о заяв­лении таких случаев в полицию не были выполнены.

2. Жители дер. Аудрини Резекненского уезда бо­лее четверти года скрывали у себя красноармейцев, прятали их, давали им оружие и всячески способст­вовали им в противогосударственной деятельности. В борьбе с такими элементами были расстреляны ла­тышские полицейские.
3. Как наказание я назначил следующее:

а) Смести с лица земли дер. Аудрини.

б)   Жителей дер. Аудрини арестовать.^[40]

в)   30 жителей мужского пола дер. Аудрини пу­блично расстрелять на базарной площади г. Резекне.

И впредь приму строжайшие меры против лиц, которые думают настоящий порядок саботировать, а также — против лиц, которые этим элементам ока­зывают какую-либо помощь.

Командир германской полиции государствен­ной безопасности Латвии оберштурмбанфюрер СС Штраух.»^[41]

Однако ни угрозы, ни расстрелы не смогли сло­мить волю народа, который все активнее поднимался на борьбу против фашистских оккупантов. После расправы с населением деревни Аудрини народные мстители совместно с жителями Рунданской волости Лудзенского уезда осуществили ряд вооруженных нападений на полицейские посты и управы.

Вовлечение все более широких масс трудящихся в движение сопротивления требовало централизован­ного руководства и опытных командиров. В начале 1942 года ЦК КП Латвии принял ряд мер по органи­зации партизанского движения на территории рес­публики. В районы, где оно наиболее широко развер­тывалось, были посланы группы опытных командиров и партийных работников. ЦК КП Латвии создал Опе­ративную группу, в которую вошли уполномоченные ЦК Ошкалн, Палдинь и Петерс.^[42] Они должны были осуществить координацию действий партизанских отрядов и групп на оккупированной территории рес­публики.

Один из отрядов должен был действовать на тер­ритории, пограничной с РСФСР и Белорусской ССР. Он насчитывал 59 бойцов, хорошо знавших тактику партизанской борьбы. Большая часть бойцов отряда ранее сражалась в рядах Советской Армии, громила врага под Москвой и Старой Руссой.

Много гитлеровских солдат и офицеров нашли себе могилу от огня латышских партизан, действовавших под руководством таких командиров, как Лайвиньш, Баград, Муравский, Каупуж, Фрейдманис, Самсон, Почти все бойцы этих отрядов ранее были в составе 201 латышской стрелковой дивизии. Коммунистиче­ская партия и Советское командование оказали по­мощь латышским патриотам в вооружении, одежде, продовольствием. В мае 1942 года три отряда латыш­ских партизан перешли линию фронта и дислоцирова­лись в Партизанском крае на Псковщине. Их коман­дование установило тесные связи с прославленной Второй партизанской бригадой, которой командовал Н. Г. Васильев.

Народные мстители Псковщины встретили латыш­ских патриотов, как родных братьев, как боевых то­варищей по оружию. Партизаны края были первыми, у кого латыши учились тактике борьбы в тылу врага.

Партизанский край сыграл важную роль в началь­ный период организации централизованного парти­занского движения в Северной Латвии. Здесь латыш­ские партизаны отдыхали и готовились к боям, отсю­да они совершали свои рейды, сюда возвращались в случае неудач. Так складывалась и крепла боевая дружба русских и латышских патриотов, которая имела огромное значение для развития партизанского движения.

Приход латышских патриотов в Партизанский край совпал с весенним наступлением на него карателей. Гитлеровцы долго готовились к экспедиции, которая началась в мае 1942 года. С фронта была снята 163-я дивизия, мобилизовано несколько отрядов СС и подразделений полиции. На вооружении карателей были автоматы и станковые пулеметы. Враг приме­нил против партизан танки, бронемашины и само­леты.

Пользуясь преимуществом в технике, каратели сначала потеснили защитников Партизанского края; заняли деревни Крутец, Остров, Сосницы, Станки, Ломовка, Севера. Однако 16 мая партизаны выбили фашистов из ряда деревень и заставили их отсту­пить.

В отражении этой карательной экспедиции успешно участвовали и латышские патриоты. Отряд под коман­дованием О. П. Ошкална в оборонительном бою у де­ревни Большое Заполье нанес большие потери одной из группировок гитлеровцев, которая, поддерживае­мая танками, пыталась наступать по дороге Чихачево— Старая Русса. В этих боях латышские и русские пар­тизаны освободили две деревни, накануне занятые противником, было совершено несколько десятков успешных засад по разрушению коммуникаций про­тивника.

Для дальнейшего продвижения к границам Совет­ской Латвии отряды латышских партизан были объе­динены в Латышский партизанский полк, которому присвоили имя «За Советскую Латвию». Так в тылу врага, в борьбе с оккупантами родилось первое круп­ное латышское партизанское соединение. Командиром полка был назначен В. Лайвинын, комиссаром — О. Ошкалн.

19 июня 1942 года Латышский партизанский полк выступил в далекий рейд. В это время в его рядах сражалось более 200 патриотов. Полк «За Советскую Латвию» двигался по территории Псковщины вместе с ленинградскими партизанскими отрядами.

Двигаясь по территории Ленинградской области, латышские и русские партизаны провели ряд опера­ций по уничтожению фашистских гарнизонов. В июне, например, были разгромлены в Славковском районе крупный Горбовский гарнизон и комендатура^[43].

Появление партизан привело в ужас полицейские подразделения. Они спешно пооставляли деревни и собрались в укрепленной Горбовской комендатуре, где был расположен фашистский гарнизон. Находился он между озерами. Местность позволяла врагу соз­дать прочную оборону. С севера простиралось Белое озеро, с юга — озеро Черное, а с востока — речка. Мост через нее охранялся усиленными постами. Подой­ти к нему можно было только с запада.

С этой стороны и напали русские и латышские партизаны на врага. Ночью они проделали 20-ти ки­лометровый путь. Шел проливной дождь, гремел гром. При нападении на комендатуру была достигнута полная внезапность.

Из казармы не раздалось ни одного выстрела. Партизаны прикрыли все окна автоматными очере­дями. Это помешало врагу обороняться из окон. Ко­мендант и его помощник выбежали на балкон, не тут же были расстреляны. Партизаны забросали зда­ние гранатами. От их разрушительных взрывов перекосились стены, провисла, а затем обрушилась кры­ша. Вскоре комендатура вместе с находившимися в ней фашистами была охвачена огнем.

Латышские партизаны проявили ловкость и наход­чивость при выполнении боевого задания. Согласно плану, разработанному командирами, гарнизон штур­мовали три ударные группы. На рассвете они начали атаку. Преодолев расстояние, отделявшее их от цели, латышские партизаны ворвались в здание школы, где располагались части охраны, и не выпустили из пеш­ни одного гитлеровца. 25 вражеских солдат и штаб­ных офицеров успели скрыться в окопах. Но и они за­тем были уничтожены^[44].

В конце июня 1942 года латышские партизаны про­верили крупную оборонительную операцию под селом Сорокино. Целый день шли ожесточенные бои. Гитле­ровцы начали применять танки, но безуспешно. Пер­вый же танк был подбит партизанами. В ходе опера­ции было уничтожено более 140 гитлеровских солдат и офицеров, в том числе уничтожен взвод велосипе­дистов; захвачены 3 пулемета, много винтовок и ав­томатов.^[45]

Латышский Партизанский полк простился со свои­ми боевыми друзьями, ленинградскими партизанами у Пушкинских Гор и отсюда продолжал путь один. Приближаясь к границам своей республики, латыш­ским патриотам удалось провести блестящую опера­цию по уничтожению вражеского подразделения у села Горшаново.

Как только о продвижении латышских партизан стало известно коменданту города Опочки оберлейтенанту Шмадову и коменданту гарнизона, они бро­сили им навстречу крупное вооруженное подразделе­ние. Но патриоты, заманив врага в ловушку, внезап­ным ударом обрушились на фашистов. Многие гитле­ровцы были уничтожены в этой схватке, остальные обратились в бегство. На следующий день фашисты похоронили 35 убитых солдат и полицейских, а парти­заны, захватив богатые трофеи — станковый пуле­мет, много винтовок, повозки, груженые патронами и гранатами, — продолжали свой путь.

В погоню за партизанами было брошено несколь­ко подразделений врага так называемого латышского «Саперного батальона». Однако первый же бой оста­новил противника и вынудил его к поспешному от­ступлению.

Подойдя к границе Латвийской ССР, Партизан­ский полк разделился на несколько самостоятельных рот, которые начали преодолевать безлесные про­странства. Оккупационные власти, видя серьезную опасность со стороны приближавшихся партизан, при­няли срочные меры по их окружению. В ряде мест бы­ли организованы засады, создана линия засад из по­лицейских батальонов и регулярных воинских частей.

Несмотря на героическое сопротивление латыш­ских партизан, гитлеровцам удалось разрезать полк на отдельные группы. В жестоких боях погибли рации. Кончились боеприпасы. Была убита уполномоченная ЦК КП Латвии Петерс. Из рядов латышских партизан фашистские пули вырвали комиссара отряда Баграда, заместителя командира второй роты Айре и парторга Каупужа. Многие партизаны были ранены. Только двум группам под руководством В. Эзерниека и А. Рашкевица удалось прорваться через вражеское кольцо. Они установили связь с действующими парти­занскими группами и начали громить врага на терри­тории республики. Остальные латышские группы вынуждены были вернуться в Партизанский край.

Таким образом, хотя полк «За Советскую Латвию» не смог выполнить свою основную задачу — проник­нуть в Латвию и создать организационные центры пар­тизанского движения и антифашистского подполья, од­нако значение его рейда летом 1942 года было очень велико. Во время рейда латышские партизаны нанесли весьма солидный урон фашистским захватчикам, от­влекли на себя часть регулярных войск, которые гото­вились к разгрому партизанских сил в пограничных районах трех братских республик. Сам поход и бое­вые операции явились хорошей боевой школой для будущих руководителей партизанского движения и подпольщиков Латвии. Кроме того, на территорию республики все же попала часть организаторов — опытных и отважных коммунистов, которые многое потом сделали для подготовки и развертывания пар­тизанской борьбы.

Вместо с тем надо сказать, что командованием ла­тышского партизанского полка были допущены серьез­ные ошибки, в силу которых он не смог выполнить свою задачу. Разбивка сил полка на ряд самостоятель­ных мелких единиц для следования в районы будущих действий была, видимо, преждевременной. Пробиться через организованную гитлеровцами линию засад могло только крупное боевое соединение. В условиях открытой местности враг успешно применял военную технику и моторизированные средства, подвергая пар­тизан постоянному окружению и обескровливанию.

Командованием партизанского полка была слабо изучена обстановка в районе предстоящих действий. Выбранный маршрут перехода через границу был крайне неудачен, так как в этом районе находились большие силы гитлеровских войск и много крупных гарнизонов, которые готовились для наступления на партизан, действовавших в пограничных районах Бе­лоруссии, Российской Федерации и Латвии.

Партизанскому полку «За Советскую Латвию» сле­довало бы идти единым боевым соединением в направ­лении Себежского района, где можно было бы полу­чить поддержку русских и белорусских партизанских отрядов; с их помощью перейти в районы наме­ченных действий было бы значительно легче.

В это грозное время, когда латышский народ под­нимался на борьбу с немецко-фашистскими захватчи­ками, ЦК КП Латвии обратился к нему с призывом:

«Латышский народ! Пришло время взять оружие в руки и смело и безбоязненно, не на жизнь, а на смерть встать на борьбу с немецкими фашистами, оккупировавшими Латвию. Укрепляйте ряды парти­зан! Пусть разгорается пламя партизанской войны на просторах Латвии, пусть вся Латвия запылает в огне партизанской войны! ...

Крестьяне! Не сдавайте немецким оккупантам ни одного зернышка, ни одной капли молока. Прячьте хлеб, скот в лесах для своих нужд и нужд партизан.

Рабочие! Не позволяйте увозить себя в Германию! Всеми силами оказывайте сопротивление работорговцам! Убивайте сопровождающих, убегайте в лес и присоединяйтесь к партизанам ...

Латышская молодежь! Не давайте себя обманы­вать лживым обещаниям, сопротивляйтесь всеми си­лами, когда вас вербуют в немецкую армию или хотят угнать в Германию на каторжные работы...

Латышский народ, к оружию!»^[46]

К этому времени население на оккупированной территории пограничных районов трех братских со­ветских республик повсеместно поднялось на воору­женную борьбу с фашистскими захватчиками.

Особый размах приобрело народное сопротивление в Россонском, Освейском и Дриссенском районах Бе­лоруссии. Ранее действовавшие здесь вооруженные от­ряды под командованием И. К. Захарова, П. М. Ма­шерова и Г. П. Герасимова значительно выросли и были реорганизованы в партизанские бригады.^[47]

В результате успешных действий белорусских пар­тизан, их взаимодействия с латышскими и русскими партизанскими отрядами к началу августа 1942 года значительная территория названных районов была ос­вобождена от фашистских гарнизонов, полицейских постов и управ ^[48] и стала основой для возникшего за­тем обширного братского Партизанского края. В нём активную работу вели районные комитеты партии.

В свободное от боев время партизаны занимались здесь мирными делами. Они оказывали помощь насе­лению в уборке урожая, проведении сева, помогали в хозяйстве семьям погибших воинов Советской Армии и партизан, восстанавливали и налаживали работу учреждений по удовлетворению нужд населения.

Широкий размах народного сопротивления в по­граничных районах трех братских республик, осво­бождение значительной части Россонского, Освейского и Дриссенского районов лишало оккупационные власти, возможности использовать ряд железнодорож­ных и шоссейных магистралей для переброски войск на фронт. И гитлеровское командование принимает срочные меры для борьбы с партизанским движением.

Летом 1942 года, согласно приказу фашистского командования, на территории Себежского, Идрицкого, Пустошкинского районов и в пограничных с ними районах Латвии было объявлено особое положение.

В гарнизоны начали прибывать группы автоматчиков и пулеметчиков. Всюду стали патрулировать броне­машины с группами гитлеровских солдат, вооружен­ных пулеметами. Они расстреливали без предупреж­дения всех, замеченных вне деревень. Немецко-фа­шистское командование готовило наступление при­бывших регулярных частей, полицейских батальонов и рот против партизан.

Разведка установила, что только в Себежский район прибыло пять хорошо вооруженных гитлеров­ских подразделений.^[49]

Однако врагу не удалось осуществить план унич­тожения партизанских отрядов братских народов, так как сопротивление захватчикам к этому времени стало по истине всенародным. В июне 1942 года сюда по при­казу Военного Совета 29-й Армии прибыл вооружен­ный отряд особого назначения в составе 40 человек под командованием А. И. Петракова и А. В. Рома­нова^[50]. Цель отряда состояла в том, чтобы развер­нуться в бригаду и установить связи с действующими уже партизанскими отрядами, парализовать объеди­ненными силами важнейшие коммуникации врага в районе Дретунь, Дрисса, Россоны»

Наличие опытных командных кадров и желание многих жителей вступить в ряды народных мстителей позволило отряду в течение двух месяцев реоргани­зоваться в крупную партизанскую бригаду, в ходе боев и диверсий приобрести необходимое оружие и приступать к выполнению своей основной задачи.

К концу лета 1942 года бригада, у которой на во­оружении были орудия, минометы, станковые пулеме­ты, ручные пулеметы, превратилась в грозную силу. Возглавляемая А. И. Петраковым, она, установив связи с белорусскими, русскими и латышскими пар­тизанскими отрядами, успешно громила гарнизоны и коммуникации врага. Народные мстители к началу сен­тября 1942 года вывели из строя железнодорожные и шоссейные магистрали, идущие из Латвии на Дриссу, Полоцк, Витебск, взорвали крупные мосты через реки Дриссу, Свольну и одновременно уничтожили ряд крупных фашистских гарнизонов. Совместные боевые действия партизан пограничных районов трех брат­ских республик заставили оккупационные власти от­ложить начатое было наступление.

Карательная экспедиция врага со стороны Себежа, Идрицы, Пустошки и Невеля была сорвана героиче­скими действиями Калининского рейдового партизан­ского корпуса, созданного в августе 1942 года. Его командиром был В. В. Разумов, комиссаром — А. И. Штрахов, начальником штаба — И. И. Веселов.^[51] Перед корпусом была поставлена задача: выйти в тыл врага, рейдом пройти по оккупированной терри­тории области, нарушая систему управления; разгро­мить наиболее крупные гарнизоны, оказать помощь населению оккупированных районов в борьбе с фа­шистскими захватчиками, вывести из строя железно­дорожные и шоссейные магистрали с тем, чтобы при­остановить продвижение немецких частей к фронту.

В начале сентября 1942 года Калининский парти­занский; корпус начал свой боевой рейд. Он развернул наступление на участке Невель—Железница протя­женностью в 30 километров. Партизаны уничтожили фашистские гарнизоны в Новохованске, Железнице, Журовах и других населенных пунктах, взорвали ряд железнодорожных сооружений и мостов.

Трехтысячное соединение немецко-фашистских войск в конце сентября сделало попытку окружить основные силы корпуса. Но она не увенчалась успе­хом. Попытки гитлеровцев взять опорный пункт пар­тизан — деревню Артемовку натолкнулись на герои­ческое сопротивление народных мстителей. Отразив наступление врага, передовые бригады партизан са­ми перешли в наступление. Они штурмом овладели переправой через реку Язницу и удерживали её в своих руках до тех пор, пока не подошли основные силы корпуса. Совместными боевыми действиями были разгромлены части наступавшего врага. Это пока­зало силу и способность партизан наносить гитлеров­цам серьезные удары в открытых боях.

Победа партизан имела большое значение. Теперь оккупанты уже не решались нападать на советских патриотов мелкими подразделениями. Немецкие гар­низоны, находящиеся по маршруту, были или раз­громлены, или, не дожидаясь такой участи, спеш­но снимались и уходили под защиту более сильных частей, расположенных в основном в городах, вдоль железной дороги Великие Луки — Себеж.

На пути дальнейшего продвижения партизанского корпуса стояли крупные гарнизоны врага. Так, в районе станции Идрица был создан гитлеровский военный городок, в котором располагались штабы 2-го и 3-го батальонов 9-го охранного полка 281-й охранной дивизии. Около станции была установлена артил­лерия. В городке имелось большое количество броне­машин, легких танков. Территория его была обнесена несколькими рядами колючей проволоки.^[52] В городке стоял батальон конников, сколоченный из предателей, изменников Родины и вражеских солдат под командо­ванием гитлеровских офицеров, общей численностью около 600 человек.^[53]

На подступах к военному городку размещалось не­сколько карательных гарнизонов и отрядов. Так, на станции Нища стоял гарнизон, в котором было 80 че­ловек, в Долосцах — 70 человек, в Мостище — 60 гит­леровцев. Крупный гарнизон был размещен в местеч­ке Анненское, где находились военный госпиталь и различные склады врага. Около них стояли минометы и станковые пулеметы. Много гарнизонов было на территории Себежского, Пустошкинского, Красно­городского, Опочецкого и других районов.

Подойдя к Себежскому району, отряды парти­занской бригады под командованием А. И. Гаврилова поставили перед собой задачу — разгромить немец­кий гарнизон в селе Анненское. Разведчики захвати­ли старшину Анненской волости, от которого узнали численный состав и вооружение гитлеровских солдат. Отряды Чернова, Петрова и Филина в ночь с 8 на 9 октября подошли к населенному пункту, где находился гарнизон, и в непродолжительной, но жестокой схватке уничтожили 40 вражеских солдат.

В эту же ночь партизаны бригады под командова­нием Ф. Т. Бойдина разгромили гарнизон противника в селе Дубровка.

Громя фашистов, партизанский корпус прошел по территории Пустошкинского, Идрицкого, Себежского, Опочецкого, Красногородского и других районов. В сентябре 1942 года многие отряды, входившие в Калининский партизанский корпус, установили тес­ное боевое взаимодействие с белорусскими и латышскими народными мстителями.

Ночью с 17 на 18 сентября белорусские и калинин­ские партизаны под командованием Р. А. Охотина на­чали наступление на крупный гарнизон в местечке Россоны. После артиллерийской подготовки они пошли в атаку. Не выдержав натиска, гитлеровцы обратились в бегство. Но их встречали пулеметные и автоматные очереди партизан, находившихся в засаде.

Об этой операции газета «Витебский рабочий» писала: «...Как сумасшедшие, кидались немецкие сол­даты в разные стороны, но всюду наталкивались на партизан. Первыми в местечко ворвались комсомоль­цы под командованием тов. Ш. Штыками и гранатами прокладывали они себе путь, беспощадно уничтожая врага.

Вот они уже на площади, где находился символ фашистского «нового порядка» — виселица. Несколь­ко могучих ударов, и кровавые столбы позора броше­ны под ноги тех, кого вчера еще мучали фашисты. Над помещением райисполкома сразу же взвилось красное знамя, привлекшее внимание всего населения. Сам по себе состоялся митинг трудящихся. Пред­седатель райисполкома тов. В. поздравил советских людей с освобождением от проклятых оккупан­тов...»^[54].

В сентябре-октябре 1942 года партизаны Калинин­ского рейдового корпуса провели 56 крупных боев с противником. Они разгромили восемь вражеских гар­низонов в населенных пунктах Долосцы, Анненское, Дубровка, Балашево, Нащекино, Слободка и других, пять полицейских гарнизонов в населенных пунк­тах Максютино, Лобово, Сковроньково и других, шестнадцать волостных управ в Идрицком, Опочецком и Себежском районах; Партизаны пустили под откос 25 фашистских воинских эшелонов, уничтожили 53 километра телефонно-телеграф­ной связи и почти 4670 солдат и офицеров ^[55].

Встреча партизан населением.

Население тепло принимало партизан, давало им ценные сведения о количестве солдат в гарнизонах и их вооружении, обеспечивало продуктами. «Населе­ние радостно встречает проходящие отряды парти­зан,— писал в одном из отчетов комбриг Ф. Т. Бойдин. — Женщины выносили на дорогу хлеб, молоко и т. д. Матери фронтовиков плакали от волнения, об­нимали и целовали партизан» видя в них верных за­щитников».^[56]

В ряды партизанского корпуса вливались все новые и новые силы. За время его действия вновь возникли две партизанских бригады и несколько крупных отря­дов. Численный состав корпуса вырос почти в два ра­за. К концу октября 1942 года он насчитывал в своих рядах свыше четырех тысяч человек.^[57]

Выполнив свою задачу, Калининский рейдовый корпус в конце 1942 года был расформирован. Из его личного состава, а также из населения, влившегося в корпус, были образованы партизанские бригады, ко­торые до конца оккупации действовали как основные боевые единицы.

Партизанский корпус своим рейдом окончательно сорвал наступления гитлеровских войск на партизан­ские отряды, удерживающие на стыке границ трех со­ветских республик свободную территорию.

Особая заслуга корпуса состоит и в том, что в ходе боевых действий он установил тесное взаимодействие с белорусскими и латышскими партизанскими отря­дами и провел совместно с ними ряд крупных операций по разгрому гитлеровских гарнизонов.

Большая помощь была оказана латышским отря­дам и группам партизан, которыми руководили Бравин, Барановский, Трислис и Лаппа. Они были созда­ны ЦК КП Латвии в советском тылу и предназнача­лись для действия на пограничной с Псковщиной территории Латвийской республики. Эти партизанские отряды и группы двигались вместе с корпусом, при­нимали участие в разгроме вражеских гарнизонов, полицейских постов и застав. Латышские партизаны в конце сентября 1942 года достигли Освейского райо­на Белоруссии, а потом перешли на территорию Лат­вии ^[58].

К концу 1942, года силами русских, белорусских и латышских народных мстителей была освобож­дена значительная территория на стыке границ Российской Федерации, Белорусской ССР и Латвий­ской ССР. Тут был создан братский Партизанский край ^[72].

Образование этого края свободной советской зем­ли имело важное военно-политическое значение. На­родные мстители пограничных районов трех республик: лишали врага возможности бесперебойно использо­вать для продвижения войск многие железнодорожные и шоссейные магистрали, отвлекали на себя большие силы врага. Немецко-фашистское командование вы­нуждено было держать вокруг края, в своем тылу, регулярные войска.

Образование этого Партизанского края, восста­новление в нем, как и в северной части Псковщины, Советской власти стало заразительным примером для населения трех братских республик. Не случайно, с каждым днем росли здесь ряды народных мсти­телей.

Партизанское движение в пограничных районах трех советских республик сыграло большую роль в судьбах народного сопротивления на территории Лат­вии. Братский край был опорной базой больших пар­тизанских сил. На него опирались в своих действиях латышские вооруженные отряды партизан, боровшие­ся вместе с русскими и белорусскими. Используя тер­риторию Партизанского края, народные мстители вели также активную борьбу с фашистскими оккупан­тами в прилегающих районах РСФСР и Белоруссии

Братский край имел территорию в 10 тысяч квадратных километров, с населением свыше 100 тысяч человек^[73]. С севера на юг он раскинулся от Новоржева до Полоцка, а с запада на восток — от Дагды к Лудзы почти до пригородов Новосокольников и Невеля. Границы Партизанского края в период борьбы с гитлеровскими карательными экспедициями изменя­лись. Но несмотря на это, партизаны пограничных районов трех советских республик мужественно дер­жали в своих руках значительную часть территории края до прихода Советской Армии.

Успешные боевые действия народных мстителей в этом районе вызывали серьезное беспокойство окку­пационных властей. Характеризуя обстановку, фа­шистская служба безопасности СД сообщала:

«Движение по дорогам из прифронтовой зоны в зо­ну гражданской администрации вследствие перекры­тия шоссе между Идрицей и Себежем, а также Полоц­ком и Дриссой фактически прекращено. В ходе дей­ствий партизанам удалось настолько овладеть райо­ном, что они превратили его в неприступную оператив­ную базу, служащую для подготовки дальнейших действий».^[74]

Слава о боевом содружестве русских, белорусских и латышских партизан гремела далеко за пределами братского края. Они вместе громили фашистские гар­низоны, пограничные посты и полицейские участки. Население русских, белорусских и латышских дере­вень встречало их как своих защитников и друзей.

Бригады и отряды рассредоточились по всей тер­ритории края. Их задачей являлось завершение вос­становления Советской власти и защита края от на­падения вражеских гарнизонов. Основные партизан­ские силы стояли на границах края. В южной его части находились белорусские бригады под командо­ванием Р. А. Охотина, И. К. Захарова, Г. П. Гераси­мова и других. В северной части распологались кали­нинские партизанские бригады , под командованием В. И. Марго, А. И. Гаврилова, Ф. Т. Бойдина, С. Д. Бу­торина, В. М. Лисовского. Западную часть края за­щищали латышские партизаны под командованием В. П. Самсона. В восточной части действовали рус­ские и белорусские партизанские отряды.

На территории братского края сражались парти­занские бригады под командованием А. В. Романова и П. М. Машерова, Н. М. Варкасова и П. Г. Романова, а также отряды бригады «Неуловимые». Такое рас­положение сил обеспечивало надежную оборону края и позволяло оказывать помощь населению. В крае действовали районные комитеты партии.

С образованием братского края в тактике парти­зан появилось много нового. Теперь одновременные боевые действия против гитлеровских гарнизонов и объектов стали предприниматься не только несколь­кими отрядами, но и объединенными силами бригад. Такие операции наносили врагу огромные потери в живой силе и технике, сеяли панику в его рядах. Тактика отрядов и бригад стала боевой, наступатель­ной. В неисчерпаемом разнообразии форм и методов борьбы с оккупантами ярче всего проявился глубоко народный характер партизанского движения. Населе­ние не выполняло распоряжения оккупационных властей, срывало экономические мероприятия захват­чиков, устраивало диверсии, наносило ущерб врагу всеми возможными средствами.

Главной же формой народного движения в этом районе была вооруженная борьба партизан, пользо­вавшаяся широкой поддержкой населения.

В начале января 1943 года партизанские бригады Р. А. Охотина, И. К. Захарова, А. В. Романова, Г. П. Герасимова и ряд русских и латышских отрядов совершили одновременный налет на восемь враже­ских гарнизонов, расположенных на железнодорож­ном участке Борковичи—Дрисса. Прервали связь. Среди гитлеровцев началась паника. Они не смогли оказать достаточного сопротивления. В течение не­скольких часов была выведена из строя значительная часть железнодорожной линии.

Несколько позднее русские и белорусские партизаны совершили массированный налет на гитлеров­ские гарнизоны, охранявшие Себеж^[75].

Операция по разгрому одного из крупных фашист­ских гарнизонов на территории Латвии была прове­дена также совместно латышскими, белорусскими и русскими народными мстителями. В ночь с 11 на 12 января 1943 года после хорошей разведки и под­готовки операции партизанские группы В. П Самсона и другие смело атаковали фашистский гар­низон в местечке Вецслобода. В ходе боев был сож­жен спиртзавод, взорваны склады, вывезено 300 под­вод с трофеями, в том числе 400 мешков зерна, 50 мешков сахара, 2 тонны шерсти^[76]. Личный состав гарнизона почти полностью уничтожен.

Во взаимодействии партизан трех братских рес­публик нашла свое яркое проявление нерушимая друж­ба советских народов, которую не в силах были рас­колоть никакие ухищрения оккупантов. Эта великая дружба явилась результатом претворения в жизнь ленинской национальной политики. Она сложилась в совместной борьбе угнетенных наций и национально­стей против царского самодержавия, помещиков и капиталистов, буржуазных националистов и других врагов трудящихся, в борьбе за свободу, равенство народов, за построение социализма в нашей стране.

В докладе на XXII съезде КПСС И. С. Хрущев говорил: «Дружба народов СССР — это наше вели­чайшее завоевание. Будем беречь её как зеницу ока!»^[77]

Нерушимая дружба народов СССР, выкованная под руководством Коммунистической партии, — источ­ник величайшей силы Советского социалистического государства, крепости нашего общественного строя. Эта дружба принесла нам замечательные плоды — расцвет всех советских республик. И сегодня народы СССР тесно сплочены в величественной борьбе за коммунизм.

«Коммунистическая партия, — отмечал на XX съез­де КПСС Н. С. Хрущев, — проявляет неустанную за­боту о том, чтобы крепла и развивалась братская дружба между всеми народами Советского Союза, ибо эта дружба есть незыблемая основа могущества со­ветского государственного строя.»^[78]

Дружба народов нашей Родины вошла в плоть и кровь советских людей. Совместная борьба партизан трех братских республик против немецко-фашистских захватчиков явилась одним из героических проявле­ний дружбы великого русского, белорусского и латыш­ского народов в годину тяжелых испытаний, когда над Советской страной нависла угроза фашистского порабощения. И эта дружба вылилась в боевое взаи­модействие народных мстителей трех советских рес­публик, в боевое единство и сплоченность, которые обеспечили нашу победу над врагом.

На освобожденной народными мстителями терри­тории Псковщины победно развевалось Красное знамя Советов. Будни населения были заполнены не только боевыми, но и хозяйственными делами. Как рас­сказывалось выше, в Партизанском крае северных районов Псковщины уже в конце 1941 года начали работать органы Советской власти. Созданные орга­низационные тройки оказали помощь жителям в нор­мализации хозяйственной жизни. Всюду восстанавли­валось; разрушенное фашистами коллективное хозяй­ство. К весне 1942 года в Дедовичском районе рабо­тало 79 колхозов» 7 сельских Советов. Около ста кол­хозов и 19 сельских Советов были восстановлены в Ашевском и Белебелковском районах. В крае было открыто более 20 школ, в которых обучалось около тысячи детей.

В крае проводилась большая партийная работа. Коммунисты были организаторами всех дел в деревне. Кроме обороны края, надо было готовиться к севу. Не хватало инвентаря, лошадей. На все хозяйства был лишь один трактор. Острый недостаток ощущался в семенах. Колхозы нуждались в людях. Мужчины в основном находились в партизанских отрядах и в силу систематических нападений врага не могли при­нимать участия в сельскохозяйственных работах. Вся тяжесть их ложилась на плечи женщин.

Весной 1942 года в Партизанском крае развернул­ся сев. На него вышли все женщины, старики и дети. Командование партизанских соединений выделило жи­телям лошадей. Многие партизаны встали за плуг. Работы велись в основном вручную. К тому же днем нельзя было работать. Вражеские самолеты постоян­но обстреливали поля. Сеять пришлось ночью.

Командование партизанских соединений, партийные и советские органы имели две сводки: одна из них сообщала о ходе борьбы с карательными отря­дами врага, а другая — о весеннем севе. Эти сводки убедительно говорят о мужестве и героизме населения Партизанского края. Только в апреле 1942 года за­щитники свободной земли, отбивая атаки карателей, уничтожили 1800 вражеских солдат и офицеров, в мае — около двух с половиной тысяч гитлеровцев.

Колхозники Дедовичского района в период весен­него сева заняли яровыми 1360 гектаров. О доблести и славных делах населения края в эти дни рассказы­вают страницы газеты «Коммуна»^[1]. В ее первом номе­ре со всей силой звучал призыв патриотов: «Сделаем наш район единым боевым лагерем!», «Братья и сестры. Еще упорнее громите врага, помогайте народным бойцам очищать нашу землю от фашистских разбой­ников.»^[2]

«Весенний сев нынешнего года, — говорилось в одном из номеров газеты, — был серьезным испыта­нием для колхозов и колхозников, находившихся в тылу врага... Это испытание наши колхозы и колхоз­ники выдержали с честью. Сев проведен по-военному, В ряде мест работа шла под вражеским обстрелом. Колхозников не запугаешь! Засеяна большая площадь общественной земли».

Героическая страница вписана в историю Великой Отечественной войны жителями Партизанского края в период вражеской блокады Ленинграда. Ленинград­цы остро нуждались в продуктах питания. В это тя­желое для города время партизаны решили помочь ему продовольствием. Клич «Поможем жителям геро­ического города Ленина» молниеносно распростра­нился среди всего населения края. Все, кто мог узнать об этом и за пределами края, собирали зерно, крупу, ягоды. В сельских Советах, деревнях, селениях под­нялась народная волна собраний и митингов, на кото­рых жители единодушно поддерживали этот ,героиче­ский почин. На страницах партизанских газет поме­щались статьи, в которых отражался ход сбора продуктов непокоренному населению города. Среди жителей царило патриотическое воодушев­ление.

К марту 1942 года в крае было собрано более 28 тысяч рублей наличными деньгами, 86500 рублей облигациями. Колхозники Дедовичского, Ашевского, Белебелковского и Поддорского районов заготовили для ленинградцев 2375 пудов хлеба и крупы, 750 пу­дов жиров. Более трех тысяч пудов продуктов жители Партизанского края отправили героям-ленинградцам. Командованием партизанских соединений совместно с партийными и советскими органами для этой цели было снаряжено 223 подводы. Длинная вереница их по лесам и болотам, объезжая вражеские гарнизоны и объекты, направлялись к городу Ленина. Продовольствие блокированному городу-герою было достав­лено.

Президиум партийной конференции Партизанского края. Слева направа: Н. Г. Васильев (командир 2-й партизанской бригады), С. А. Орлов (комиссар бригады), В. М. Веселов (парторг отряда), М. С. Хар­ченко (Герой Советского Союза, партизан), А. А. Тужиков (зам. начальника оперативной труппы на Се­веро-западном фронте), Ю. П. Воробьев (командир полка 2-й партизанской бригады). Июль 1942 года.

Важным событием в жизни Партизанского края была партийная конференция, которая проходила в середине июля 1942 года в лесах Пришелонья. К этому времени количество партийных организаций в крае возросло более чем в три раза. Большую армию моло­дежи объединяла комсомольская организация.

За период существования Партизанского края пар­тийные и комсомольские организации накопили огром­ный опыт борьбы с врагом, а поэтому необходимо было подвести итоги работы коммунистов и наме­тить новые задачи в этой борьбе. Перед конференцией в отрядах и сельских Советах состоялись партийные собрания. Коммунисты подводили итоги своей дея­тельности, принимали в партию лучших бойцов, выби­рали делегатов. Однако не все избранные деле­гаты прибыли на конференцию. Перед конференцией враг начал новое наступление на свободную терри­торию, Многие делегаты с оружием в руках отбивали атаки гитлеровцев. Даже вблизи места работы конференции народные мстители вели тяжелые бои с кара­телями.

Перед делегатами на конференции с докладом вы­ступил комиссар бригады С. А. Орлов. Он подробно рассказал о пройденном бригадой боевом пути, о героической борьбе партизан-коммунистов. Да, этот путь был поистине героическим. За десять месяцев бригада из малочисленных, разрозненных мелких групп и отрядов превратилась в крупное, сплоченное, дисциплинированное соединение, объединяющее 25 боевых подразделений. На счету ее к этому времени было уже более 343 боевых операций, более трех ты­сяч вражеских солдат и офицеров нашли себе могилу от оружия народных мстителей. Свой доклад С. А. Ор­лов закончил словами: «В суровой боевой обстановке в тылу немецких захватчиков проводим мы свою пар­тийную конференцию. Кровью лучших сынов нашего народа отвоевали мы у врага наши родные районы и создали Партизанский край. Мы ведем каждый день упорные бои, били и будем бить врага до тех пор, пока полностью не очистим нашу родную советскую» землю от фашистских поработителей».

Делегаты конференции приняли приветственное письмо Ленинградскому областному комитету Комму­нистической партии, в котором от имени всех парти­зан, всех жителей края заверяли, что борьба с не­мецко-фашистскими захватчиками будет вести до по­бедного конца. На конференции была избрана пар­тийная комиссия в составе Д. И. Дербина, Е. М. Пет­ровой и И. В. Смирнова.

Но не долго пришлось партизанам составлять две сводки. С августовских дней для свободного края на­ступил исключительно трудный период. Троекратным превосходством в живой силе враг обрушился на за­щитников края. Начались длительные тяжелые бои. Об этих героических днях мы расскажем ниже.

Делегаты партийной конференции слушают доклад комиссара Второй партизанской бригады С. А. Ор­лова.

Д. И. Дербин — секретарь партийной комиссии, С. А. Орлов — комиссар партизанской бригады, К. П. Обжигалин — редактор газеты «Народный мститель» (слева направо).

События огромной важности проходили в это вре­мя и в Партизанском крае, образовавшемся на юге Псковщины. Освободив от врага территорию на сты­ке трех братских республик, русские, белорусские и латышские партизанские отряды и бригады с помо­щью местного населения восстанавливали органы Со­ветской власти, налаживали хозяйственную жизнь в деревнях и селах. Активную работу среди населения развернули районные комитеты партии.

В сложных условиях военного времени их аппарат был небольшим. Так, в Освейском райкоме партии было бюро и четыре освобожденных инструктора, ко­торые распределялись по зонам расположения парти­занских отрядов. Они проводили массово-политиче­скую работу, организовывали актив. При каждом от­ряде было по 36 агитаторов из числа партизан и насе­ления.^[3]

Жители деревень и сел братского края видели в коммунистах своих вожаков, во всем поддерживали их. В белорусских деревнях и селах были проведены собрания, посвященные освобождению от фашистских оккупантов. На них избирались партизанские старо­сты из местных жителей. В наиболее крупных насе­ленных пунктах старостами назначались партизаны.

В Себежском, Идрицком и ряде других районах комитеты партии совместно с командованием парти­занских бригад установили своеобразную систему ор­ганов власти. В восемнадцати сельских Советах Се­бежского. района и в восьми Идрицкого были созданы комендантские партизанские участки, в каждый из которых входило по два-три сельских Совета.^[4] Комен­дантами участков назначались партизаны, хорошо знавшие население и местность. В их распоряжение давалось по четыре-пять помощников из числа парти­зан и населения. В обязанности комендантов входили организация самообороны деревень и сел, предотвра­щение их поджогов, регулирование продовольственных заготовок для партизанских бригад и отправка про­довольствия в советский тыл, организация своевремен­ного проведения сельскохозяйственных работ, рас­смотрение жалоб и заявлений населения, оказание по­мощи семьям, пострадавшим от карательных экспе­диций.

Командование партизанских бригад, опираясь на комендантские участки, ввело систему паспортизации. Все документы, выдаваемые комендантами населению и партизанам, просматривались в штабах бригад. Официальные документы, скреплялись круглой печа­тью с пятиконечной звездой и наименованием парти­занской бригады, расположенной на территории дан­ного комендантского участка.

   Образец документов, выдававшихся штабом бригады под командованием В. И. Марго на территории брат­ского Партизанского края.   

По решению Витебского и Калининского обкомов партии, а также Оперативной группы ЦК КП Латвии в братском крае на трех языках выпускались газеты, листовки, плакаты, которые распространялись среди населения и партизан. На территории края распространялась газета «Витебский рабочий», распростра­нялась «Пролетарская правда», издаваемая Калининским обкомом партии. При латвийской партизанской бригаде печатались газеты: «Пар Дзимтени» («За Родину»), «Яунайс Латвиеши», «Молодой латыш».^[5]

Через газеты и листовки сообщалась правда о по­ложении на фронтах, разоблачалась фашистская и националистическая пропаганда, разъяснялся спра­ведливый характер войны, которую вынужден вести советский народ против немецко-фашистских захват­чиков, Население оккупированных районов призыва­лось к активной борьбе с врагом, к срыву мероприя­тий оккупантов, к организации помощи Советской Ар­мии и партизанам.

У жителей Партизанского края наладилась пере­писка с советским тылом. Люди получали письма от родных и знакомых.

По мере роста партизанского движения массово- политическая работа среди населения становилась бо­лее разносторонней и содержательней. Важным участ­ком ее была лекционная пропаганда. Организовались доклады и беседы о партии, о героическом наступле­нии Советской Армии, о международном и внутреннем положении СССР, о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков на порабощенной земле. С докладами выступали партийные и комсомольские работники, ко­миссары партизанских соединений, работники райко­мов партии.

Во многих партизанских бригадах и отрядах рабо­тали кружки художественной самодеятельности, а в отдельных были созданы целые ансамбли. Широкой популярностью у населения русских, белорусских и латвийских деревень пользовался, например, ансамбль песни и пляски партизанской бригады «Неулови­мые».^[6] Он выступал в деревнях и селах Дриссенского, Россонского, Освейского, а также в некоторых лат­вийских селах края.

В небольшие промежутки, времени между боями и выходами на боевые операции партизаны сочиняли частушки и песни, писали стихи и очерки. В бригадах были свои поэты и писатели.

Главная задача агитационно-пропагандистской работы в Партизанском крае состояла в том, чтобы до­носить до населения правду о положении на фронтах, о жизни советских людей, разоблачать ложь фашист­ской пропаганды, вселять людям уверенность в побе­де, поднимать их на активную борьбу против окку­пантов. О весьма значительном размахе агитационной работы в крае свидетельствует хотя бы тот факт, что только летом 1942 года Освейским райкомом партии организовано 112 докладов и бесед для населения и партизан.^[7] Это, конечно, укрепляло веру народа в по­беду, повышало его активность в борьбе с оккупан­тами.

В деревнях все взрослое население вооружалось и объединялось в отряды народного сопротивления. В од­ном из отчетов командования партизанской бригады имени Рокоссовского^[8] члену Военного Совета 29 ар­мии отмечалось, что население бывшей оккупирован­ной территории готово к широкому партизанскому движению вплоть до всенародного восстания.^[9]

В политическом донесении командованию Кали­нинского фронта от 31 июня 1942 года А. В. Романов писал:

«Дайте оружие — таков лозунг среди населения, Принятые меры по разыскиванию оружия не удовлет­воряют запроса ... перерыты все могилы, обследова­ны реки, озера, болота — все места тайников. При наличии достаточного количества оружия все насе­ление готово подняться на вооруженную борьбу...»^[10].

В решении собрания жителей и партизан Армей­ского комендантского участка Себежского района отмечалось, что все честные советские люди должны объединиться в отряды, чтобы без жалости бить фа­шистских оккупантов.

Жители деревень и сел регулярно снабжали пар­тизан продовольствием, предупреждали их о подхо­дивших карательных группах, укрывали партизанских разведчиков, подводили их тайными путями к фашистским гарнизонам, передавали ценные сведе­ния об объектах и коммуникациях врага. Не только мужчины и женщины, но даже старики и дети поднялись на борьбу с врагом. Многие из них вступали в партизанские отряды и там с оружием в руках мстили оккупантам за смерть и горе, которое они принесли на Советскую землю.

Старики и женщины, пренебрегая опасностью, всячески помогали защитникам Партизанского края, ра­ботали связными, разведчиками. Секретарь Себеж­ского райкома партии В. Е. Петров сообщал: «Редко можно было найти дом, семью, где не было бы пар­тизан, а деревень, где нет партизанских семей, — в нашем районе нет».^[11]

В. П. САМСОН,

Герой Советского Союза, командир ла­тышского партизанского соединения. 

Большую работу по мобилизации масс на парти­занскую борьбу проводили Оперативная группа ЦК КП Латвии и командование спецотряда в западной части братского края. В декабре-январе 1942/1943 го­дов латышский спецотряд вырос в крупное партизан­ское соединение под командованием В. П. Самсона, В него влились отряды и группы под командованием Грома, Пеличева, Барановского и Пизана, действо­вавшие в Лудзенском и Даугавпильском уездах.

Это партизанское соединение насчитывало теперь около двух сот хорошо вооруженных народных мсти­телей.^[12] Они установили тесную связь с населением многих деревень и городов Латвии. Большую помощь в налаживании таких связей оказала группа А. Гро­ма, которая уже была связана с антифашистским под­польем на этой территории.

В одном из писем, направленных в Оперативную группу ЦК КП Латвии антифашистской подпольной группой, действовавшей в Лудзенском уезде, отмеча­лось, что стоит только партизанам пустить под откос немецкий эшелон, убить какого-нибудь фашистского атамана или взорвать склад боеприпасов, как об этом становится известно во многих деревнях и хуто­рах. Глаза латышских крестьян сияют от радости.  Люди молчат, но это молчание красноречивее любых слов.

Оперативная группа ЦК КП Латвии выпустила большое количество воззваний и обращений к латышскому народу. Их хранили многие патриоты, находив­шиеся в то время на оккупированной территории, Эти воззвания вдохновляли и поднимали народ на борьбу. Вот, например, листовка Оперативной группы ЦК КП Латвии, выпущенная в январе 1943 года. «Мы здесь, с вами, дорогие, родные братья и сестры! Мы никогда и никуда не уйдем. Поднимайтесь все от мала до ве­лика на священную борьбу с врагом, помогайте всю­ду и везде партизанам...

Как бы ни были тяжелы наши потери, сколько бы нам ни пришлось пережить в этой великой борьбе, мы уверены в правоте нашего дела.

ЦК КП(б) ЛАТВИИ»

В героические дни боев у великой русской реки Волги фашистские оккупационные власти распростра­няли ложные слухи об успехах гитлеровских войск. Они рассчитывали, что это вызовет спад народного сопротивления, лишит поддержки партизан со сторо­ны населения. Но произошло обратное. Нависшая над Родиной опасность усилила ненависть советских лю­дей к немецко-фашистским захватчикам. Именно в эти дни особенно увеличился приток добровольцев в пар­тизанские отряды. Еще более укрепилась боевая дружба и сплоченность народов братского края.

Вступая в отряды, народных мстителей освобож­денной земли, русские, белорусы и латыши давали клятву перед боевыми друзьями по оружию. Вот текст партизанской присяги, принимавшейся латышскими воинами-патриотами:

«Я, красный партизан, клянусь, что до послед­ней капли крови с оружием в руках буду бороться против смертельных врагов моего народа — гитле­ровской Германии и ее союзников до полного осво­бождения советской земли от немецко-фашистских захватчиков.

Честно и аккуратно выполню данные мне коман­дованием поручения и задания. Буду беспощаден к врагам. Буду строго хранить доверенную мне воен­ную тайну. Не выдам врагу своих товарищей. Нико­гда и ни при каких обстоятельствах не сдамся врагу в плен, хотя бы это стоило мне жизни.

За нарушение мною этой присяги, пусть постигнет меня справедливая кара народных мстителей — смерть.

Эту присягу скрепляю своей подписью».^[13]

Так выражалась преданность защитников Парти­занского края Советской Родине, готовность до по­следнего стоять в борьбе с врагом.

Наступление Советской Армии зимой 1942—1943 годов и уничтожение отборных фашистских войск у великой русской реки Волги вызвало кризис в гитле­ровском лагере. Провалилась фашистская пропаган­да в оккупированных советских районах. Лопнул миф о непобедимости гитлеровской армии, лопнул и развеялся.

Победа Советской Армии укрепила моральный дух советских людей, находившихся на территории, вре­менно оккупированной врагом, упрочила, их веру в освобождение, в полный разгром оккупантов.

В партизанских отрядах и бригадах, в деревнях и селах по решению районных комитетов партии состоя­лись митинги и собрания, которые проходили под знаком боевой дружбы и готовности народов трех братских республик до победного конца защищать родную землю. Партизаны и население выразили еди­нодушное стремление оказать самую активную помощь Советской Армии в борьбе против фашистских зах­ватчиков. Повсеместно шел сбор средств в фонд обороны страны. Райкомы партии совместно с командо­ванием партизанских бригад формировали молодеж­ные ополчения для отправки за линию фронта в ряды Советской Армии, Сотни юношей и девушек подали заявления с просьбой направить их в ополчение или принять в отряды народных мстителей. Только коман­дование бригады имени Рокоссовского переправило через линию фронта более 600 юношей призывного возраста.^[14] Отряды партизанской бригады под коман­дованием В. И. Марго собрали в фонд обороны свыше 268 тыс. рублей, бригада имени Фрунзе — 150 тыс. рублей.

С образованием Партизанского края районные ко­митеты партии и командование бригад и отрядов на­ряду с руководством боевыми действиями партизан, проведением массово-политической работы среди на­селения, большое внимание уделяли организации хо­зяйственной жизни в освобожденных районах. Оказа­ние помощи населению в проведении сельскохозяйст­венных работ, обеспечение партизан и населения про­довольствием являлось одной из центральных задач командования бригад.

На заседаниях бюро районных комитетов партии часто обсуждались вопросы далеко не военного харак­тера. Например, 21 апреля 1943 года бюро Себежского райкома заслушало вопрос об оказании помощи насе­лению района в проведении весеннего сева и рассмот­рело план празднования 1 Мая.^[15] В мае оно трижды обсуждало вопросы, связанные с работой комендант­ских партизанских участков ^[16], а немного позже — во­просы о работе Томсинской и Бродинской мельниц^[17], о ходе заготовок сельскохозяйственных продуктов и другие.

8 августа 1943 года бюро Себежского райкома пар­тии провело расширенное заседание комендантов и их помощников, на котором были рассмотрены вопросы совершенствования деятельности местных органов вла­сти. На этом же заседании был обсужден вопрос о ходе уборки урожая и заготовки сельскохозяйствен­ных продуктов.

В соответствии с решением районных комитетов партии и командования партизанских бригад каждо­му отряду было дано задание по оказанию помощи населению деревень края в проведении хозяйственных работ и заготовок продовольствия. Еженедельно ко­мандование отрядов отчитывалось о проделанной ра­боте.

В^: результате всех этих мер партизаны сумели на значительной части освобожденной территории свое­временно убрать хлеб и создать большие запасы зерна на зимний период. Только бригада под командованием Р. А. Охотина к началу ноября 1942 года заготовила более 259 тонн зерна и 526 тонн картофеля. В бри­гаде было 222 головы крупного рогатого скота. 330 овец и 26 свиней.^[18]

Во многих партизанских бригадах работали ма­стерские по изготовлению лыж, ремонту одежды к обуви. Так, мастерские той же бригады Р. А. Охотина к началу зимы изготовили 552 пары лыж, сшили 371 полушубок.^[19] В партизанской бригаде имени Фрунзе работали ветряные мельницы, пекарни. А в бригаде под командованием Н. М. Вараксова была организо­вана даже выделка кож. Только за лето 1943 года её мастерские изготовили 250 крупных кож для обуви, 1700 овчин, тут же было налажено производство ва­ленок.^[20]

В латышских партизанских отрядах работали куз­ницы, в которых ремонтировался сельхозинвентарь, ве­лась механическая сушка зерна. Пропускная способ­ность машины была до 6 тонн в сутки.^[21]

Имея большие запасы продовольствия, белорус­ские партизаны помогали им русским и латышским отрядам в суровые дни зимы 1943 года.

Гитлеровцы, будучи не в силах уничтожить парти­зан с помощью оружия, решили задушить их голодом. Немецко-фашистские оккупационные власти летом 1943 года приняли все меры, чтобы осуществить эти варварские планы. Они скомплектовали большие груп­пы карателей, которые неожиданно врывались на тер­риторию братского края, занимали оборону, а мирных жителей заставляли убирать хлеб, и затем увозили его в расположения фашистских гарнизонов.

Ежедневно над территорией Партизанского края летали воздушные пираты и обстреливали из пуле­метов население, занимавшееся уборкой урожая. С са­молетов сбрасывались зажигательные бомбы на хлеб­ные массивы. Командование партизанских бригад вы­нуждено было создавать специальные дежурные отря­ды по борьбе с пожарами. По распоряжению комен­дантов партизанских участков в каждой деревне были сформированы народные пожарные дружины, кото­рые несли круглосуточное дежурство. В партизанских бригадах были также специальные отряды по охране населения, работавшего на хлебных полях, устраи­вались посты наблюдения и засады.^[22]

Попытки врага помешать защитникам Партизан­ского края в уборке урожая не увенчались успехами. Об этом свидетельствует совершенно секретная теле­грамма из штаба группы армий «Центр» в оператив­ное управление гитлеровского генерального штаба су­хопутных войск, в которой тревожно подчеркивалось:

«… Уборка урожая, для охраны которой были при­няты все меры, находится под угрозой.

Охрану лесосплава невозможно осуществить, хотя имеются большие потребности в лесе для лесопильных заводов и для производства железнодорожных шпал.

Наличие больших неохраняемых районов дает про­тивнику возможность создать там новые пункты банд.^[23]

Разъяренные фашистские захватчики неистовство­вали. В начале августа 1943 года вооруженный отряд оккупантов на автомашинах ворвался в деревню Пользини и, угрожая оружием, заставил население убирать хлеб. Вокруг работавших на поле людей фа­шисты расставили пулеметы. Одновременно самолеты начали бомбить лес и землянки соседней деревни Пар­тизанского края. За малейшее промедление в работе люди ‘избивались’ прикладами и шомполами. Гитле­ровский палач избил до полусмерти советскую граж­данку О. Быкову только за то, что она медленно пода­вала снопы на повозку.^[24]

На попытки партизан защитить жителей деревни Пользини фашисты отвечали массированным пулемет­ным огнем. Холмистая местность позволяла врагу вести круговой обстрел и наблюдение. Однако через несколько дней белорусские и латышские партизаны совместными усилиями заставили гитлеровцев поки­нуть территорию братского края.

Вскоре несколько фашистских батальонов из гар­низонов, расположенных в районах Бигасово, Устье и других, численностью до 1200 человек повели наступ­ление в районе Россоны, Чернявщины, Обухово, Булы, Липовки и заняли ряд хлебных массивов края. Собранный хлеб они спешно отправляли в местечко Устье, где производили его обмолот и переработку.^[25] Но уборка эта продолжалась недолго. Партизаны за­вязали жестокие бои за хлеб. Беспрерывными уда­рами по врагу заставили фашистов покинуть захва­ченную территорию и отступить, в расположения гар­низонов. Одновременно с этим партизаны усилили уборку урожая. Днем и ночью шла кипучая работа на полях братского Партизанского края. В короткий срок урожай был убран на значительной терри­тории.

Немецко-фашистские захватчики не успокаива­лись. Они предпринимали все новые и новые попытки» чтобы сорвать заготовку хлеба в Партизанском крае. Участились случаи нападения гитлеровских солдат на места обмолота зерна. Ворвавшись в деревни, они отбирали у населения хлеб и увозили его в распо­ложения своих гарнизонов. Многие скирды хлеба были сожжены фашистскими диверсионными груп­пами.

Районные комитеты партии и командование пар­тизанских бригад обратились к населению края и ок­рестных деревень с пламенным призывом: «Ни одного килограмма хлеба врагу!»^[26] Жители деревень и сел принимали все меры, чтобы народное добро не попало в руки врага. Они зарывали его в землю, отправляли на партизанские склады.

Особенно большой размах грабеж населения фа­шистами принял в районах, расположенных вне тер­ритории братского края. Оккупанты отбирали у насе­ления весь сжатый хлеб и свозили к местам обмолота. В местечке Устье они создали крупный пункт обмо­лота хлеба. Переработку зерна фашисты вели кругло­суточно.

В ночь со 2 на 3 сентября 1943 года партизанские отряды бригады имени Фрунзе окружили гарнизон и атаковали поселок Устье. Не выдержав натиска, гитле­ровцы обратились в бегство. Партизаны захватили большие склады с зерном, которое было в ту же ночь вывезено в расположение партизанской бригады. Всю ночь пылали казармы оккупантов.

В сентябре 1943 года фашистский батальон вор­вался на машинах и повозках в пределы братского края. Заняв оборону в районе местечка Глембочино, враг начал грабить население. Отряды партизан окру­жили гитлеровцев с нескольких сторон и неожиданно для них открыли пулеметный и автоматный огонь. Грабители бросили машины, повозки и обратились в бегство, оставив около 50 убитых и раненых.^[27]

Жестокая борьба за хлеб развернулась на терри­тории Латвии. Большое количество гитлеровских гар­низонов, а также охранявшихся полицейскими ба­тальонами помещичьих имений значительно затруд­няло латышским партизанам проведение заготовки хлеба в деревнях и хуторах, расположенных вне брат­ского края. Фашистские каратели имели здесь специ­альные отряды солдат, которые врывались в населен­ные пункты, отбирали убранный хлеб и увозили в рас­положения гарнизонов.

В начале августа 1943 года отряд полицейских в количестве 100 человек под командованием гитлеров­ских офицеров окружил деревню Наглово с целью отобрать у крестьян только что снятый урожай ржи. В деревне в это время находился взвод партизан. Несмотря на количественное превосходство врага, пар­тизаны вступили в бой и обратили его в бегство. На поле боя осталось более 20 убитых и раненых поли­цейских.

В тяжелых боях против фашистских оккупантов латышские партизаны с помощью населения летом и осенью 1943 года сумели заготовить много зерна, ово­щей и картофеля. Значительная часть продовольствия была отобрана у гитлеровских оккупационных властей уже на их базах. Следует заметить, что в период борь­бы за хлеб латышские друзья оказали большую по­мощь русским партизанским бригадам.

В целом заготовка продовольствия в Партизанском крае прошла успешно. О её результатах убедительно говорят такие данные. Только партизанской брига­дой имени Фрунзе за лето и осень 1943 года были убраны озимые и яровые на площади 540 гектаров, проведен обмолот их с площади более 480 гектаров, засыпано в закрома свыше 420 тонн зерна.^[28] Парти­занской бригадой под командованием В. И. Марго в ходе боев за хлеб было заготовлено и засыпано в за­крома 43 тонны ржи, 2,5 тонны пшеницы, 80 тонн картофеля.^[29] Народные мстители под командованием Ф. Т. Бойдина в этот период провели уборку урожая на площади 150 гектаров, заготовили 242 тонны зерна и 50 тонн картофеля.^[30] Бригада Н. М. Вараксова со­брала 120 тонн ржи, а также большое количество кар­тофеля, гороха и ячменя.^[31]

Партизаны братского края часть продовольствия передали наступающим частям Советской Армии, Только командованием партизанской бригады имени Фрунзе в декабре 1943 года было сдано хозяйствен­ным организациям советского тыла свыше 200 тонн зерна.

Командование вражеских гарнизонов, окружав­ших свободную партизанскую территорию, принимало все меры к тому, чтобы разложить бригады народных мстителей. Организовывались провокации, убийства командиров и политработников, всячески дискредити­ровались партизаны перед населением. Фашисты ком­плектовали из предателей советского народа отряды полицейских, которые под видом партизан, проникали в край и учиняли расправы над населением. Гит­леровцы обещали большие суммы денег за убийство партийных и советских руководителей, командиров и комиссаров. Оккупанты всячески пытались пополнить кадры провокаторов, убийц и шпионов за счет мест­ных жителей. И находились негодяи, которые шли к ним на службу. Их было немного, но все же они были.

Выискивая таких отщепенцев — в основном из числа уголовных преступников и бывших кулаков, — гитлеровцы использовали их в своих корыстных целях.

Привлекались также политически незрелые, морально неустойчивые люди. При помощи шантажа, угроз и насилия их заставляли заниматься шпионажем.

Отряды полицейских, которые выдавали себя за партизан, готовились на специальных курсах. «Это бу­дет означать, — говорилось в наставлении таких кур­сов, — что одетые в гражданское, шатающиеся банды для борьбы с партизанами, должны быть большей частью составлены из людей, знающих местный язык и районы, это будет являться наилучшим методом борьбы с большевистскими отрядами...

Эти банды должны носить настоящую русскую одежду, иметь исключительно русское оружие, предъявлять советские документы... Их задача дол­жна сводиться к одному: — грабить население, жечь деревни, расстреливать всех, кто поддерживает боль­шевистские банды, чинить всякое зло, чтобы настроить их против партизан».^[32]

Такие отряды «партизан» появлялись в деревнях и населенных пунктах края и за его пределами. Ниче­го не подозревавшие жители, естественно встречали гостей с радостью, делились с ними последним куском. Через несколько дней провокаторы вновь появлялись в тех же селах, требуя хлеба, мяса, масла. «Спаси­тели» расстреливали, избивали людей под предлогом отказа в помощи партизанам. После этого гитлеровцы выпускали листовки, в которых извещали граждан, что фюреру известны кровавые злодеяния партизан и он принимает все меры к тому, чтобы защитить от них народ.

Сложную работу пришлось вести районным коми­тетам партии по разоблачению фашистских провока­торов. Отдельным гитлеровским лазутчикам удава­лось пробраться в партизанские отряды края, и тогда жители, а также командиры и политработники стано­вились жертвами провокаций.

Райкомы партии выпустили специальное обраще­ние к населению, в котором разъяснилась политика оккупантов. «Дорогие товарищи, — писалось в обращении к населению Себежского района, — на нашей свободной территории усиливают деятельность фа­шистские провокаторы. Они выдают себя за парти­зан... Будьте бдительны, не поддавайтесь на их про­вокации, своевременно сообщайте командованию пар­тизан и комендантским старостам о всех подозритель­ных... Вылавливайте и арестовывайте палачей наро­да…»^[33]

Немало бед принесли провокаторы населению. Но им не удавалось уйти от заслуженной кары народной. В числе разоблаченных фашистских агентов был и некий Гомелько.

... В начале лета 1942 года на территории Дриссенского района появились листовки. Они писались от руки на листках ученических тетрадей и расклеи­вались на заборах и стенах домов многих деревень. Содержание этих листовок было кратким. В одной из них говорилось: «Верьте в скорый приход Красной Армии. Капитан Сизов».

Фамилия таинственного офицера быстро распро­странялась по территории района. Многие жители де­ревень, желающие вступить в ряды партизан, стара­лись связаться с ним. Вскоре «капитан Сизов» появил­ся в отряде народных мстителей под командованием Сутырина. Он сначала не вызвал подозрения у пар­тизан. Но вот однажды, когда большинство отряда на­ходилось на боевом задании, «капитан Сизов» под ви­дом осмотра трофейного пулемета развернул его к первой пулеметной очередью сразил наповал коман­дира отряда. Воспользовавшись замешательством пар­тизан, «Сизов» вскочил и громко крикнул: «Спокойно! Я, капитан Красной Армии Сизов, располагаю мно­гими данными, что Сутырин — предатель народа и ра­ботает от фашистов. Мы проявили близорукость, сле­по подчиняясь предателю. Мне приказано вас рас­пустить, а когда будете нужны — позову».

В ту же минуту враг скрылся в лесу. Через несколь­ко дней в руки карателей попали многие партизаны из отряда Сутырина, а также жители, поддерживавшие их.

 В деревнях и селах по-прежнему появлялись лис­товки, появлялся сам «капитан Сизов». Он объявлял о создании партизанских отрядов, о подготовке к встре­че Советской Армии и т. д. Население откликалось на призывы, приходило к нему, регистрировалось и ждало указаний «капитана Сизова». А вслед за ним появлялись фашистские карательные отряды и учиня­ли расправу над народом.

Однако недолго пришлось врагу быть «капитаном Сизовым». Проходимец был пойман и доставлен в штаб партизанской бригады под командованием Г. П. Герасимова. В ходе допроса выяснилось, что подлинная фамилия убийцы Гомелько.

— Гомелько? — удивленно переспросил командир бригады. Эта фамилия насторожила Г. П. Герасимова, так как в его подразделении были отец и сын Гомелько,

— Ну-ка, позовите старика в штаб...

Не успев закрыть за собой дверь, старик обрадовано кинулся к «капитану Сизову»... Но узнав правду, отец отвернулся. Он долго молча сидел на скамейке, а потом встал и тихо попросил:

— Товарищ командир!

— В чем дело, отец?

— Разрешите мне «отблагодарить» сына...

Через несколько часов около штаба были выстрое­ны партизаны подразделения Г. П. Герасимова. Перед строем боевых товарищей мужественный патриот Гомелько-старший собственными руками привел в исполнение смертный приговор своему сыну.

Народ беспощадно карал фашистских лакеев. Много делали для срыва провокаций наши партизан­ские разведчики.

С героическими делами защитников братского края связано славное имя М. С. Пынто. Рискуя жизнью, эта разведчица смело проникала в фашистские гарнизоны, устанавливали связи с надежными людьми, распространяла обращения партизан среди населения и гитлеровских солдат. Вот как об одном из таких случаев рассказывают её боевые товарищи:

«Это было в конце июня 1943 года. Мария Пынто неожиданно для начальника гарнизона зашла в его кабинет.

— Что вам нужно? спросил он.

— Я послана из штаба партизанской бригады, чтобы договориться с вами...

Комендант настолько перепугался, что не мог про­изнести отчетливо ни слова.

— Вы уйдите отсюда, пожалуйста…

— Нет, господин комендант, вы обязаны немедлен­но написать письмо партизанам, что будете давать нам необходимые сведения. Или вы будете работать с на­ми, или... — разведчица наставила пистолет. — Я должна взять это письмо сейчас...

Такое письмо Мария принесла партизанам».

Летом того же года М. С. Пынто, установив связь с группой власовцев, привела к партизанам 22 солда­та в полном вооружении. Тогда же 1943 года она бы­ла принята в ряды Коммунистической партии.^[34] А вна­чале марта 1944 года М. С. Пынто на заседании Се­бежского райкома партии была утверждена вторым секретарем районного комитета комсомола.^[35]

Весной 1944 года, когда М. С. Пынто, заболев ти­фом, находилась на излечении у своей сестры, группа фашистских  служак схватила патриотку. Фашисты вытащили тяжело больную партизанку из дома, до­ставили в расположение гарнизона и подвергли чудо­вищным пыткам. Каратели выбили у нее зубы, отре­зали язык, левое ухо, правую грудь, в нескольких местах пробили череп, нанесли ей девять глубоких ножевых ран.^[36] Несмотря на зверские истязания, М. С. Пынто не выдала товарищей. Она умерла как герой.

Около двух недель партизаны разыскивали своего боевого друга. Вскоре им удалось с помощью насе­ления найти труп М. С. Пынто, наспех зарытый недалеко от деревни Видоки. Над гробом разведчицы на­родные мстители поклялись отомстить фашистским па­лачам за издевательство над советскими людьми. Через несколько дней партизанские отряды Ф. Т. Бойдина окружили этот гитлеровский гарнизон, перебили охрану и подожгли казармы. Не выдержав натиска народных мстителей, фашисты обратились в бегство, но тут же натолкнулись, на партизанскую засаду. В ходе боя были захвачены гитлеровцы, от рук которых погибла М. С. Пынто. Палачи не ушли от расплаты за свои злодеяния.

М. С. Пынто, партизанка-разведчица, секретарь Себежского подпольного рай­кома ВЛКСМ, проводит беседу с молодежью в дни Великой Отечественной войны

В своих воспоминаниях М. С. Прудников расска­зывает: «Гитлеровцам удалось выследить и арестовать нескольких подпольщиков. В их числе была восемнад­цатилетняя комсомолка Вера Смирнова, которая рабо­тала прачкой в комендатуре... К месту казни фаши­сты согнали сотни жителей, заставляя их смотреть на расправу с юной патриоткой. Вера шла на казнь с гордо поднятой головой.

— Дорогие товарищи! — крикнула она, — я уми­раю за нашу Родину! Не бывать фашистам хозяевами на Советской земле!..»

Так умирали патриоты.

По решению командования партизанских бригад на территории края были введены свои документы, ко­торые выдавались партизанам и населению. Пой­манные фашистские провокаторы предавались народ­ному суду. Как правило, их судили там, где поймали. Как ни изворачивались фашисты, как ни маскирова­лись они под партизан, им не удавалось уйти от спра­ведливой кары народа. Они всюду наталкивались на бдительность защитников края.

О том, что фашисты не могли найти себе места на территории края, убедительно говорит, письмо, захва­ченное у провокатора Бугрина партизанами бригады под командованием Ф. Т. Бойдина. «Мы не можем, — писал фашист, — спокойно передвигаться даже ночью, всюду появляются большевистские агенты, которые безошибочно узнают нас.^[37]»

Многие провокаторы были подвергнуты суду в дни борьбы с оккупантами. Не ушли от народной кары и те, кто пытался скрывать свое подлое лицо, свои пре­дательские дела. Некоторые из них разоблачены уже в последнее время и понесли заслуженное наказание. Недавно, например, состоялся открытый процесс над изменником Родины Герасимовым, который, подобно Гомелько, предательски действовал на территории братского края.

* * *

Возникновение свободных партизанских краев в глубоком тылу врага было явлением не случайным. Оно представляло собой закономерный результат са­моотверженной борьбы народа против ненавистного врага. Население, оккупированной гитлеровцами тер­ритории, по призыву Коммунистической партии друж­но поднялось на защиту социалистической Родины.

Разгром вражеских гарнизонов, ликвидация гитлеровского режима, восстановление советских поряд­ков в глубоком тылу врага обеспечивалось широким размахом партизанского движения, прочно опираю­щегося на поддержку народных масс.

Образовавшиеся на территории Псковщины два больших партизанских края вызвали панику и расте­рянность у немецко-фашистского командования.. Ни лживая гитлеровская пропаганда, ни варварские дей­ствия карательных отрядов, ни попытки задушить на­родных мстителей голодом не увенчались успехами, В едином строю русские, белорусские и латышские партизаны вместе со всем населением успешно отби­вали все атаки врага. Ему не удалось задушить на­родную власть и расколоть нерушимую дружбу наро­дов трех братских советских республик.

В эти тяжелые дни ярко горело пламя братской дружбы народов, объединенных смертельной борьбой с ненавистным врагом. С каждым днем на защиту свободной земли в тылу врага вставали все новые и новые батальоны народных мстителей.

Героическая борьба партизан убедительно пока­зала, что, строя свои планы «молниеносной войны» против СССР, гитлеровцы не понимали главного — сущности Советского социалистического государства, сила которого в братской дружбе народов, в неруши­мом союзе рабочего класса и крестьянства, в могучем морально-политическим единством советских людей, в неразрывной связи Коммунистической партии и Со­ветского правительства с народом. Немецко-фашист­ские захватчики недооценили главную силу, с кото­рой им пришлось столкнуться в первые же дни вой­ны, — советского человека, горячего патриота своей Родины, моральный облик которого в корне отличает­ся от того, каким его представляли себе гитлеровские идеологи и пропагандисты.

Воспитанный ленинской партией в духе высокого советского патриотизма, советский человек глубоко понимал свою ответственность за судьбу Родины, со­циалистического государства и готов был идти на лю­бые жертвы во имя свободы и счастья своей любимой Отчизны.

Народные мстители пограничных районов трех братских республик в своей патриотической борьбе всюду находили друзей и помощников. Жители горо­дов, поселков и деревень, где находились учреждения и гарнизоны гитлеровцев, работали связными и вы­полняли самые различные задания партизан. Сетью партизанской агентуры были охвачены все города, крупные населенные пункты и узлы железных дорог. Только бригада под командованием В. И. Марго рас­полагала более чем 167 агентами, работавшими во вражеских гарнизонах и учреждениях.^[2]

Среди славных имен таких разведчиков значится имя старейшего большевика, участника двух револю­ций 1917 года, ныне персонального пенсионера Павла Никитовича Петровича. С его именем связаны многие боевые дела народных мстителей братского края. Являясь заместителем командира партизанской бригады по разведке, он умело создавал партизанское подполье в гарнизонах врага, воспитывал мужествен­ных героев нашей Родины.

До Великой Отечественной войны П. Н. Петрович проживал в Себежском районе, работал на разных постах. В годы коллективизации был председателем сельского Совета, потом в лесничестве и т. д. И куда бы партия ни посылала его, он с достоинством оправдывал её доверие.

Не сломила дух старейшего большевика враже­ская оккупация. Одним из первых он стал партизаном. Хорошо зная территорию района и людей, П. Н. Пет­рович установил широкие связи с подпольщиками.

Сутками ходил он по территории Себежского, Идрицкого и других соседних районов юга Псковщины, оты­скивая надежных людей. При себе П. Н. Петрович имел несколько ученических тетрадей и карандаш. После его посещения деревни на домах появлялись листов­ки с такими словами: «Предателям нашей Родины не уйти от народной кары». «Немецко-фашистским за­хватчикам скоро придет гибель. Красная Армия успеш­но громит врага»... «Земляки, собирайте оружие, создавайте вооруженные отряды, бейте гадов...»^[3]

Такие же листовки ходили по деревням. Жителям знаком и понятен был «Ваш П. Н.». Они охотно помо­гали партизану.

В январские дни 1943 года П. И. Петровичу сооб­щили, что в одной из деревень Себежского района гитлеровцам усердно служит некий Преснев.

— Преснев — это гад! — встревожился Павел Никитович.

Ему хорошо была знакома эта фамилия. Преснев в годы коллективизации саботировал создание кол­хозов. За поджог амбаров был осужден на пять лет тюремного заключения. Оккупанты знали, кого назна­чить старостой. Преснев окружил себя полицейскими, грабил население, выдавал гитлеровцам советских ак­тивистов, партизан.

Павел Никитович решил «навестить» предателя. Убедившись, что вокруг его дома никого нет, постучали. Ответа не последовало. Дверь была заперта изнутри, значит в доме есть люди.

П. Н. Петрович постучал еще раз. Никакого резуль­тата. Постучали требовательнее. В окне замерцал огонек и после того, как партизаны ещё раз напом­нили о себе, послышался басистый мужской голос:

— Кто там? Подождите.

Из-за двери донесся приглушенный шепот. Звяк­нула посуда. После длинной паузы тот же голос спросил:

— Кто там?

— Свои, откройте.

— Что за свои? Как это понимать?

Больших усилий стоило Павлу Никитовичу сдер­жаться и сохранить спокойный тон.

— Ну, свои люди, русские, — объяснил он.

— А какие русские? Они разные бывают.

— Мы свои, понятно? — требовательнее сказал Петрович.

Хозяин решительно прихлопнул дверь, задвинул за­сов и сердито отпарировал:

— Прошу по ночам не беспокоить. Приходите ут­ром.

Это было неожиданно. Преснев всегда любезно встречал Павла Никитовича.

Партизанам пришлось поступиться манерами хо­рошего тона. С грохотом упал засов, дверь открылась. Вошли в душную комнату. При свете керосиновой лампы Петрович увидел на стене шинель гитлеров­ского офицера. Около печи стояли сапоги. В углу, около стола, валялись бутылки из-под водки.

Павел Никитович бросил мгновенный взгляд на одного из партизан, кивнув на соседнюю комнату. Взяв автомат на боевой взвод, партизан устремился к двери.

— Здравствуйте! — заговорил вдруг дрожащим голосом Преснев. — Мое почтение. — Он низко покло­нился. — Вот ведь досада какая! Думал мало ли кто? Теперь всякий народ по ночам бродит. Уж извиняй­те ... Так по каким делам? Чем обязан?

— Тем, чем в годы коллективизации, — грозно сказал Петрович.

— Нет, не только, — спешно добавил рядом стоявший партизан. — Чья шинель?

— Это... его превосходительства, пана офицера,—  робко ответил предатель.

— А где же ваш пан офицер? — спросил Петро­вич.

— Он ушел, отдыхает, — вмешалась жена Преснева.

— Стоять на месте, всякая попытка к сопротивле­нию... , — один из партизан навел на предателя авто­мат.

В соседней комнате на кровати, раскинув ноги, лежал фашистский офицер. Он спал мертвецки пья­ный. Это был тот офицер гестапо, через которого Преснев давал гитлеровцам сведения о советских людях.

Обезоружив фашиста, партизаны попытались раз­будить его. Но из этого ничего не вышло. Гестапов­ца пришлось тащить на руках.

В сумке фашиста были найдены ценные докумен­ты, список коммунистов и активистов, в первой пятер­ке которого стояла фамилия Петровича П. Н. Около дома Преснева собрался народ.

— Счастливого пути! — язвительно крикнула стоявшая вблизи женщина, когда выводили старосту.

— Желательно без возврата, — добавила другая.

Фашист и его прислужник не ушли от народной кары.

Партизаны не отошли от деревни и километра, как увидели сзади яркое пламя. Это жители подожгли дом предателя.

В конце апреля 1943 года гитлеровцы усиленно готовили в Себеже митинг, который должен был вы­литься в торжество по поводу наступления немецко-фашистских войск. Митинг решили провести 1 мая. Жители города широко оповещались об этом. Все обязывались явиться на площадь. Планировались вы­ступления нескольких предателей.

Командование партизанской бригады В. И. Марго решило сорвать эту вражескую затею. Подпольщики распространили листовки, призывы, обращения, в ко­торых разъясняли народу правду о положении на фронтах, об успехах Советской Армии, о скором раз­громе оккупантов.

 В ночь на 1 мая партизаны с помощью антифа­шистского подполья развесили на многих домах Се­бежа лозунги: «Да здравствует 1 мая, товарищи!», «Да здравствует свобода и независимость нашей Ро­дины!», «Смерть немецко-фашистским захватчикам!». На здании гитлеровской военной комендатуры был вывешен портрет Гитлера с надписью: «Обер-бандит с большой дороги».

Напуганные фашисты рыскали по улицам города, арестовывали всех, кто попадался под руку. Подозри­тельных доставляли в гестапо, где подвергали звер­ским пыткам. Въезд и выезд из города был закрыт. Но дорогам, ведущим к Себежу, разъезжали гитле­ровские автоматчики.

Но попытки врага обнаружить и ликвидировать партизанское подполье не увенчались успехом.

Патриоты продолжали вести активную работу сре­ди солдат вражеских гарнизонов. Распространялись листовки, обращения, призывы.

В одном из таких обращений, появившемся в ба­тальонах власовцев, говорилось: «Красная Армия про­должает успешно вести наступление, ежедневно осво­бождая город за городом ... Немцы вас обманывают они заставляют вас направлять оружие против своих братьев по крови — русских, белоруссов, латышей, украинцев и др. Для вас настало время искупить свою вину и оправдать доверие перед Советской Родиной связаться с партизанскими отрядами и переходить к нам ... К нам перешло уже от вас большое количе­ство вооруженных солдат, которые с оружием в руках, вместе с нами громят гитлеровских головорезов. В боях с фашистами вы искупите свою вину перед Ро­диной»^[4].

А вот письмо латышских партизан к солдатам по­лицейских батальонов:

«К вам, у кого сохранилось чувство любви к своей Родине и сознание ответственности перед ней за свои дела... Мы, латышские партизаны, обращаемся к вам с призывом искупить свою вину перед советским на­родом.

Немецко-фашистские захватчики используют вас в качестве слепого оружия для порабощения и угне­тения латышского народа… Кто не хочет носить позорное имя изменника Родины, пока не поздно, за­бирайте оружие и переходите к нам...»^[5]

Под влиянием такой пропаганды и поражений не­мецко-фашистских войск на фронте солдаты гарнизо­нов убивали офицеров и с оружием переходили на сторону защитников братского края.

Партизаны вели переписку с солдатами крупных гитлеровских батальонов, особенно строительных. Каждый из пришедших в братский край зачитывал перед строем собственноручно написанную клятву.

В Себежском краеведческом музее хранится мно­жество писем, написанных бывшими власовцами, пе­решедшими на сторону партизан. «...Клянусь чест­но, — говорится в одном из них, — искупить СВОЮ вину перед Родиной, в борьбе с фашистами не проя­вить ни трусости и ни слова не говорить о себе и а своих товарищах. Если я буду замечен в трусости и предательстве, прошу меня расстрелять.»^[6]

Особенно часто переходили на сторону партизан солдаты строительных батальонов. Они затем уста­навливали связь со своими товарищами и помогали оставшимися в гитлеровских гарнизонах решать свою судьбу.

Интересна переписка партизан бригады А. И. Гав­рилова с военнопленными. В одном из таких писем говорилось: «Военнопленные 98~ш строительного ба­тальона, мы обращаемся к вам с предложением по­следовать примеру ваших товарищей, бежавших к нам, партизанам... Ваши товарищи в количестве 30 чело­век во главе с лейтенантом Гришмановским правиль­но решили и перешли на сторону партизан нашей бригады ...

Немцы вас обманывают и эксплуатируют, как ра­бов, насильно заставляют вас бороться против своего народа... Гитлеровская армия разлагается, убедив­шись в своем бессилии... Сделайте тщательную под­готовку к переходу, когда и куда, вам расскажет лей­тенант Гринин. Переходите с оружием и без оружия. Партизаны вам помогут выйти из этого несчастного пекла.»^[7]

Или вот обращение партизан, действовавших в Идрицком районе, к полицейским батальонам врага.

«Полицейские и казаки!.. все из Советской стра­ны, случайно попавшие к немецким оккупантам. К вам, у кого сохранилось чувство любви к Советской Ро­дине и сознание ответственности перед ней за свои дела.

Мы, партизаны Идрицкого района, обращаемся к вам с призывом искупить свою вину перед советским народом. Немецко-фашистские захватчики вас обма­нывают и используют в качестве слепого орудия для порабощения и уничтожения советского народа... Они заставляют вас сжигать наши города и села, уби­вать наших отцов, матерей, жен и беззащитных де­тей.

Красная Армия успешно освобождает город за го­родом, деревню за деревней нашей любимой Ро­дины...

Кто не хочет носить позорное имя изменника Ро­дины, пока не поздно, забирайте оружие и переходи­те к нам...

Вы были дети одной советской семьи» Из вас мно­гие случайно попали на службу к немецким захват­чикам. Сейчас имеется возможность искупить свою вину, переходите к нам, вместе будем громить нена­вистного врага.

Смерть немецким оккупантам!»^[8]

Работа подпольщиков во вражеских формирова­ниях давала свои результаты. Летом 1943 года сол­даты гитлеровского гарнизона в Заверняйке подняли вооруженное восстание, перебили гитлеровских офи­церов и в полном составе перешли в Партизанский край. Немного позже взвод власовцев из гарнизона в Кузнецовке перебил охрану и в составе 22 человек перешел к партизанам.^[9]

Только в бригаду под командованием В. И. Марго за период её боевой деятельности добровольно при­шло более 210 вражеских солдат и офицеров^[10].

Каждый перешедший принимал клятву перед строем.

О действенности проводимой пропаганды свиде­тельствует и переписка калининских партизан с воен­нопленными поляками одного из гарнизонов врага. «Товарищи поляки, — сообщали партизаны, — полу­чили от вас небольшое письмо, из которого узнали, что вы желаете с нами, русскими партизанами, иметь переписку и связь... Помните, что мы готовы принять в свои ряды всех, кто борется за свободу и незави­симость своей Родины, держит прочно оружие против оккупантов. В этом мы никому и никогда не отказы­вали ... Держите связь с лицом вам известным.»

В другом письме партизаны сообщали: «Ваше письмо получили, рады тому, что вы считаете общим делом — борьбу против гитлеризма. Наши ряды рас­тут. К нам перешли в полном составе солдаты гарни­зона Заверняйка... Вливайтесь в наши ряды, тем са­мым вы приблизите час расплаты с врагом.»^[11]

Перешедшие на сторону партизан поляки обра­щались к своим товарищам, оставшимся в гитлеров­ских гарнизонах: «Товарищи! Мы так же, как и вы, долго решали, как уйти из гитлеровской армии, и все же наша совесть поляка подсказала, и мы ушли. Нам фашисты говорили, что партизаны всех вешают, рас­стреливают, и .мы боялись. А когда встретили нас пар­тизаны, мы узнали обратное. Они нас приняли как родных братьев, как близких знакомых.

Партизаны — это люди, любящие свою Родину. Они хорошо все знают о Польше, где наши товарищи также ведут борьбу за родину... Партизаны не оторваны от своей Родины., Они имеют связь со своей стра­ной самолетами. Русские и мы крепко жмем вам руки! За свободу! За Родину!»

В ответном письме поляк Вишневский писал: «Я очень доволен, что услышал польское слово. Заве­ряю вас, что скоро буду в ваших рядах.»^[12]

М. С. Прудников пытался убедить старика, что в партизанах ему будет трудно. Но старик обезоружил комбрига.

— Вот, товарищ командир, — сказал он — документ, в котором нет ограничения на старость. — И развернул партизанскую листовку: «Поднимайтесь на борьбу с врагом от мала до велика..!»

Командование бригады зачислило И. Ф. Шламкова в ряды бригады. И не ошиблось. Старик оказался очень полезным.

Прикинувшись странником, просящим подаяние, Игнат Федорович ходил по селам, расклеивал листов­ки со сводками Совинформбюро, вел беседы с жите­лями, вселяя в их сердца надежду на освобождение от захватчиков, собирал оружие и боеприпасы. Заме­чательный патриот, которому сегодня уже более де­вяноста лет, жив и здоров. Его часто можно видеть среди молодежи. Игнат Федорович увлекательно рас­сказывает о боевых делах партизан в годы Великой Отечественной войны.

Большую политическую работу вели латышские партизаны бригады В. П. Самсона. Они имели пере­писку со многими рабочими железнодорожных стан­ций. Коммунисты и комсомольцы, работавшие в под­полье, распространяли среди рабочих письма, обращения и листовки. Вот что говорилось в одном из писем латышских партизан к рабочим железнодорож­ной станции Зилупе:

«Братья железнодорожники! К вам обращаемся мы, партизаны латышского народа. Фашисты силой заставляют вас подвозить к фронту свои войска, тан­ки, снаряды, бомбы, патроны, бензин для убийства ваших братьев-красноармейцев, стариков, женщин и детей ... Поймите, что вы вольно или невольно стано­витесь помощниками немецко-фашистских убийц в разрушении городов и сел. Красная Армия успешно громит врага. Железнодорожники! От вас зависит многое. Вступайте же в решительную борьбу с варварами-фашистами, крушите немецкие эшелоны. Взрывайте и разрушайте мосты, водоснабжение, стрел­ки, линии связи, жгите паровозы и вагоны. Помогайте Красной Армии и нам, партизанам, разгромить не­мецко-фашистскую орду.»^[14]

Оперативная группа ЦК КП Латвии была свя­зана со многими антифашистскими подпольными груп­пами. Она оказывала им помощь и в разоблачении фашистской пропаганды, и в организации вооружен­ных отрядов.

В ноябре 1943 года гитлеровские оккупационные власти решили провести «митинг протеста» латыш­ского народа против Московской конференции ми­нистров иностранных дел» Наметили в Риге на Дом­ской, площади собрать население и организовать вы­ступления предателей латышского народа с клеветой на Советский Союз.

Фашисты на всю Латвию кричали о том, что 13 но­ября мир услышит голос латышского народа ^[15]. И вот он действительно услышал его.

Члены рижской подпольной организации с по­мощью жителей заложили вблизи трибуны крупную мину с часовым механизмом. Взрыв на Домской пло­щади прозвучал на всю Латвию, подтвердив готов­ность трудящихся масс к непримиримой борьбе против оккупантов.

Гестапо яростно искало членов подпольной орга­низации. С помощью провокаторов оно напало на их следы. Но несмотря на опасность, И. Судмалису, который был одним из руководителей подпольной груп­пы, удалось переправить многих её членов в парти­занские отряды. Гестаповцы схватили самого И. Судмалиса. 40 дней мучили они патриота, пытаясь сло­мить его волю. Но незадолго до смерти И. Судмаллс писал семье:

«Дорогая Марусите! Аинька, Сармите! Не знаю, прочтете ли вы когда-нибудь эти мои последние сло­ва, но все же я их пишу. Через несколько часов при­ведут в исполнение смертный приговор. Суд еще был 13-го мая, так что у меня было достаточно вре­мени продумать свою жизнь. Я оглянулся на прой­денный путь и не в чем мне себя упрекнуть: в эти ре­шающие для человечества дни я был человеком и борцом. Лишь бы будущее было лучше и счастливее! Оно должно быть таким! Понапрасну не может быть пролито столько крови.

Не горюй, Марусите! Никто не живет вечно. Вос­питывай Аиньку и Сармите, чтобы они когда-нибудь обо мне вспомнили, чтобы их жизнь была радостней и счастливей ...

Имис»^[16]

Летом 1944 года И. Судмалис был казнен. Бес­страшный партизан умер так же мужественно, как и боролся. Имя замечательного героя Советской Латвии знают не только жители республики. Оно как пример мужества и патриотизма дорого народам всей нашей страны, известно далеко за её пределами.

Имант СУДМАЛИС,

Герой Советского Союза, один из руководителей антифашистского подполья в Латвии.

Видя безуспешность шовинистической политики на оккупированной советской территории, гитлеров­ские власти прибегли к «новым» маневрам. Они в га­зетах, листовках призывали местных жителей «забыть мелкие недоразумения» (имелись в виду грабежи, убийства) — все это, мол, случайные эпизоды, винов­ные наказаны. Фашистская пропаганда стала доказы­вать, что фюрер обожает русских, белоруссов, латы­шей и желает им счастья. Поэтому крестьянам, мол, незачем уходить в леса с детьми и кормить комаров.

Такая демагогия оккупантов могла обмануть неис­кушенных людей. Надо было дать отпор. И партизаны обратились к жителям с листовками, призывами, в которых разоблачали фашистскую затею.

«Дорогие товарищи! — писали патриоты бригады под командованием Ф. Т. Бойдина, — не верьте окку­пантам и их прислужникам… Фашисты пытаются осла­бить ваше сопротивление.

Еще сильнее крепите партизанские отряды! Уничто­жайте палачей везде, где бы они не появлялись...

Твердо будем держаться в борьбе с врагом до пол­ного освобождения нашей Родины!»^[17]

Политическая работа среди населения и солдат вражеских гарнизонов стояла в центре внимания подпольных райкомов партии. На заседаниях их бюро обсуждались вопросы, связанные с усилением орга­низационно-партийной и партийно-политической рабо­ты.                            

Например, 19, февраля 1943 года бюро Себежского райкома обсудило обращение к населению района, рассмотрело план проведения собраний по населенным пунктам, вопрос о сборе средств на танковую ко­лонну «Калининский партизан». В постановлении бю­ро было записано:

«1. Провести собрания по населенным пунктам с вопросом: Наступление Красной Армии и задачи на­селения района.

2. Поручить комиссарам отрядов выделить для проведения бесед и докладов лучших докладчиков и беседчиков. Поручить тов. Петрову провести 21. 02.43 года инструктивный доклад о 25-й годовщине Совет­ской Армии.
3. Утвердить текст обращения к населению рай­она.»^[18]

10 апреля 1943 года Себежский райком пар­тии провел расширенное заседание бюро, на котором обсудил вопрос: «О состоянии и мерах улучшения массово-политической работы в партизанском отряде № 1 и среди населения».^[19]

Исключительно важную роль в организации жителей оккупированных районов Псковщины и прилегаю­щих к ней районов Белоруссии и Латвии на борьбу с оккупантами, а также в разоблачении фашистской пропаганды сыграла партийная подпольная и парти­занская печать. Антифашистское подполье, руковод­ствуясь указаниями партии о развертывании широкой массово-политической работы среди населения, осо­бое место уделяло печати. Это вытекало, во-первых, из самого характера нашей печати, как коллективного агитатора, пропагандиста и организатора; во вторых, из обстановки оккупационного режима — режима беззакония, виселиц, концентрационных лагерей, исклю­чавшего всякую возможность легальной политической деятельности.

В первое время печатная пропаганда в тылу врага сводилась в основном к выпуску листовок, обращений, воззваний. Многие из них размножались от руки, часть печаталась на машинке или в тайных типографиях. Однако эти средства не позволяли иметь повседневные связи с населением, так, как это дает возмож­ность газета. Без широкой сети партийной и парти­занской печати антифашистское подполье не сумело бы своевременно разоблачать перед населением гнус­ные приемы и методы оккупантов, быстро сообщать народу правду о положении на фронтах и в тылу.

Немецко-фашистские, захватчики свой жестокий террор на оккупированной территории сопровождали лживой, демагогической пропагандой. Они создали мощный политический аппарат. В городах и районах издавались газеты, листовки, плакаты, велись клевет­нические радиопередачи. Оккупанты использовали в своих целях изменников и предателей Родины, кото­рых назначали старостами, полицаями, бургомистра­ми. Использовалось также охвостье буржуазных на­ционалистов.

Враг организовывал поездки «представителей рус­ских крестьян» в Германию, распускал по домам часть военнопленных, кое-где раздавали бесплатно награбленное продовольствие. И все это широко рек­ламировалось всеми средствами пропаганды.

Оккупанты пытались раздувать частнособствен­нические настроения, распространяли среди населе­ния обещание, что всю колхозную землю они разда­дут в частную собственность крестьянам. Фашисты пытались натравить жителей оккупированной им Псковщины на партизан и подпольщиков. На страни­цах вражеских газет неоднократно повторялась фра­за: «Убивая немцев, партизаны тем самым навлекают тяжелые репрессии на мирных жителей»^[20].

Но не удалось врагу заставить советских патрио­тов сложить оружие.

Появление подпольных газет на оккупированной территории Псковщины следует отнести к осени 1941 года. Одной из первых таких ласточек был «Гдовский колхозник». На его страницах подпольщики ярко разоблачали и высмеивали ложь фашистской пропа­ганды. Вот помещенное в газете стихотворение «На сходке», передающее речь гитлеровца и отношение к ней крестьян:

Почему без обработки

Вижу здешние поля?

Вероятно, это пашни

Партизан-большевиков.

Говорят они, что пашни

Я отнял у мужиков.

Это выдумка, не боле!

Это просто чушь и ложь!

Вам — землица,

Мне — пшеница ...

Русским поле,

Немцам рожь.

Заявляю нынче смело,

Оставляю вам, как встарь

И угодья, и наделы,

И колхозный инвентарь.

Ты, мужик, умей трудиться

Да начальство уважай,

Знай — тебе дана землица

Мне же — только урожай!

Почесал колхозник темя,

Говорит: «Благодарю!»...

Я тобой, настанет время,

Землю, сволочь, удобрю!..

Весной 1942 года на территории Псковщины стали выходить газеты «Дновец» — орган Дновского под­польного райкома партии и исполнительного комитета районного Совета депутатов трудящихся, «Коммуна» и другие. Ко дню Советской Армии в феврале 1942 го­да вышла газета 2-й партизанской бригады «Народ­ный мститель».

Газеты подпольных райкомов партии и партизан имели широкую сеть корреспондентов. На страни­цах газет выступали жители деревень. Они присыла­ли письма, обращались с призывами, под которыми стояли десятки подписей. «Мы переживаем страшные дни, — писали крестьяне в одной заметке. — Банды фа­шистов дважды врывались в наш колхоз. Они жгут дома, грабят наше добро, зверски расстреляли 13 че­ловек, спалили 60 домов...

Мы окажем всевозможную помощь партизанам! Фашисты никогда не поставят нас на колени. Мы — русские люди, советские. А русский народ — богатырь: За свою Родину, за Советскую власть он будет стоять до последней капли крови.»

Под заметкой стоит 13 подписей^[21].

Через газеты народные мстители Псковщины обра­щались к населению, призывали его на борьбу с оккупантами. «Товарищи путейцы!,  —  говорилось в обра­щении газеты к рабочим станции Дно, — разрушайте железнодорожные пути! Движенцы, делайте заторы в движении, организуйте всюду подрыв и крушение эше­лонов врага.

Паровозники, портите паровозы при ремонте, сни­майте. части, бросайте в буксы песок и железные опилки.

Дорогие товарищи, следуйте примеру лучших же­лезнодорожников, бросайте работу, переходите в пар­тизанские отряды.

Все на борьбу с фашизмом!»^[22]

Широкой была сеть подпольной печати и в приле­гающих к Псковщине районах Белоруссии и Лат­вии. В начале 1942 года стала выходить газета «Ви­тебский рабочий», которая являлась одной из первых подпольных газет в оккупированной врагом Белорус­сии.

К. М. ОЗОЛИНЬ,

руководитель Оперативной группы ЦК КП Латвии.

Важную роль в развитии подпольной печати в по­граничных с Псковщиной районах сыграла Оператив­ная группа ЦК КП(б) Латвии, которая прибыла в братский край в январе 1943 года. Эта группа стала центром по руководству не только партизанским дви­жением, но и всей массово-политической работой сре­ди латышей. Она издавала газету «Пар Дзинтени»^[23], являвшуюся органом ЦК КП (б) Латвии. Редакти­ровал ее руководитель Оперативной группы К. М. Озо­линь. С июля 1943 года стала выходить нелегальная газета для латышской молодежи «Яунайс Латвистис» под редакцией Э. Краулиня^[24], Большим тиражом из­давалась газета «Латгальская правда».

Особенно широкую работу вели латышские газеты среди сельского населения. Они на ярких примерам разоблачали фашистскую пропаганду, пытавшуюся убедить латышских крестьян в том, что фюрер щедро наградит их землей, если они окажут ему помощь в борьбе с большевизмом. «Латышская молодежь! — писала газета «Латгальская правда», — не давайте себя обманывать лживыми обещаниями фашистов, сопротивляйтесь всеми силами, когда вас вербуют в немецкую армию или хотят угнать в Германию на каторжные работы. На фронте, на немецких фабриках вас ждет жалкое прозябание, смерть, не позволяйте ввергать себя в стыд и позор, как предателей народа. Бегите в лес, присоединяйтесь к партизанам, будьте достойными сынами латышского народа».^[25]

«Крестьяне! — говорилось в специальном обраще­нии ЦК КП Латвии, — не сдавайте немецким окку­пантам ни одного зернышка, ни одной капли молока. Прячьте хлеб и скот в лесах для своих нужд и нужд партизан. Сопротивляйтесь всеми силами и средства­ми, когда вас хотят ограбить и раздеть. Вступайте в ряды партизан и помогайте партизанам в их борьбе против немецких оккупантов.^[26]

«Отцы и матери, — говорилось в одном из обраще­ний к населению Освейского района, напечатанном в газете «Витебский рабочий», — от вас зависит судьба ваших детей. Не пускайте их на каторжный труд, на голодную смерть в Германии. Не верьте немецкой брехне...

Русские люди! Поднимайтесь на всенародную борь­бу для скорейшего разгрома поганой немчуры. Делай­те так, как сделал Гордей медфельдшер из города Дрисса и др., которые, чтобы не допустить своих де­тей в Германию, перешли к партизанам вместе со своими семьями, где их встретили родные братья-пар­тизаны».^[27]

Через газеты, обращения, листовки подпольщики и партизаны рассказывали правду о Советском Союзе, о героической борьбе Советской Армии и всего совет­ского народа против фашистских захватчиков, о неиз­бежном крахе оккупантов. На ярких примерах и фак­тах народные мстители разоблачали лживую нацист­скую пропаганду, воспитывали ненависть к гитлеров­ским захватчикам.

Жители оккупированных врагом районов ждали партизанские газеты с большим нетерпением, встре­чали их с искренней радостью. Об этом убедительно говорят многочисленные письма населения к партиза­нам. Вот одно из них:

«Народный привет партизанам!

(Письмо в редакцию газеты «Дновец»).

Письмо это писали тайком ... Нет того дня, чтобы мы не собирались читать советские газеты и листовки. Как хорошо, что мы получаем теперь газету «Дновец». Газета родной страны раскрывает нам глаза, придает бодрости и сил ...

Шлите нам, братцы, больше газет, ждем регуляр­ную газету «Дновец», которую получали десятки лет и создавали своими руками.

Народный привет всем партизанам.»

Подписало 37 человек.^[28]

Коммунистическая партия оказывала огромную помощь подпольным райкомам в создании нелегаль­ных типографий, в увеличении выпуска газет и листо­вок в оккупированных районах. В расположения партизанских бригад из советского тыла регулярно за­брасывались необходимые материалы, для издания газет.    

Вместе с этим партия снабжала подпольщиков и партизан многочисленной литературой и газетами из центра. Например, по решению Калининского обкома партии, для населения оккупированных районов из давался специальный выпуск газеты «Пролетарская правда», тираж которого составлял 15 тысяч экземп­ляров.

О размахе печатной пропаганды в тылу врага го­ворят хотя бы такие данные. Только партизанами, агитаторами и подпольщиками бригады под коман­дованием Ф. Т. Бойдина было распространено среди жителей Идрицкого и Себежского районов 150 тысяч обращений к населению, 1000 экземпляров брошюры М. И. Калинина «Смерть немецким оккупантам!», шесть тысяч экземпляров газеты «Пролетарская прав­да», проведены сотни коллективных читок газет^[29].

Сила этой пропаганды состояла в ее правдивости. Газеты, являясь органами партийных комитетов, пи­сали о том, что составляло жизненные интересы тру­дящихся. Они служили трибуной для разоблачения замыслов врага, рассказывали о беспримерных под­вигах советских воинов, партизан, тружеников совет­ского тыла, жизни и борьбе населения оккупирован­ных врагом районов. Газеты были тесно связаны с на­родом. Появление их в партизанских отрядах, дерев­нях поднимало дух людей, их моральные силы, спо­собствовало военной и трудовой доблести.

Все виды подпольной партийной и партизанской печати объективно отражали события. Даже в самые мрачные дни газеты считали своим долгом прямо и открыто говорить о трудностях, которые переживал народ. Это обеспечивало высокий авторитет печати. Люди глубоко верили печатному слову Коммунисти­ческой партии.

Четкая, ясная постановка вопросов, сжатость, ла­коничность, простота и доступность языка, страстность, высокий накал патриотических чувств составляли важ­нейшую особенность стиля партизанских газет. В них четко проводился принцип партийности, который пред­полагает твердое и неуклонное следование политике Коммунистической партии.

Материалы газет периода Великой Отечественной войны важны не только для истории. Они и сегодня сохраняют силу боевого оружия, помогают, бороться, строить, жить. И чем дальше, в прошлое отходит ге­роический подвиг, свершенный советскими народом в годы Великой Отечественной войны, тем большее значение приобретает он для воспитания новых поко­лений, высоких чувств советского патриотизма и про­летарского интернационализма. Он раскрывает вели­чайшие творческие силы нашего народа, его несокрушимую мощь. И хорошим примером в этом всегда будет служить подпольная партийная и партизан­ская печать, действовавшая на временно оккупиро­ванной врагом территории Псковщины.

Бои нарастают. Сегодня весь наш край — фронт. Все его жители — бойцы. Братья партизаны! Мы раз­громили гитлеровцев в городах Холм, Яски, Дедовичи. Мы отбили три карательных экспедиции. Мы не раз устилали подступы к краю вражескими трупами. Мы три раза отстояли Партизанский край, отстоим и в четвертый.

Смерть немецким оккупантам!^[3]

Не удалась фашистам легкая победа над народом. Уже в первые дни наступления они потерпели серьез­ное поражение. Об этой героической борьбе оазиса Советской власти в тылу врага узнал весь наш народ. Советское информбюро сообщало:

«Немецко-фашистские захватчики бросили против Партизанского края крупную карательную экспеди­цию ... Они поставили цель — потопить в крови на­родную волю ...

Советские люди проявили исключительную стой­кость в борьбе с врагом. В ходе боев партизаны унич­тожили 6 немецких танков и истребили до 500 гитле­ровцев ...» ^[4]

В эти тяжелые дни проявились неслыханные в исто­рии мудрость и героизм жителей небольшого островка советской земли. И этот беспримерный патриотизм хорошо воспет в словах известного партизанского пи­сателя и журналиста И. В. Виноградова:

С холмов крутых, из темных ям

Горячий бьет свинец.

Весь край прислушался к боям,

Весь край теперь — боец...

В дни этих грозных боев защитники Партизанско­го края писали:

«... Вот уже 18 дней мы ведем ожесточенную борь­бу с немецкой, четвертой по счету, карательной экспе­дицией. И днем и ночью не затихает стрельба в на­ших родных местах ... В итоге двухнедельной борьбы с карателями нами убито и ранено до двух с полови­ной тысяч немецких солдат и офицеров, подбито и- подорвано на минах 13 танков, несколько автомашин с пехотой и грузами, сбит один самолет...

За свою Родину, за свой Партизанский край мы идем в бой, и мы победим! Мы покажем врагу, что наша партизанская стойкость сильнее немецкой бро­ни и пьяного фашистского ухарства...»^[5]

Фашисты ворвались в Партизанский край.

Их наступление нарастало. Каратели получили подкрепление из Холма, Поддорья и Старой Руссы.

В разгар ожесточенных боев, в смертельной схват­ке с превосходящими силами противника командова­ние 2-й бригады, Ленинградский штаб партизанского движения и Военный Совет Северо-Западного фрон­та дали партизанам приказ выйти из края и раз­вернуть боевую деятельность во вражеском тылу око­ло западной границы края.

В начале сентября 1942 года партизаны под ко­мандованием А. В. Германа и Н. П. Буйнова незамет­но для врага вышли из края. А к середине месяца почти вся его территория была занята фашистами. Враг строил блиндажи, укрепления в каждой сожжен­ной деревне.

Весь сентябрь шла упорная борьба защитников края с карателями. Фашисты потеряли свыше трех тысяч солдат и офицеров, большое количество тех­ники. Но уничтожить, сломить сопротивление парти­зан они не смогли.

Некоторые считают, что Партизанский край после этой экспедиции перестал существовать. Партизанские бригады, мол, вышли из него и установилось полное господство оккупантов.

Но, стоя на позициях исторической правды, с этим согласиться нельзя. Партизанский край, конечно, не ос­тался тем, каким был до захвата его фашистами. Однако борьба оставшихся в крае партизанских отря­дов и групп продолжалась вплоть до освобождения его частями Советской Армии. 2-я партизанская бри­гада и другие отряды и бригады вскоре снова вернулись в край и вели непрекращающуюся борьбу с окку­пантами. Взлетали в воздух вражеские объекты, шли под откос эшелоны, не находили себе места фашисты от ударов народных мстителей.

Заняв значительную часть территории братского края, каратели отрезали несколько латышских отрядов и групп от русских и белорусских партизан, В таком положении, в частности, оказался отряд под командо­ванием В. П. Самсона. Но несмотря на это, латышские партизаны развернули активную борьбу в тылу врага. Они минировали и взрывали дороги, машины и тем самым задерживали продвижение карателей в пре­делы братского края.

26 февраля 1943 года на шоссе Освея—Урагово враг сосредоточил большое количество солдат, воору­жения и боеприпасов с целью переброски их частям, наступавшим у реки Свольна. В эту ночь латышские партизаны заминировали все основные участки доро­ги между Освеей и Кончанами, а на 27 февраля они заминировали также дорогу у местечка Шкяуне. Это заставило гитлеровские колонны остановиться. В ночь на 3 марта латышские партизаны начали контрнасту­пление. В ходе боев они взяли деревню Каширино.

На следующий день батальон карателей с трех сторон повел наступление на оборону латышских пар­тизан. Заминировав дороги, они вынуждены были отойти на окраину деревни. Гитлеровцы ворвались в Каширино, но многие из них взлетели в воздух на партизанских минах.

В разгар боев Оперативная группа ЦК КП Лат­вии направила в район активных действий О. П. Ошкална. 6 марта 1943 года гитлеровцы подвергли вар­варской бомбардировке ряд населенных пунктов, где оборонялись латышские партизаны, и повели наступ­ление. Несмотря на ранение, В. П. Самсон не покидал поля боя и продолжал руководить операциями отряда, Враг пытался окружить основные силы партизан и захватить их обоз. Но группа смельчаков под руковод­ством О. Ошкална умело вывела колонну повозок с боеприпасами и продовольствием из окружения. Одно­временно партизанские группы под руководством Ратиня, Поча, Бравина и другие перешли в наступление на вражеский батальон, который двигался со стороны деревни Прошек, В результате неожиданного удара гитлеровский батальон поспешно отступил.

7 марта латышские партизаны прорвали оборону врага и соединились с русскими партизанскими отря­дами. Все эти боевые действия братских отрядов народных мстителей против карателей позволили бело- русским партизанам создать прочную оборону на пра­вом берегу реки Свольна протяженностью более 20 ки­лометров.

Так действовали партизаны латышского спецотряда в тылу немецко-фашистской карательной экспедиции.

Героическая битва с карателями в февральско-мар товские дни 1943 года нашла свое отражение в поэти­ческом творчестве населения братского края. Вот строки, которые шли от сердца и волновали сердца:

Не забудем о погибших братьях,

Что в засаде дрались, как орлы,

Слава вам, народные герои,

Партизанские богатыри!

При отступлении с территории Партизанского края гитлеровцы применяли свою излюбленную тактику «выжженной земли». В Освейском районе они сожгли 158 населенных пунктов, уничтожили 4 тысячи домов, более 100 школ.^[27] Были зверски замучены сотни мир­ных жителей.

Но дорого и заплатили гитлеровские варвары за эти злодеяния. Территория западной части Партизанского края была покрыта тысячами трупов фашистских сол­дат и офицеров.

Пытались каратели применить и другую тактику — морально воздействовать на защитников братского края и его население. Они засыпали территорию края тысячами листовок, в которых льстили партизанам, призывали их переходить на сторону немецко-фашист­ских войск. «... Вы лучшие русские люди, — говори­лось в листовках, — ибо только лучшие могут перено­сить такие лишения, которые переносите вы ... Пере­ходите к нам, вам будут обеспечены хорошие условия жизни, питание и обращение».^[28] Но и эта затея не дала оккупантам желаемых результатов. Защитники брат­ского края правильно понимали новый фашистский ма­невр. Командир партизанской бригады имени Фрунзе в своем отчете писал: «Мы не имели ни одного случая положительного влияния этих листовок на партизан, кроме смеха и острых словечек».^[29]

Немецко-фашистская карательная экс­педиция во время боев на реке Свольне понесла большие потери.

На снимке: Могилы врага на террито­рии Освейского района. 1943 год.

Разгром карательной экспедиции вызвал панику среди солдат вражеских гарнизонов, расположенных вблизи границ братского края. Участились случаи пе­рехода на сторону партизан целых групп гитлеровских солдат. О моральном состоянии их свидетель­ствует, например, письмо ефрейторов Л. Ланге и И. Форетора. «Завтра должно прибыть пополнение к нам, — писали они, — но мы предпочли бы его не по­лучать, так как тогда была бы надежда, что нас отсю­да уберут, с нас всего довольно. О том, чтобы провести еще одну зиму в России, мы не можем без страха поду­мать ...»^[30]

О героизме защитников братского края рассказы­вают и письма, найденные у убитых карателей. В пись­ме на родину ефрейтор Хаген сообщал: «Надо быть чересчур выносливым, чтобы жить в таких условиях. Здесь основательно укрепленные пункты пресловутых злодеев. Часто несем большие потери. Многие лучшие друзья ушли от нас...»^[31]

А партизаны усиливали политическую работу во вражеских гарнизонах. В них все чаще появлялись листовки и обращения, которые разлагающе действо­вали на солдат врага.

После разгрома карательной экспедиции по реше­нию единого штаба Партизанского края бригады и отряды русских, белорусских и латышских партизан рассредоточились по разным районам. Однако боевое содружество русских, белорусских и латышских на­родных мстителей в борьбе против ненавистного вра­га не ослабевало, а напротив, с каждым днем укреп­лялось.

Партизаны трех братских республик регулярно ин­формировали друг друга о проведенных операциях, делились боеприпасами, продовольствием, оказывали взаимную поддержку в боевых действиях.

Эта карикатура была расклеена пар­тизанами бригады под командованием А. И. Гаврилова, на многих зданиях гитлеровских гарнизонов после раз­грома фашистской карательной экспе­диции против братского края в фев­рале—марте 1943 года.

^[30] Партархив ЦК КП Белоруссии. Ф. 3500. ОП. 4. Д. 61. Л. 34.

^[31] Архивный фонд Себежского краеведческого музея. Док. №1999

Летом 1943 года Советская Армия вела жестокие бои под Орлом и Курском. Разгром немецко-фашист­ских войск на Курской дуге явился одним из важней­ших и решающих событий Великой Отечественной вой­ны. Он означал крах наступательной стратегии гитле­ровского командования.

Историческая победа Советской Армии над фа­шистскими полчищами под Курском означала завер­шение коренного перелома в ходе войны. Эта победа была завоевана в тяжелой борьбе, ценой больших жертв, благодаря невиданному в истории героизму советского народа.

В выступлении на собрании общественности горо­да Москвы в связи с 20-летием со дня начала Великой Отечественной войны Министр обороны СССР, Мар­шал Советского Союза Р. Я. Малиновский говорил:

«Курская битва по ожесточению и упорству не имеет себе равных. Развернувшиеся в ее ходе потря­сающие танковые сражения были непревзойденными как по количеству участвовавших в них танков, так и по потерям с обеих сторон. Нужно прямо сказать, что в этой страшной схватке был сломан становой хребет гитлеровской армии и фашистская Германия, окончательно потеряв надежду на успех, реально уви­дела перед собой поражение в войне.^[32]

В подготовке к сражению и в ходе боев в районе Курской дуги важную роль для фашистских войск играли железнодорожные и шоссейные магистрали. Поэтому гитлеровцы уже в марте 1943 года усилили работу по восстановлению железнодорожных линий и шоссейных дорог, мостов и объектов, а также охрану их. Магистрали Лудза—Зилупе—Новосокольники, Латвия—Полоцк, Полоцк—Невель и другие были превращены врагом в своеобразные участки обороны. Около разъездов и мостов оккупационные власти разместили гарнизоны охраны численностью по 40— 50 человек. По восстановленным магистралям непре­рывно патрулировали автоматчики. На переездах стояли танки, на возвышенностях были построены дзоты и блиндажи, установлены пулеметные точки.

Во многих местах фашисты разместили батальоны власовцев, польских военнопленных, латышских поли­цейских. Подходы к разъездам и мостам были зами­нированы и обнесены колючей проволокой в несколь­ко рядов. По обе стороны дорог враг на расстоянии 200 метров вырубал деревья и кустарники. Гарнизоны охраны широко применяли систему ракетных сиг­налов.

Успешное наступление Советской Армии отбрасы­вало немецко-фашистские войска все дальше и даль­ше запад, а линия фронта все ближе подходила к границам братского края, к Великим Лукам, Невелю, Витебску. В силу этого здешние дороги приобре­тали важное военно-стратегическое значение для ок­купантов, которые перебрасывали по ним войска и вооружение к фронту.

Учитывая рост народного сопротивления, его орга­низованность и тактическую зрелость, а также то об­стоятельство, что разветвленная сеть железных дорог имела важное значение для гитлеровских войск. Цент­ральный штаб партизанского движения разработал единый план разгрома железнодорожных коммуника­ций врага. Эти операции вошли в историю под назва­нием «рельсовой войны».

По решению штаба командование братского края начало организованную подготовку к разгрому гит­леровских укреплений, уничтожению мостов, железно­дорожного полотна и телефонно-телеграфной связи. Все железнодорожные и шоссейные магистрали были разбиты на отдельные участки, которые закреплялись за партизанскими отрядами и группами. В них прово­дились практические занятия по изготовлению спе­циальных зарядов, подрыву мостов и рельсов. Гото­вились разведчики-подрывники. День и ночь они вели разведку объектов врага, мостов, его обороны, распо­ложения огневых точек, изучали подходы, систему охраны, выбирали места для засад.

Все это делалось скрытно, чтобы не вызвать у гитлеровцев никаких подозрений. Командование белорусских партизан скомплектовало и обучило более 20 ко­манд бронебойщиков, вооруженных противотанковы­ми ружьями, и семь команд подрывников для дейст­вий на участках железной дороги Погюцк—Латвия, Полоцк—Невель и других.

В то же время гитлеровское командование укреп­ляло свои позиции, особенно у северо-восточных границ Партизанского края, В гарнизонах, рас­положенных на станциях Идрица, Нащекино, Могильно, Сутоки и других, были размещены батальоны, во­оруженные пулеметами и автоматами.

Сутокский гарнизон, охранявший подступы к же­лезнодорожной станции Идрица и к Савкинским мо­стам, располагал мощными огневыми средствами. Во­круг его расположения были вырыты окопы, блиндажи и ходы сообщения. Гарнизон был обнесен колючей про­волокой, имел 24 дзота.^[33] Тут была создана кру­говая система обороны. И не случайно. Савкинские мосты имели для фашистских войск большое военно-стратегическое значение, обеспечивая движение эше­лонов на фронт. По ним проходили две железнодо­рожные линии.

Открытая местность, высокая насыпь, обрывистые берега позволили врагу создать и вести тщательную охрану мостов. С обеих сторон были установлены минометы и станковые пулеметы.

Все это резко осложняло проведение партизанами операций. Движение по мостам эшелонов осущест­влялось только днем. Ночью их охрана значительно усиливалась. Местность освещалась ракетами, обстре­ливалась из пулеметов и автоматов.

Партизанская разведка установила численность солдат в гарнизонах, их вооружение, расположение огневых точек. А. И. Штраховым был тщательно раз­работан план операции по взрыву Савкинских мостов. Партизанские отряды из бригады под командованием Ф. Т. Бойдина готовились к нападению на гарнизон, расположенный в деревне Савкино, а отряды бригады С. Д. Буторина должны были разгромить гарнизон в Нащекино. Отряд Козлова из бригады под командо­ванием В. Г. Семина и отряды из бригады А. Н. Гав­рилова готовились выступить против гарнизона в деревне Могильно. Чтобы не допустить подхода к мо­стам подкреплений врага, несколько партизанских от­рядов заняли оборону со стороны Суток. Бригады под командованием Н. М. Вараксова организовали засаду со стороны Идрицы.

С. Д. БУТОРИН,

командир партизанской бригады.

В ночь на 31 марта 1943 года одновременными дей­ствиями всех партизанских отрядов и бригад нача­лась операция по разгрому фашистских гарнизонов и взрыву Савкинских мостов. В ходе операции были уничтожены Савкинский, Нащекинский, Могильненский гарнизоны, взорван Савкинский мост протяжен­ностью около 150 метров. Несколько позже парти­заны под командованием Н. М. Вараксова и Г. П. Ро­манова разгромили крупный Сутокский гарнизон.^[34] В журнале «Большевик» № 13 за 1943 год была дана высокая оценка операции по взрыву Савкинских мо­стов и разгрому Сутокского гарнизона.

Согласно решению Оперативной группы ЦК КП Латвии и штаба партизанского движения в Север­ную Латвию был направлен партизанский отряд под командованием В. П. Самсона. Перед отрядом была постановлена задача активизировать народное сопро­тивление гитлеровцам, развернуть широкую дивер­сионную деятельность на железнодорожных маги­стралях.

В начале мая 1943 года отряд латышских парти­зан провел большой рейд по тылам врага, вышел в Северную Латвию и расположился близ северо-за­падной границы братского края, около озера Синее. В сравнительно короткий срок отряд развернул свою деятельность на значительной территории. С каж­дым днем в него прибывали все новые и новые пар­тизаны.

Учитывая возросшую боевую деятельность отряда и его значительное пополнение. Латышский штаб пар­тизанского движения оказал ему помощь вооруже­нием, боеприпасами, подослал командиров и политра­ботников. К началу июня того же года отряд В. П. Самсона насчитывал около 200 хорошо воору­женных партизан. На вооружении у него, помимо ав­томатов и ручных пулеметов, были минометы, станко­вые пулеметы и противотанковые ружья. Отряд установил тесную связь и боевое взаимодействие с партизанскими отрядами калининских бригад, действовавших в Себежском и Красногородском районах.

Об   успехах латышского партизанского отряда сви­детельствует хотя бы тот факт, что только за полтора месяца (с середины мая по июль 1943 года) его силами было взорвано на железнодорожных магистралях пять воинских эшелонов с живой силой и техникой врага.

С чувством сердечной благодарности вспоминают жители ряда русских деревень латышских друзей, спасших их от гибели и разорения. Вот один эпизод. В начале июля 1943 года отряд гитлеровских воору­женных автоматчиков Клешинского кордона ворвал­ся в село Софийское и начал грабить население, избивая и расстреливая ни в чем не повинных советских граждан. Латышские партизаны, проявляя чудеса храбрости и героизма, решили проучить гитлеров­цев. Обладая людским превосходством, враг оставил небольшую группу автоматчиков в деревне, а основ­ными силами попытался окружить и уничтожить пар­тизан. Но каратели просчитались. Латышские парти­заны, умело организовав засады, в течение короткого времени уничтожили значительную часть вражеского отряда. Обратившиеся в бегство гитлеровцы всюду на­талкивались на меткий огонь партизан.

Развертывая боевые действия, отряд под командо­ванием В. П. Самсона активно готовился к проведе­нию операций по уничтожению железнодорожных объектов и коммуникаций врага. Одновременно он расширял связи с партизанскими отрядами и антифа­шистскими подпольными группами. Особенно тесная связь была у него с подпольной организацией Кау- пужа-Ларионова и партизанским отрядам Эзерниека- Ращковица.

В период подготовки и проведения так называемой «рельсовой войны» большую помощь защитникам брат­ского края оказал Центральный штаб партизанского движения. Аэродромы, действовавшие в тылу врата, каждую ночь принимали самолеты, нагруженные то­лом и другими взрывчатыми веществами. Иногда лет­чики сбрасывали грузы на парашютах прямо в расположение партизанских отрядов. Лишь в июле 1943 года в район действия русских партизанских отрядов было доставлено около 10 тысяч килограммов тола и7 тысяч килограммов боеприпасов.

Восстанавливая железнодорожные коммуникации и объекты, гитлеровское командование с каждым днем усиливало их охрану, подтягивая к братскому краю всё новые войска. 12 мая 1943 года к его юго-западной границе, в район деревни Филиппово, прибыло более 1800 вооруженных фашистских солдат. Немного поз­же около 2 тысяч гитлеровцев высадилось на стан­ции Борковичи. Значительные силы были расположе­ны на станции Свольна.

Вскоре враг повел наступление на белорусские и латышские партизанские отряды. В течение трех дней шли непрерывные бои. Гитлеровцы снова пыта­лись прорваться вглубь края. Но упорное сопротив­ление белорусских и латышских партизанских отря­дов под командованием Р. А. Охотина, Г. П. Гераси­мова, И. К. Захарова, В. Лайвинына заставило фа­шистов отказаться от наступления на братский край.

Однажды (это было тоже в мае) разведка парти­зан узнала, что на территории Латвии фашисты готовят 100 эшелонов войск для отправки на фронт, в сторону Великих Лук. Командование Партизанского края сообщило об этом в советский тыл. Одновременно уси­лили диверсионные операции на дорогах, организова­ли скопление вражеских войск на железнодорожных станциях. А в это время советская авиация нанесла по ним мощные удары.

Летом 1943 года границы братского края значи­тельно расширились. Росло народное сопротивление гитлеровцам в северо-западной части края, укрепля­лось боевое взаимодействие латышских и русских пар­тизанских отрядов.

И как бы отвечая на это, фашистские оккупацион­ные власти стали все чаще использовать в борьбе с латышскими партизанами батальоны власовцев, круп­ные гарнизоны которых находились недалеко от го­рода Себежа, в местечках Эпимахово, Кузнецовка, Заверняйка и других. А против русских партизанских отрядов гитлеровцы бросили латышские полицейские батальоны. Разжигание национальной розни, шови­низма было излюбленным приемом оккупантов в борь­бе против защитников братского края. Но эти ухищ­рения тоже ничего не дали фашистам. Жители погра­ничных районов трех братских республик лишь тес­нее сплачивались, отражая атаки врага.

Подготовка партизан к нанесению одновременного удара на железнодорожных и шоссейных магистралях сопровождалась боевыми операциями отдельных от­рядов по взрыву вражеских объектов и уничтожению эшелонов. Так, только отряды партизанской бригады И. К. Захарова с 1 июня по 1 июля 1943 года пустили под откос 9 вражеских эшелонов, уничтожили 10 па­ровозов, 82 вагона, 52 платформы, 60 автомашин, уби­ли около семи сот гитлеровцев.^[35]

В августе 1943 года партизанские отряды стали повсеместно громить вражеские коммуникации и объекты на железнодорожных линиях Новосокольники—Латвия, Невель—Полоцк, Полоцк—Латвия. В ночь с 3 на 4 августа народные мстители братского края начали борьбу на железнодорожных и шоссей­ных магистралях оккупантов по единому плану.

В своих воспоминаниях комиссар одного из калининских партизанских отрядов А. Козлов рассказыва­ет, что багряно-огневые вспышки вдруг появились не только там, где действовал отряд, но и где-то за Себежем, близ Идрицы, за Идрицей — по всей желез­ной дороге. «Я не сразу понял, — пишет А. Козлов, — что вместе с нами, в один и тот же час, в одну и ту же минуту, начали «рельсовую войну» почти все от­ряды, что каждый из нас действовал на каком-то оп­ределенном участке, заранее определенном для него командованием.»

Бригаде И. К. Захарова было поручено разрушить железнодорожное полотно между станциями Дрисса и Идрица. Августовской ночью партизаны вышли на исходный рубеж. Каждый подрывник имел по четыре комплекта взрывчатки. Ударные группы партизан за­няли оборонительные рубежи, чтобы обеспечить бе­зопасность подрывников. Перебив охрану, бесшумно сняв вражеские патрули, партизаны быстро устано­вили заряды. Грохот сотен одновременных взрывов потряс воздух. В ночь с 3-го на 4-е августа захаровцы уничтожили 830 рельсов.

Командир бригады Ф. Т. Бойдин в отчете о выполнении боевого задания по подрыву железно­дорожного полотна писал, что в ночь с 3 на 4 августа 1943 года отряды подрывников заняли исходные ру­бежи на железной дороге Себеж—Зилупе. Ровно в 12 часов ночи начались мощные взрывы. В течение двух часов было подорвано 667 рельсов. Бригада под командованием В. И. Марго уничтожила в эту ночь 1113 рельсов^[36], подрывниками бригады В. М. Лисов­ского взорвано 1620 рельсов^[37], взлетели на воздух де­сятки вражеских объектов. Гитлеровские гарнизоны были так напуганы, что некоторые из них обратились в бегство.^[38]

Спустя несколько дней комендант гарнизона же­лезнодорожной станции Кузнецовка докладывал свое­му командованию: «Этот массированный налет на же­лезную дорогу, проведенный партизанами в начале августа, был для нас настолько неожиданным, что мы не могли понять, откуда свалилась такая беда ... В результате этого налета было уничтожено более 5 ты­сяч рельсов, заменить которые не представляется возможным. Приостановлено надолго движение поез­дов по линии Новосокольники—Латвия». Успешные операции, проведенные партизанскими отрядами брат­ского края на этом участке железной дороги, сорвали планы врага по переброске на фронт воинских соеди­нений...

Удар в ночь с 3 на 4 августа 1943 года был нача­лом большой «рельсовой войны». За месяц белорус­ские и латышские партизаны полностью вывели из строя участок железной дороги Латвия—Полоцк. Свы­ше трех тысяч рельсов было взорвано партизанами на участке дороги Невель—Полоцк. Партизанский отряд под командованием В. П. Самсона парализовал дви­жение на многих участках железной дороги Лудза— Зилупе, Лудза—Резекне, Лудза—Карсава.

Заметались оккупационные власти и органы, ве­давшие дорогой. В гитлеровские штабы полетели тревожные радиограммы и секретные донесения с требо­ванием выслать подкрепления для охраны дорог от партизанов. А налеты их не прекращались. Каждую ночь то тут, то там гремели взрывы, летели в разные стороны осколки рельсов, рушились мосты. Бесконеч­ным казался фашистам путь по железнодорожным и шоссейным магистралям у границ братского края. Для многих солдат и офицеров врага это был последний путь — в могилу.

И вот тогда гитлеровцы пошли на провокационный маневр. Они забросали Партизанский край и окрест­ные деревни листовками, в которых сообщалось, что на этой территории действуют не партизаны, а регу­лярные части Советской Армии, которые прорвали фронт в направлении Великих Лук и движутся к Лат­вии вдоль железной дороги. «... Наш фюрер, — гово­рилось в листовках, — так и предусмотрел: пусть движутся. Мы пропустим Красные части в Прибалтику, отрежем и уничтожим их. А что касается партизан, то их давно уже нет. Они давно все перебиты. Остались лишь жалкие остатки большевистских агитаторов, ко­торые и носа своего не смеют показать из леса». Одна­ко, как не изворачивались гитлеровские провокаторы, им не удалось обмануть советских людей.

Народ знал правду, видел все возраставшую силу партизанского движения и активно содействовал ему. «Рельсовая война», которую успешно вели партизан­ские отряды, спутала расчеты гитлеровского командо­вания. Прежде всего она нарушила планомерность передвижения резервов врага и его материального обеспечения. Огромное количество сил и средств тратилось теперь на восстановление взорванных путей. Удары партизан, обрушившиеся на железную дорогу Латвия—Новосокольники, заставили гитлеровцев отказаться от использования её для переброски к фрон­ту ряда подготовленных дивизий.

Неувядаемой славой покрыли себя сотни партизан братского края во время войны на рельсах. «Пожалуй, нигде так не любят жить, как в Советской стране, — писал М. И. Калинин. — И вот именно любовь к жизни в Советской стране ... когда такой жизни угрожает опасность, когда за её сохранение идет борьба не на жизнь, а на смерть, заставляет гражданина Страны Советов терять боязнь к смерти, её пересиливает стремление человека сохранить жизнь советского на­рода и тем самым как бы навечно сохранить и свою жизнь.»^[39]

Работа подрывника на коммуникациях врага, осо­бенно профессия истребителя эшелонов, требовала от человека величайшей воли, упорства, ловкости и фи­зического напряжения. Надо было постоянно идти на риск. Но именно это и привлекало к диверсионной войне славную советскую молодежь, полную боевого задора.

Имена замечательных патриотов — подрывников из братского Партизанского края узнала тогда вся наша страна.

В первом ряду этих славных имен стоят герои братья Боровковы, подрывник С. П. Пушкин и мно­гие другие.

В начале 1943 года в отряд калининских партизан пришла группа юношей с оружием в руках и попро­сила принять их в свои отряды. Среди этих патрио­тов Родины были уроженцы Себежского района братья Боровковы, Александр и Петр, только что достигшие совершеннолетия. Скоро о братьях пошла хорошая слава. Они отличались бесстрашием и без­заветным служением Родине. При выполнении бое­вых заданий Боровковы действовали всегда решитель­но и смело, увлекая своим примером товарищей по оружию.

Однажды у деревни Замошино разгорелся жаркий бой партизан с фашистским карательным отрядом. Партизаны успешно вели наступление, но к противнику неожиданно подоспело подкрепление. В это время из-за укрытия поднялись братья Боровковы и с кри­ком «Ура!» бросились на фашистов. За смельчаками поднялся весь отряд. Не ожидая такого решительного натиска, каратели отступили, оставив на поле боя де­сятки убитых и раненых.

Боровковы действовали потом в разных партизан­ских отрядах и всегда служили образцом доблести и мужества. Однажды на шоссе у деревни Черная Грязь партизаны встретили небольшое подразделение фашистов. Завязался бой. Петр Боровков находился на переднем крае правого фланга. Вдруг он заметил, что по дороге идет колонна гитлеровцев. Подпустил их на близкое расстояние и открыл по ним огонь из автомата. Уцелевшие фашисты залегли в придорож­ной канаве. Петр Боровков незаметно подполз к шос­се и удачно брошенной гранатой убил еще четырех врагов. Отважный патриот отличился и во многих дру­гих боях.

Как-то летом 1943 года партизанская разведка до­ложила, что по железной дороге Лудза—Великие Лу­ки пойдет на фронт большой воинский эшелон врага. Уничтожение эшелона поручили П. Боровкову и А. Ер­макову. Взяв оружие, гранаты и взрывчатку, парти­заны отправились к железнодорожному полотну. Дол­го лежали они в укрытии, стараясь улучить момент, чтобы заложить взрывчатку. По насыпи на небольшом расстоянии друг от друга ходили фашистские патрули, Вдруг из-за поворота показался состав.

«Поезд не пройдет!» — сказал своему другу Петр Боровков и быстро стал обвязывать тело взрывчаткой. Его примеру последовал и А. Ермаков. Когда эшелон подошел совсем близко, патриоты с гранатами в руках выбежали на полотно железной дороги и броси­лись под колеса паровоза. Раздался оглушительный взрыв. Скрежеща металлом, паровоз скатился под от­кос. За ним, набегая друг на друга и разбиваясь, ле­тели вагоны. Герои пожертвовали жизнью, но зада­ние было выполнено.

Потеряв брата, А. Боровков с еще большей ненавистью мстил фашистским захватчикам. Возглавляя группу подрывников, он пускал под откос эшелоны и автомашины врага, взрывал железнодорожные рель­сы, мосты, уничтожал переправы. Однажды командо­вание поручило группе партизан уничтожить фашист­ский гарнизон на станции Себеж. Возглавить группу поручили А. Боровкову. Партизаны подошли к стан­ции скрыто, бесшумно сняли часовых. А. Боров­ков первым ворвался в казарму гитлеровцев и забро­сал их гранатами. Разрушив путевое хозяйство, партизаны благополучно вернулись в свое располо­жение.

На счету молодого патриота было немало серьез­ных операций, из которых он выходил победителем. Но вот в сентябре 1943 года А. Боровков с группой партизан возвращался с задания. У деревни Алатовичи они попали в засаду. Завязался ожесточенный бой. Силы были неравные. Партизаны начали отступать в лес. Гитлеровцы окружили А. Боровкова с трех сто­рон и прижали к озеру. Они хотели взять патриота живым, А. Боровков вел меткий огонь, бросал гра­наты. Но вскоре они кончились у него, не осталось ни одного патрона.

— Русь, сдавайся! — кричали фашисты.

— Комсомольцы не сдаются! — ответил А. Боровков и бросился в озеро, надеясь уйти от врагов вплавь. Гитлеровцы открыли по нему огонь из пулемета. Через несколько минут волны сошлись над головой героя-партизана.

Горячие патриоты своей Родины братья Боровковы и года не пробыли в партизанах, но подвиги их на­всегда сохранятся в памяти народной.

Мужественно сражался с врагом подрывник пар­тизанской бригады «Неуловимые» С. П. Пушкин. Вместе с товарищем по оружию он выполнял боевое задание по разрушению железнодорожного полотна. Заложив заряд под рельсы, С. П. Пушкин услышал вдруг стук колес подходящего поезда. Быстро вставил капсюль и со шнуром в руке партизан начал отпол­зать. Но не успел он отойти несколько метров, как па­ровоз приблизился к заряду. Тогда патриот поднялся во весь рост и, громко крикнув: «За Родину»! — дер­нул шнур. Вагоны полетели под откос. Погиб и С. П. Пушкин. В бригаде он был всего несколько дней. Поэтому пока неизвестно, где этот герой вырос, кто его родители. В списке личного состава значатся толь­ко его фамилия и инициалы.

Героический подвиг совершил простой латышский паренек П. Моисенок. В сентябрьские дни 1943 года он вместе с товарищем доставлял важное донесение в партизанский отряд В. П. Самсона. Проделав дли­тельный путь по расположению вражеских гарнизо­нов, патриоты при переходе через дорогу Мердзене— Лудза были обнаружены гитлеровской охраной. Фа­шистский отряд численностью около 30 человек начал преследовать героев. Партизаны долго маневрирова­ли, петляли, отстреливались в заболоченном лесу, но было видно, что рано или поздно гитлеровцы их на­стигнут. Оставаться и вести бой вдвоем — значит по­гибнуть обоим, не выполнив важного задания. И вот тогда П. Моисенок передал донесение товарищу, а сам вступил в неравный бой. Меткие автоматные очереди заставили фашистов остановиться. Разбившись на группы, они начали окружать партизана. Раненый в обе ноги П. Моисенок продолжал сражаться. Враже­ская пуля перебила плечо герою. Тогда он прислонил автомат к пню и с такого положения вел огонь по врагу.

Гитлеровцы вплотную подошли к пареньку. П. Моисенок левой рукой выхватил гранату и пытался зубами вырвать предохранительную чеку. Но его схва­тили. Патриот был нужен фашистам живым, чтобы узнать расположение партизанского лагеря. Однако ни угрозы, ни щедрые обещания не заставили па­ренька говорить. Фашисты избивали его прикладами, но в ответ на вопрос, где находятся партизаны, герой плюнул в лицо нагнувшемуся к нему гитлеровскому офицеру. Взбесившийся фашист тут же застрелил паренька. Так погиб славный латышский патриот. Тем временем его товарищ доставил в штаб отряда важ­ное донесение.

М. В. ПЕТРОВ,

один из активнейших участников пар­тизанского движения на территории Себежского района.

Яркую страницу в славную историю защитников братского края вписали братья Петровы. Фашистам удалось схватить Петрова старшего и учинить над ним варварскую расправу. За смерть брата беспощадно мстил врагу партизан-патриот М. В. Петров.

Высокий боевой дух, твердая уверенность в побе­де, массовый героизм были органически присущи за­щитникам Партизанского края. Они насмерть стояли в борьбе с врагом, мужественно отражали атаки ка­рателей.

Знаменитая битва на рельсах нашла свое отраже­ние в поэтическом творчестве народа. На досуге рус­ские, белорусские и латышские партизаны часто рас­певали тогда свою любимую песню «Эшелон под откос». Конечно, она далеко не совершенна в литера­турном отношении. Но она верно передает картину суровых будней партизан.

Погустели туманы ночные,

Где-то свистнул в лесу паровоз,

Тихо вздрогнули рельсы стальные,

И послышался грохот колес.

Там все ближе и ближе вагоны,

Громче, громче колеса стучат,

Но на фронте не быть эшелону,

И фашистам его не видать.

Где висели над речкой туманы,

Где летел за вагоном вагон,

Там засели давно партизаны,

И в реку полетел эшелон.

Нет пути для фашистских вагонов,

Не пройдет ни один паровоз,

Много-много еще эшелонов

Полетит под высокий откос.

Героическую борьбу по разгрому фашистских коммуникаций вели партизанские отряды в северных районах Псковщины. Главные силы их были сосре­доточены на выводе из строя Варшавской, Балтий­ской и Витебской железных дорог.

О большом размахе боевых действий народных мстителей в этой части области убедительно говорят многие данные. Только в ночь на 1 августа в «рельсо­вой войне» приняли участие партизанские отряды пяти бригад. Они взорвали 2150 рельсов, 6 железнодорож­ных мостов, вывели из строя десятки километров те­лефонно-телеграфной связи.

А. В. ГЕРМАН,

Герой Советского Союза, командир партизанской бригады.

Легендарной славой покрыли себя в эти дни пар­тизаны, действовавшие под командованием А. В. Гер­мана. С его именем связаны многие боевые подвиги народных мстителей Псковщины.

Жизнь А. В. Германа — образец беззаветного слу­жения Родине. Воевать с гитлеровцами он начал сразу же после окончания курсов при Академии Ге­нерального штаба РККА. Сначала он был на северо-западном фронте. Но вскоре был назначен начальни­ком разведки партизанской бригады. И уже в первых боях с врагом под Опочкой и Холмом, Пустошкой и Локней А. В. Герман проявил себя волевым, бес­страшным и способным командиром.

В 1942 году А. В. Герман становится командиром партизанской бригады. В период боев за очистку от гитлеровцев Партизанского края его бригада впи­сала в историю немало ярких страниц.

Партизаны Германа были неуловимы, они лов­ко уходили от карателей. За это фашисты про­звали партизан бригады А. В. Германа «лесными призраками», а за голову их командира обещали крупные деньги. Но напрасно фашисты рассчитывали на это. Народ оберегал партизан, помогал им в труд­ной борьбе с оккупантами.

6 сентября 1943 года в жестоком бою у деревни Житница геройской смертью погиб легендарный ком­бриг А. В. Герман. В этом бою, в схватке с многочис­ленной ордой фашистских карателей, он был впереди, отбивая одну атаку за другой... И враг был разгромлен.

По просьбе партизан бригада, которой командовал мужественный патриот, стала называться именем А. В. Германа. Посмертно ему присвоено звание Ге­роя Советского Союза.

А. В. Герман — это человек, который был беспре­дельно предан Родине, советскому народу, Коммуни­стической партии, членом которой он состоял. В одном из писем жене А. В. Герман писал: «Жизнь я люблю безумно, она хороша и своими горестями, и своей ра­достью, но, если придется умереть, то, знай, что умру честно, самоотверженно, не посрамлю земли рус­ской ...»

Да, Александр Викторович не покривил душой. Он жил, боролся и защищал Родину, как подлинный ком­мунист. Человек с большой буквы.

Имя А. В. Германа носят сегодня улица в Остро­ве, Новоржевский колхоз и пионерская дружина одной из Ленинградских школ. Его имя сохранится в памя­ти жителей Псковщины на века.

Не забудут жители Псковщины,

Будет помнить русская земля,

Как во славу Родины любимой

Дрался Герман жизни не щадя.

Много стихов написано о Германе. Вот одно из сти­хотворений псковича Л. Малякова, посвященное свет­лой памяти героя.

Третий год войны —

Не первый, третий!..

Тыл врага, как острие ножа.

Свастика на выжженной планете

Все еще, как въедливая ржа.

Третий год войны —

Не первый, третий!..

И тылы спасенья не дадут.

В дебри к партизанам на рассвете

Парни деревенские идут.

Имена героев и поныне

Люди свято в сердце берегут

Здравствовать нам вечно на Псковщине,

Вдохновлять народ на славный труд.

Александр Викторович Герман,

Ты идешь

В бессмертном том строю!

Нет, твой путь

Под Житницей не прерван,

Как солдат,

Несешь, товарищ Герман,

Службу благородную свою.^[40]

В дни «рельсовой войны» в отряды и бригады пар­тизан вливались все новые и новые силы. Непрерыв­ные удары по коммуникациям врага привели к зна­чительному сокращению его перевозок, удлинили сро­ки прохождения эшелонов, создали серьезные труд­ности в подвозе пополнений и техники к фронту.

Борьба народных мстителей по разгрому враже­ских коммуникаций и объектов имела не только во­енное, но и политическое значение. Она активизиро­вала народное сопротивление гитлеровским захватчи­кам, на оккупированной территории.

Действия партизан в тылу врага оказали важную помощь Советской Армии в её широких наступательных операциях, развернувшихся в 1943 году. Парти­заны, срывая перевозки войск .и техники врага, отвлекали значительные силы его на охрану путей сооб­щения.

Осуществление «рельсовой войны» широкого масш­таба стало возможно благодаря всенародному харак­теру партизанского движения, а также централизо­ванному руководству им. Это позволило организовать, спланировать и материально обеспечить действия пар­тизан на большой территории.

7 октября 1943 года Советская Армия в резуль­тате успешного наступления освободила крупный опорный пункт, важный железнодорожный узел город Невель. Линия фронта придвинулась к восточной час­ти братского Партизанского края на 30—40 километ­ров.

Согласно решению командования края, ряд пар­тизанских бригад начали готовиться к прорыву вра­жеской обороны для соединения с частями Советской Армии. Гитлеровцы вновь делают попытку разгро­мить партизан. Они подвергли бомбардировке насе­ленные пункты братского края. В фашистские гарнизоны, расположенные вблизи его границ прибыли ре­гулярные войска. Крупные пулеметно-автоматные под­разделения врага врывались в населенные пункты, сжигали их и расстреливали граждан. Тысячи жите­лей деревень и сел были вынуждены уйти в леса:

В конце октября новая экспедиция карателей в составе двух дивизий регулярных войск, сопровож­даемых танками и самолетами, начала наступление на братский край. Одна группировка экспедиции дви­галась по шоссе из района Пустошки, Идрицы, Себе­жа, на Юховичи, другая из района Полоцка на Клястицы. Наступавшие фашисты ставили задачу одно­временным ударом с севера и юга разрезать братский край на две части. А затем занять оборону вдоль всего шоссе, лишить партизанские бригады возможности маневрировать, выбить их из населенных пунктов, окружить лесные массивы и, применив авиацию, ар­тиллерию и танки, уничтожить основные силы парти­зан.

Продвигаясь по шоссе и уничтожая все на своем пути, фашистские группировки соединились в местеч­ке Клястицы.^[41] Но партизанские бригады заняли обо­рону по обе стороны дороги и тем самым лишили вра­га возможности расширить район действия.

В это время Советская Армия начала наступление у восточной границы Партизанского края. В резуль­тате ожесточенных боев калининские партизанские бригады под командованием П. В. Рындина, Г. П. Археменкова и несколько отрядов других бригад прор­вали оборону врага и соединились с частями Совет­ской Армии.

У южной границы Партизанского края бригада под командованием Р. А. Охотина, развернув контр­наступление, прорвала вражеское кольцо и также соединилась с частями Советской Армии.

В конце ноября 1943 года фашистским карателям удалось овладеть шоссейной дорогой Полоцк—Кляс­тицы— Себеж, около которой расположились части регулярных войск. В течение октября-декабря гитле­ровцы не прекращали боевых действий против парти­зан. Они старались обеспечить безопасность своей ли­нии обороны. В начале декабря ценой больших потерь враг занял деревни Шикулино, Городилово, Лисно.^[42]

Развивая наступление, противник пытался пере­правиться через реку Свольну и выйти на рубеж, кото­рый занимали партизаны. На линии Аксенова гора — Голяши (в 30 километрах от Себежа) противника сдерживали калининские партизаны. С востока по реке Нища бои с врагом вели другие партизанские бригады. Атаки фашистов на западе отражали бело­русские и латышские партизанские соединения, которые тоже находились под ударами превосходящих по численности сил врага.

Наступление противник вел тремя эшелонами: первый действовал сильными мобильными группами, двигаясь по большакам и лесным дорогам, взламывая оборону партизан. Второй, следуя за первым, заби­рал в плен мирных жителей и отставших партизан. Третий эшелон сплошной цепью прочесывал леса, уничтожая всех встречавшихся на пути.

День 25 декабря партизаны удерживали противника на занимаемых рубежах. Ночью немцы молчали, а с рассветом они снова пошли в наступление. Мужественно отбивали яростные атаки врага партизан­ские бригады, занимавшие оборону на севере. Под покровом ночи они отошли в южном направ­лении и заняли новые позиции по линии Гнильцы— озеро Белое-Клешня.

За линией обороны партизан скопилось свыше 25 тысяч жителей.

Враг пытался при помощи танков и артиллерии сломить сопротивление защитников братского края и расправиться с непокорным населением. Однако по­пытки эти провалились. Объединенные силы народ­ных мстителей под командованием И. К. Захарова, В. М. Лисовского, Г. П. Герасимова перешли в контр­наступление и заставили врага очистить значитель­ную часть братского края.

Под ударами Советской Армии в районе Невеля немецко-фашистские войска откатывались на запад. Линия фронта переместилась на территорию брат­ского края и стабилизировалась на рубеже Дретунь— озеро Нища—Пустошка вплоть до начала лета 1944 года.

Прекращение наступления советских войск в этом районе усложнило положение. С декабря 1943 года до июля 1944 года партизаны вели непрерывные тяжелые оборонительные бои и несли большие потери. Ряд пар­тизанских бригад и Оперативная группа ЦК КП Латвии оказались на линии фронта и подверглись напа­дениям гитлеровских фронтовых частей. В связи с этим Центральный штаб партизанского движения от­дал приказ о выводе населения, части партизанских отрядов и Оперативной группы ЦК КП Латвии в со­ветский тыл.

Командир партизанской бригады имени Фрунзе И. К. Захаров 24 декабря 1943 года получил приказ Центрального штаба партизанского движения об орга­низации обороны территории со скопившимся насе­лением и выводе его в советский тыл.^[43] Согласно разработанному плану, все партизанские бригады и отряды, находившиеся в этой части края, были разде­лены на две большие группы.

Первая ударная группа белорусских и латышских партизан действовала в двух направлениях. 26 декаб­ря в результате двухдневных ожесточенных боев партизаны под командованием И. К. Захарова и В. Лайвиньша прорвали в районе реки Нища оборону врага и соединились с частями Советской Армии.^[44] В советский тыл были выведены тысячи мирных жи­телей. Вышла в тыл и Оперативная группа ЦК КП Латвии.

Вторая ударная группа, возглавляемая команди­ром Калининской партизанской бригады подполков­ником Лисовским и уполномоченным штаба парти­занского движения майором Колядой, развернула на­ступление в направлении Клястиц. Она стремилась пробиться через фронт в район Дретуни.

Однако во время строительства переправы на реке Нища гитлеровцы, обнаружили партизан и обстреля­ли. Эго заставило изменить наметенный план и пойти вслед за 1-й ударной группой. Тут удалось форсиро­вать реку и переправить на советский берег большую часть населения. Но основные силы партизан были оттеснены противником от переправы и снова ушли в тыл врага на территорию Россонского, Освейского и Себежского районов, чтобы соединиться с остав­шимися здесь, защищавшими Партизанский край.

Оказавшись перед возросшим нажимом советских войск, гитлеровцы вынуждены были, не имея доста­точных резервов, приостановить наступление на Партизанский край, сохранив лишь его блокаду и напа­дение мелкими вооруженными группами.

При выходе в советский тыл бригады И. К. Заха­рова и В. Лайвиньша оставили в восточной части края по одному отряду под командованием Кузьмина и Музыкантика^[45], которые вскоре пополнились, и отряд, например, Кузьмина уже через месяц был реоргани­зован в бригаду. Так быстро росли силы партизан в 1944 году, накануне освобождения этого района.

Упорные бои шли у западной границы братского края. Действия русских и латышских партизан пол командованием В. И. Марго и В. П. Самсона причи­няли серьезное беспокойство фашистским оккупацион­ным властям. В бессильной злобе оккупанты подверг­ли населенные пункты Зилупского и Себежского райо­нов бомбардировкам с воздуха. Но и это не сломило волю народных мстителей.

В конце 1943 года фашисты начали проводить «компанию» по массовому вывозу населения из этих районов в Германию. Батальоны СС окружали деревни и хутора, хватали жителей, грузили их в машины и под вооруженной охраной отправляли в концентра­ционные лагеря. Но оккупантам не удалось осущест­вить свой гнусный замысел. Латышские партизаны нападали на колонны автомашин, уничтожали охрану и освобождали советских граждан.

В январе 1944 года немецко-фашистские батальо­ны в сопровождении авиации развернули наступление на западную границу Партизанского края. Первые удары приняли на себя .латышские отряды. Вскоре гитлеровцы отрезали их от бригады под командова­нием В. И. Марго. Но успешные контрудары латыш­ских и русских партизан с тыла и флангов заставили врага после двухдневных боев прекратить наступле­ние.

В это время с необычайной силой загремели бои на Ленинградском и Волховском фронтах. Советские войска взломали вражеские укрепления и двинулись на запад. Это положило начало новому этапу борь­бы партизан — этапу совместных боев с Советской Армией.

Народные мстители усилили свои действия на вра­жеских коммуникациях. Железные и шоссейные до­роги превратились в арену ожесточенных боев. Вскоре у врага полностью вышла из строя железнодорожная линия Кингисепп—Гдов—Псков. Вторая партизанская бригада вместе с частями Советской Армии громила 58-ю гитлеровскую пехотную дивизию.

Партизаны изгнали врага со станции Серебрянка и взяли её в свои руки, освободили Карамышево, Но­воселье, Павы. Вместе с частями Советской Армии народные мстители освободили также Гдов, Ляды, Струги Красные, Дедовичи и другие населенные пунк­ты.

В начале марта 1944 года большинство партизан­ских отрядов, действовавших в северных районах Псковщины, соединилось с частями Советской Армии. Ряд из них был торжественно встречен в Ленинграде.

А на значительной территории пограничных районов трех советских республик, где существовал брат­ский Партизанский край, такое объединение произо­шло несколько раньше — в январе и феврале 1944 го­да. Последующие действия партизанских бригад раз­вернулись в западной части края, включавшей части Себежского, Красногородского, Зилупского, Лудзенского, Россонского, Освейского, Дриссенского и дру­гих районов.

Советская Армия вела успешное наступление на Ленинградском и Псковском направлениях. Ощущая острый недостаток в людских резервах, гитлеровское командование начало насильственную мобилизацию латышского населения в немецко-фашистскую армию. Физическое истребление его изо дня в день принимало все большие размеры. Насильственной мобилизации в гитлеровскую армию подлежало мужское население 25 возрастов. Ответом на это было массовое сопротив­ление латышского народа, включавшее вредительство и саботаж распоряжений оккупационных властей. Развернулась открытая вооруженная борьба на всей территории Латвии.

В эти тяжелые дни ЦК КП Латвии обратился к народу с пламенным призывом не позволить физиче­ски истребить себя.^[46] Подпольные антифашистские организации усилили разъяснение населению целей гитлеровской «мобилизации». Повсеместно организо­вывались партизанские группы и отряды. Вооружаясь, они нападали на мобилизационные пункты, уничто­жали ненавистные комиссии, жгли списки лиц, подле­жащих мобилизации. Приток населения в партизаны достиг небывалых масштабов.

Латышские партизаны ловко, использовали моби­лизационные пункты для вооружения населения. В деревни и хутора направлялись опытные партизаны, которые вместе с населением шли на пункты, создан­ные оккупационными властями, получали оружие, продовольствие, а во время следования к линии фронта патриоты убивали гитлеровских командиров и обра­зовывали новые партизанские группы, отряды. Так в один из февральских дней 1944 года в отряд под командованием В. П. Самсона явилось 43 моби­лизованных латышских юноши с полным вооруже­нием.

В дни жестоких боев на западной границе брат­ского края в марте 1944 года на базе 1-го и 4-го пар­тизанских отрядов была сформирована 1-я Латыш­ская партизанская бригада под командованием В. П. Самсона.^[47] А в апреле на базе 2-го отряда обра­зовалась партизанская бригада под командованием П. Ратинына. Немного позже сложилась партизанская бригада под командованием О. Ошкална.

Латышские партизаны развернули теперь успеш­ные боевые действия на всей территории респуб­лики.

Немецко-фашистское командование делает новую попытку уничтожить братский Партизанский край, С этой целью оно организует несколько карательных походов.

16 апреля 1944 года около 20 батальонов регуляр­ных войск при поддержке 14 самолетов в районе Себеж—Опочка начали наступление на партизанские отряды под командованием А. И. . Гаврилова, Ф. Т. Бойдина, В. И. Марго и другие, которые держа­ли оборону на территории Себежского и Идрицкого районов.^[48] Эту карательную экспедицию фашисты на­звали «пасхальной чисткой».

В одном из приказов командира наступавшего ба­тальона СС говорилось: «... Несмотря на то, что мно­гие бандиты прорвались к Красной Армии и увели сотни жителей, сопротивление по-прежнему не ослабе­вает. Мы должны принять самые решительные меры к тому, чтобы покончить с этой опасностью в нашем прифронтовом тылу…

Вас совершенно не должно интересовать, что оста­нется после ваших действий на этой территории, нас интересует именно только территория, так как на ней находится опасная сила для нашей обороны».^[49]

Этот, приказ наглядно свидетельствует о чудовищ­ной жестокости карателей. Во время «пасхальной чистки» фашисты сожгли в Себежском районе бодее 60 населенных пунктов н убили около 300 жителей. 3 мая 1944 года в деревнях Идрицкого района гитлеровские преступники уничтожили 200 детей. 1 мая 1944 года в деревне Глубочище изверги живыми за­рыли в землю 40 женщин, стариков и детей. Значи­тельная часть Себежского, Идрицкого, Красногород­ского, Зилупского районов была превращена в пу­стыню. Более 20 тысяч жителей этих районов, лишен­ные крова и средств к существованию, находились в лесах, скрываясь от гитлеровских убийц.

По распоряжению Центрального штаба партизан­ского движения, в братский край было направлено 25 самолетов, которые в короткий срок вывезли более 1500 детей, женщин и раненых партизан. Из совет­ского тыла были доставлены боеприпасы, что позво­лило защитникам братского края продолжить борьбу с врагом.

Несмотря на продвижение карателей вглубь края, им так и не удалось выйти к западной его границе, овладеть краем полностью. В конце мая 1944 года фа­шисты бросили против партизан с территории Латвии одну из отступавших дивизий 16-й полевой армии и несколько полицейских батальонов. Перед ними была поставлена задача прорвать оборону латышских партизан и выйти на соединение с карательной экспе­дицией «пасхальной чистки». Для оказания помощи латышским друзьям А. И. Штрахов отдал приказ всем командирам калининских партизанских бригад выде­лить по одному хорошо вооруженному отряду и на­править на территорию Латвии.

Один из таких отрядов под командованием А. А. Кирпикова и Н. М. Иванова^[50] успешно достиг рубежей своих действий и развернул борьбу в тылу наступав­шей вражеской дивизии. Отряд русских партизан вско­ре соединился с латышским партизанским отрядом под командованием Поча. Вместе они громили окку­пантов, взрывали мосты, железнодорожное полотно, пускали под откос эшелоны с боевой техникой и жи­вой силой врага.

Несмотря на превосходство сил у врага, латыш­ские и русские партизаны не сдали своих рубежей. Никакие зверства гитлеровских палачей не смогли сломить волю братских народов. Попытки врага унич­тожить защитников края и захватить свободную тер­риторию советской земли и на этот раз провалились.

Строя свою пропаганду на беззастенчивой лжи, демагогических и провокационных приемах, гитлеров­цы приложили немало сил, чтобы одурманить моло­дежь, уничтожить её волю к борьбе. При этом ис­пользовались самые грязные средства: запугивание, подкуп, подтасовка фактов, фиктивные документы, подставные лица, лжесвидетели, откровенные прово­кации, ложь не знала ни границ, ни пределов. Одна­ко вскоре выяснилось, что вести таким образом «идео­логическое перевоспитание» молодежи, выросшей и воспитанной в стране социализма, дело безнадежное.

Тогда, продолжая попытки завоевать влияние среди молодежи, оккупанты объявили о создании «Союза молодежи». Называя белорусскую молодежь «арий­ской по крови», они начали сколачивать «Союз бело­русской молодежи» (СБМ).

Белорусь, говорили оккупанты, — это штурмовой батальон новой Европы. Белоруссы, мол, чистые арийцы, история которых всегда была связана с Герма­нией. Так фашисты привлекали на свою сторону бур­жуазных националистов, чтобы с их помощью воздей­ствовать на молодежь. Кое-где проводились даже спе­циальные мероприятия: вечера молодежи, беседы, киносеансы.

Однако чаще всего эти «мероприятия» срывались или принимали нежелательный для оккупантов обо­рот. О том, как относилась белорусская молодежь к таким идеологическим маневрам, убедительно гово­рит эпизод, который произошел в районном центре Россоны.

В июле 1941 года оккупанты организовали здесь демонстрацию киножурналов, рассказывающих о на­ступлениях немецко-фашистских войск. И вот в одной хронике на экране появился советский истребитель, атакующий немецкий бомбардировщик. Взрыв апло­дисментов, крики «Ура!», топанье ног потрясли зал. Зрители, кто как мог, выражали свою радость. Взбешен­ные гитлеровцы прекратили демонстрацию фильма. Возле каждой двери появилось по четыре полицей­ских. Они стали выталкивать людей из зала, избивая их резиновыми дубинками.

Оккупировав Советскую Латвию, гитлеровцы сра­зу же стали комплектовать всевозможные молодеж­ные отряды и банды, в которые набирались сынки быв­ших ульмановских заправил, члены буржуазных кор­пораций, так называемая «золотая молодежь». Эти банды возглавлялись гитлеровскими офицерами. Вли­ваясь в полицейские батальоны, они использовались для борьбы с прогрессивно настроенной частью моло­дежи, участвовали в грабительских походах против жителей русских и белорусских деревень.

— Выкорчуем большевиков и комсомольцев из Латвии со всеми их корнями, — кричали убийцы, вдох­новляемые фашистскими властями. Этот лозунг врага официально провозглашала на своих страницах газе­та латышских националистов «Тевия».

В пограничных районах Псковщины враг пытался сломить волю советской молодежи к борьбе путем жестокой расправы, разнузданного террора. Тюрьмы, концентрационные лагеря были переполнены комму­нистами и комсомольцами.

Но ничего не могло помочь фашистам. Молодая гвардия, воспитанная славным Ленинским комсомо­лом, с первых же дней прихода врага на советскую землю вступила с ним в смертельную схватку.

Летом 1941 года гитлеровцы захватили город Гдов. Они принесли его жителям горе и страдания.

— Не уйти врагу от расплаты, — говорил людям молодой патриот Галкин.

До войны Галкин работал наборщиком в районной типографии. Захватив город, гитлеровские солдаты ворвались в его дом, разрушили хозяйство, забрали имущество. После их ухода юноша долго молча ходил около разграбленного дома.

Прошла неделя. Оккупантам потребовалось напе­чатать листовки для населения. Предатель Петров, поставленный городским головой, указал на Гал­кина. Его вызвали в комендатуру. Гитлеровский офи­цер приказал юноше набрать текст фашистской ли­стовки. Галкин пристально посмотрел в глаза комен­данта и сказал:

— Я не Петров, родиной не торгую.

Комендант вскочил, как ошпаренный.

— Ты большевик!

— Я патриот своей Родины, — смело сказал юно­ша.

Его схватили, жгли каленным железом, заставляя набирать листовку. После пыток Галкина втолкнули в глубокий подвал. Там стонали люди. Избитый, изра­ненный, но не сдавшийся наборщик держался стойко,

— Зачем стонать? Зачем тешить гадов! — сказал он громко.

В подвал спустился начальник гестапо.

— Мы будем жечь тебя на углях, — заявил он патриоту, — если не станешь выполнять наши зада­ния. 

Галкин дерзко посмотрел на палача:

— Нет, шелудивый пес, не заставить тебе меня служить фюреру.

Патриота вытащили из подвала и снова стали из­бивать. Собрав силы, юноша поднял голову и плюнул фашисту в лицо:

— Подлюга!

В ясное летнее утро истерзанного наборщика при­вели на площадь, где стояли виселицы.

Когда палач накинул петлю на шею Галкина, юно­ша крикнул людям, собравшимся на площади:

— Мы будем жить! Мы отстоим и победим... Вы­ше головы, гдовичи, слышите ... ^[1]

«Будьте уверены, — писали в те дни комсомольцы Псковщины, — псковская молодежь никогда не поко­рится фашистам ... Мы дети советской Родины, лю­бим свободу и не поддадимся врагу... »^[2]

Молодые патриоты повсеместно оказывали актив­ное сопротивление оккупантам и их прислужникам. Когда группа комсомольцев во главе с Мирией О. отказалась сдавать лен врагу, полицейские стали угро­жать оружием. «Уйди, продажная шкура!» — заявила старшему из них Мария.

Патриотка была расстреляна гадами.^[3]

Комсомольцы Псковщины нападали на вражеских солдат, уничтожали предателей, собирали оружие, Юра Иванов из Дедовичей поставил на проезжей до­роге мину. Получив небольшое ранение, он приполз в деревню и напал на предателя. Вскоре Юра был аре­стован. Его зверски пытали, но он ни слова не ска­зал врагу.

Когда Юру вели к виселице, он попросил развя­зать руки, чтобы, мол, помолиться (шли мимо церкви). Как только его руки были свободны, комсомолец, собрав все силы, ударил кулаком в лицо фашистскому офицеру и бросился бежать. Вражеская пуля настигла молодого патриота ^[4].

Жестоко расправлялись фашисты с теми, кто вы­ступал против их идеологических провокаций. 17-лет­ний лиепайский комсомолец Аркадий Акерблум в пер­вые дни вторжения немецко-фашистских банд помог старшим эвакуировать в советский тыл группу пионе­ров. Затем он вместе с другими комсомольцами всту­пил в ряды латышских стрелков. Недалеко от Ста­рой Руссы юноша был ранен и попал в плен.

Надеясь использовать Акерблума для обмана мо­лодежи Латвии, гитлеровцы освободили его и потре­бовали «ужасного рассказа» о Советском Союзе и де­тях, эвакуированных из Лиепаи. Несмотря на поясне­ние Акерблума, что все эти дети в Советском Союзе здоровы и хорошо устроены, в газете «Курземее варде» появилась лживая заметка о тяжелом положении латышских детей.

Прочитав заметку, Акерблум пришел в редакцию фашистской газеты и с возмущением выразил протест, а затем стал обходить родителей вывезенных детей й рассказывать им правду.

Через несколько дней гестаповцы арестовали юно­шу, подвергли его жестоким пыткам и расстреляли.

Латышский комсомолец умер как мужественный патриот советской Родины. За несколько часов до рас­стрела Акерблум написал своей подруге:

«Меня не согнула политохранка, меня не согнет и эта тюрьма, но возможно сломает. С таким лозунгом я жил, с таким лозунгом умираю:

Поникни, коль сломят,

Но гнуться не гнись!

Да, Мильда, если меня сломают, то только так, как революционера. Да здравствует революция!»

^[1] Ленинградская правда, № 2 (8413), от 3 января 1941 года.

^[2] Партархив Псковского обкома КПСС. Ф. 1219, ОП. 59, ЕД. ХР. 5, Л. 61.

^[3] Партархив Псковского обкома КПСС. Ф. 1219, ОП. 59, ЕД. ХР. 5. Л. 61.

В августе 1941 года группа лиепайских комсомоль­цев организовала первую нелегальную комсомоль­скую ячейку. В её состав вошло семь молодых латыш­ских патриотов: Жан Скулис, Альфред Стари и дру­гие. Они собирались в квартире комсомольца станции Эглиня. Совместно обсуждали планы своей деятель­ности против оккупантов, готовили листовки и распро­страняли среди жителей. Вот одна из них:

«Товарищи! Трудные дни переживает сейчас наша Родина. Фашистская Германия вторглась в Советскую страну. Гитлеровцы грабят и разоряют ее. Они сжи­гают города и села. Они подвергают нечеловеческим пыткам и убивают лучших сыновей и дочерей совет­ского . народа. Тюрьмы и концентрационные лагеря переполнены нашими братьями и сестрами.

Товарищи! Не верьте лживой немецкой пропа­ганде. Не выполняйте распоряжений немецких учреж­дений, стойко боритесь против немецких захватчиков, как это делают наша могучая Красная Армия и весь советский народ! Слушайте московские известия. Выполняйте свой патриотический долг, как этого тре­бует советское государство, народ и наш рабочий класс. Да здравствует наша непобедимая Красная Армия!»^[5].

В конце лета 1941 года в деревне Прошки воз­никла подпольная комсомольская организация, кото­рая состояла из русской, белорусской и латышской молодежи. Активно действовали в ней белорус Лукашенок, латыш Гром и другие. Создание этой органи­зации положило начало тесным связям между моло­дыми подпольщиками пограничных районов трех брат­ских республик.

Патриоты собирали оружие, вели политическую работу в селах, уничтожали оккупантов. Ряды органи­зации быстро росли. На ее основе возник вскоре пер­вый вооруженный отряд под командованием комсо­мольца Сергея. Отряд молодых патриотов прошел по значительной части Освейского, Себежского и других районов, нанося врагу неожиданные удары.

В декабре 1941 года учитель физики Россонской средней школы комсомолец Петр Машеров создал подпольную группу, в которую вошли главным обра­зом его бывшие учащиеся. Подпольщики установили широкие связи с молодежью многих населенных пунк­тов, по заданию руководства ходили на встречи с нуж­ными людьми.

Оккупанты установили слежку за членами органи­зации. По доносу предателя три комсомольца были схвачены в селе Альбрехтово. Восемь дней фашист­ские палачи пытали их, заковывали в железные цепи, вырезали на их спинах звезды. Ничто не сломило духа юных героев. Они истекали кровью, но не сказали вра­гу ни слова.

— Все будете повешены! — объявил им, наконец, фа­шистский офицер.

Комсомольцы спокойно смотрели в глаза убийцы.

— Всех не перевешаете, — заявили они.

Утром 19 ноября молодых патриотов привели к ви­селице. Жители местечка, видевшие казнь, рассказы­вают о необычайном мужестве комсомольцев. Перед смертью, с петлей на шее, они обратились к народу с призывом бороться против оккупантов. Один из юношей воскликнул:

— Мы уходим из жизни, с гордостью умираем за свой народ, но знаем: живет наша Коммунистическая партия! За нас отомстят наши боевые товарищи! Смерть фашистским собакам!

Офицер приказал вытолкнуть из-под их ног под­ставки. У двух патриотов оборвались веревки. Они попытались бежать, но фашисты схватили юношей, увезли в лес и там расстреляли.

Пусть формы борьбы первых подпольных органи­заций, молодежи были примитивными. Это понятно. Юные патриоты не знали, как бороться с оккупан­тами. Не знакомые с правилами конспирации, горя­чие. смелые, дерзкие, они часто шли на верную смерть, Но беззаветной борьбой с ненавистным врагом моло­дежь вносила ощутимый вклад в священное дело раз­грома немецко-фашистских захватчиков.

В тылу врага создавалась разветвленная сеть подпольных комсомольских организаций и групп. Некоторые из них возникали стихийно. Но чаще всего они создавались и действовали под непосредствен­ным руководством партийного подполья, коммуни­стов.

Источники возникновения антифашистского движе­ния на пограничной территории трех братских респуб­лик лежат в самой природе советского многонацио­нального государства, основанного на дружбе, свобо­де, равенстве народов. М. И. Калинин в октябре 1943 года писал в «Комсомольской правде»: «Гитлеровцы посягнули на самое дорогое, что было и есть у совет­ской молодежи — на свободу, на её идейность, на все огромное богатство духовной и материальной со­ветской культуры, являющейся достоянием молодежи. И молодежь со всем пылом ведет смертельную борьбу с врагом, защищая свое будущее».

Вооруженное сопротивление захватчикам на вре­менно оккупированной территории в конце 1941 го­да — начале 1942 года, несмотря на тяжелые условия первой военной зимы, вступило в новый этап, ознаме­новавшийся консолидацией антифашистских сил, со­зданием партизанских отрядов и ростом их боевой ак­тивности.

Героическая борьба советской молодежи с немец­ко-фашистскими захватчиками показала её высокий моральный облик, беспредельную любовь к Родине, родной Коммунистической партии. Комсомольцы-под­польщики вливались в партизанские отряды, выпол­няли любые задания командования.

На территории Освейского района летом же 1941 года развернул активную деятельность известный пар­тизанский отряд имени Фрунзе.^[6] Он состоял в основ­ном из молодежи. В отряд вошла партизанская груп­па, руководимая А. Громом, в которой сражался секретарь уездного комитета комсомола, член ЦК ЛКСМ Латвии И. Судмалис.^[7] Развертывалась борь­ба молодых партизан в Себежском районе» Весной 1942 года отряды под руководством П. П. Конопаткина, И. С. Леонова и Володина^[8] установили тесную связь с латышскими подпольными группами, возглав­ляемыми Максимовым, Зейлишем ,Масловским. Под­польщики переправляли в русские партизанские от­ряды своих товарищей, которых преследовало гестапо.

Уже летом 1942 года на территории пограничных районов трех братских республик в результате совме­стной борьбы русских, белорусских и латышских патриотов были разгромлены многие вражеские гарнизо­ны, полицейские посты и заставы.

А осенью тут возникли такие крупные партизан­ские бригады, как Освейская, или имени Фрунзе, Россонская, действовавшая под командованием Р. А. Охо­тина; Дриссенская — Г. А. Герасимова. В Себежском, Идрицком, Пустошкинском районах врага громили бригады под командованием В. И. Марго, Ф. Т. Бойдина, С. Д. Буторина, А. И. Гаврилова, В. М. Лисов­ского и другие. Основную часть их личного состава составляли комсомольцы и молодежь. Например, в бригаде имени Фрунзе сражалось 430 человек, в чис­ле которых 50 коммунистов и 92 комсомольца ^[9]. Вес­ной 1943 года в этой бригаде было 760 человек, в том числе 325 комсомольцев. Бригада имела на вооруже­нии 3 орудия, 9 минометов, 5 противотанковых ружей, более 20 станковых и ручных пулеметов, 78 автоматов, 438 винтовок, 40 пистолетов, радиостанцию и многое другое.^[10]

Объединенными силами народные мстители разгро­мили вражеские органы власти и на обширной терри­тории пограничных районов РСФСР, БССР и Латвий­ской ССР создали братский Партизанский край, кото­рый явился своеобразным оазисом свободной Совет­ской земли в глубоком тылу немецко-фашистских войск.

Никакие идеологические приемы гитлеровцев не смогли расколоть интернационального единства моло­дежи братских республик. В ходе совместных боевых действий русской, белорусской и латышской молоде­жи против фашистских захватчиков раскрылось все величие и могущество дружбы народов СССР. Эта дружба в тяжелые для нашей Родины дни представ­ляла драгоценный сплав лучших национальных тра­диций русского, белорусского и латышского народов с их высоким патриотизмом, несокрушимой предан­ностью социализму, историческим завоеваниям Вели­кого Октября. О незыблемую дружбу народов СССР разбилась человеконенавистническая шовинистиче­ская политика гитлеровского фашизма, его военная машина и хваленая мощь.

Важнейшим фактором в развитии антифашистского движения в пограничных районах Псковщины, Бело­руссии и Латвии, в объединении всех сил, в том числе и молодежи, в борьбе против врага являлась деятель­ность подпольных партийных организаций. Комму­нисты вдохновляли, организовывали и возглавляли борьбу молодежи с немецко-фашистскими захватчи­ками, воспитывая ее в духе высокого советского пат­риотизма, закаляя ее волю и уверенность в победе над врагом.

15 мая бригада под командованием А. И. Гаври­лова отрезала путь гитлеровским войскам западнее Опочки и вышла на соединение с атакующими врага советскими частями.

В конце июня 1944 года калининские партизанские отряды, развернув наступление в районе Опочки, пре­градили путь гитлеровской дивизии, направляющейся к фронту, и в ходе боев разгромили ее. Упорные бои с врагом вели отряды партизан под командованием В. И. Марго.^[2] Эта бригада перерезала путь батальо­нам охраны, которые гитлеровцы тоже направляли на фронт. В июле враг силами 267-го батальона охраны в сопровождении артиллерии начал наступать от деревни Гришманы по шоссе Идрица—Мозули, где занимал оборону партизанский отряд имени Никоно­ва.^[2] У врага было значительное превосходство сил. Однако отряд, которым командовал начальник шта­ба бригады Л. X. Слободской^[3], дал противнику до­стойный отпор и остановил его продвижение.

Л. X. СЛОБОДСКОЙ,

один из активнейших участников пар­тизанского движения на территории Себежского района.

В это время войска 3-го Прибалтийского фронта развернули наступление в районе Псков—Остров. Этим войскам большую помощь оказали отряды пар­тизан, действовавшие под командованием В. П. Сам­сона. Они вывели из строя железную дорогу Абрене— Опочка, построенную немецко-фашистскими оккупа­ционными властями. Уже первый поезд, открывавший новое сообщение в конце июня 1944 года, был пущей под откос.

Упорные бои вели белорусские партизаны. Гитле­ровцы спешно восстановили мосты на шоссейной до­роге Полоцк—Освея,^[4] что давало им возможность усиленно перебрасывать войска к фронту. Белорус­ские партизаны поставили задачу —любой ценой за­хватить шоссе. В результате боев они овладели важ­нейшими опорными пунктами на шоссе и взорвали крупные мосты. Попытки врага продвинуться вперед не увенчались успехом: отряды белорусских партизан с честью выполняли свой долг по защите южных гра­ниц братского края.

Утром 13 июля 1944 года партизанская бригада имени Фрунзе^[5] в ходе боев соединилась с танковой бригадой 4-й Ударной армии, наступавшей на рубеже Масколенки—Макуты.^[6]

Отступавшие гитлеровские войска начали спешно готовить переправу через реку Иссу на территории Красногородского района. Партизаны бригады под командованием Н. М. Вараксова сорвали намерения врага. Развернув боевые действия, бригада .15 июля 1943 года тоже соединилась с частями Советской Ар­мии.^[7]

Так в конце июня и середине июля 1944 года, громя врага, отряды и бригады защитников братского края всюду встретились с частями Советской Армии. Тер­ритория Партизанского края слилась с великими про­сторами свободной советской земли.

Партизанские бригады по приказу Центрального штаба партизанского движения были расформирова­ны. Часть партизан вступила в ряды регулярных войск_: а многие остались восстанавливать разрушенное вой­ной народное хозяйство.

20 июля 1944 года на берегу озера Белое собрались партизаны всех калининских партизанских бригад. Митинг посвящался завершению освобождения территории области. В письме, принятом на нем, говори­лось, что за трехлетний период борьбы в тылу врага партизаны с честью выполнили поставленную перед ними задачу.

Советское правительство высоко оценило заслуги народных мстителей братского края. Командирам пар­тизанских бригад И. К. Захарову, М. С. Прудникову, В. П. Самсону, О. П. Ошкалну, комиссару бригады П. М. Машерову были присвоены звания Героев Совет­ского Союза. Был удостоен этого высокого звания ла­тышский партизан И. Судмалис. Тысячи партизан награждены Советским правительством орденами и медалями.

Почти два года русские, белорусские и латышские народные мстители удерживали в своих руках осво­божденную ими территорию пограничных районов трех братских республик. Ни карательные экспедиции, ни пиратские налеты фашистской авиации не сломили волю защитников Партизанского края.

Боевые действия народных мстителей трех брат­ских республик явились одной из ярких страниц в ис­тории нашей Родины. Совместная борьба русского, белорусского и латышского народов против немецко-фашистских оккупантов продемонстрировала вели­кую силу нерушимой дружбы народов советского со­циалистического государства. Она явила нам торжест­во ленинской национальной политики, осуществление которой объединило многонациональные народы СССР в монолитную, сплоченную единством целей и задач братскую семью. Перед этой семьей не устояли немец­ко-фашистские полчища.

Освобождение партизанами значительной территории пограничных районов трех братских республик в глубоком тылу врага и восстановление на ней Советской власти было возможно потому, что это отражало волю народа, поднявшегося на борьбу против нена­вистных захватчиков, во имя защиты завоеваний Ве­ликого Октября.

«Партизанская борьба, в которой участвовали все национальности СССР ..., — писал М. И. Калинин в январе 1945 года, — ярко продемонстрировала зару­бежному миру народность Советской власти, всена­родную любовь к ней, твердую решимость бороться за ее сохранение, за независимость Советской страны. Более убедительного доказательства морально-полити­ческого единства народов Советского Союза не может быть!»

Активная деятельность партизан братского края на вражеских коммуникациях, уничтожение живой си­лы и техники оккупантов оказывали значительную помощь Советской Армии в разгроме гитлеровских войск. Народные мстители срывали военные перевоз­ки врага, создавали невыносимые условия для работы его администрации. Если учесть еще военно-стратеги­ческое положение братского края, через территорию которого проходили линии снабжения многих частей вражеских групп армий «Центр» и «Север», то значе­ние боевых действий партизан в этом, районе станет особенно ясным. Вот, например, что писал в секрет­ной оперативной сводке командующий охранными войсками и начальник тылового района группы армий «Центр»:

«С весны 1942 года район, расположенный в треугольнике железных дорог Витебск—Невель—Полоцк, все больше и больше подвергался нападениям крупных партизанских банд... Активность банд увеличи­валась с каждым днем. Команды подрывников почти ежедневно взрывали важные железнодорожные ли­нии в этом треугольнике железных дорог, движение по шоссейным дорогам вдоль этих железных дорог было возможно только при усиленном конвое. Хозяй­ственное и административное управление в районе стало совершенно невозможным. Хозяйственная ин­спекция при группе армий «Центр» «отказалась» от этого района.»^[8]

О героических делах народных мстителей погра­ничных районов трех братских республик наглядно свидетельствуют факты. Так, только партизанами бригады под командованием В. И. Марго было разгром­лено 15 гитлеровских гарнизонов и 28 волостных управ, пущено под откос 26 вражеских эшелонов, взор­вано 309 вагонов и платформ, 7 железнодорожных и 23 шоссейных моста, убито более 3800 фашистских солдат и офицеров.^[9]

За 10 месяцев, с мая 1943 года по февраль 1944 го­да, латышскими партизанами, действовавшими под командованием В. П. Самсона, было пущено под откос 62 воинских эшелона, взорвано 5 крупных железно­дорожных и шоссейных мостов, уничтожено около 2-х тысяч гитлеровских солдат и офицеров. Белорус­ские партизаны бригады имени Фрунзе с февраля по июнь 1944 года пустили под откос 16 вражеских эше­лонов, взорвали 414 железнодорожных рельсов, уни­чтожили 2475 метров телефонно-телеграфной связи, убили 1307 фашистских солдат и офицеров.^[10]

Таковы некоторые итоги боевой деятельности пар­тизан братского края на завершающем этапе борьбы с врагом.

Все ближе и ближе становился час полного осво­бождения Псковщины от немецко-фашистских захват­чиков. Войска 3-го Прибалтийского фронта, успешно развивая наступление, штурмом овладели городом Островом, крупным узлом коммуникаций и важным опорным пунктом обороны гитлеровцев, прикрываю­щим путь к центральным районам Прибалтики.

Южнее Острова враг долгое время создавал круп­ные оборонительные сооружения. Тут было 4 оборони­тельных пояса, дугообразно расположенных от перед­него края до шоссейной дороги Остров—Харкала. У берегов реки Великой немецко-фашистское коман­дование рассчитывало надолго задержать советские войска. 22 июня 1944 года командир 121 гитлеровской дивизии в приказе по поводу трехлетия войны писал: «Сейчас мы стоим на неприступной линии «Пантера», которую русским никогда не взять.»^[11]

Имея богатый опыт военной тактики, советское командование разработало план преодоления враже­ской обороны, используя обходный маневр. Стреми­тельно прорвавшись к реке Великой, советские вой­ска, поддержанные с воздуха маневрированными уда­рами штурмовой и бомбардировочной авиации, фор­сировали реку и заняли ряд населенных пунктов. Одновременно начался штурм главных укреплений обороны врага. Наступление развивалось в двух на­правлениях: вдоль реки на северо-запад и строго на запад с целью перехватить шоссе Остров—Опочка...

О силе удара советских войск по немецко-фашистским захватчикам в районе Острова убедительно говорит заявление пленного ефрейтора Гейнца Кенве: «Русское наступление на нашем участке — сказал он, — никто не ожидал. Мы были поражены, когда началась артиллерийская подготовка. По тревоге ста­ли формировать группы из тыла, чтобы сдержать рус­ских. Но вслед за разрывом снарядов, русская пехота вдруг появилась в блиндажах. Мы бросились бежать. Первыми убегали командиры, за ними солдаты ... В первый день русского наступления роты потеряли более половины своего состава.»^[12]

Советские войска подошли к Пскову, Всю ночь на 22 июля на фронте под Псковом действовала раз­ведка. Она показала, что желанный момент наступил. Тогда заработала вся система сигнализации и связи, вся сложная армейская машина. Как электрический ток, бегущий по проводам, воля командира приводила в движение войска и боевую технику. Без перерыва стучал телеграф. Командирам частей и соединений ле­тели шифрованные депеши, и они, склонившись над картами, решали варианты наступления. Бойцы наби­вали подсумки патронами, проверяли оружие.

В 3 часа утра 23 июля части генерала Лукьянова начали штурм переднего края. Тот час же в бой вступили другие части. Сбивая охранение и заслоны врага, пехота двинулась к городу.

Батальон капитана Коротаева первым достиг реки Великой. Обоих мостов уже не существовало. Их взор­ванные пролеты, обезображенные конструкции чер­нели бесформенными громадами над водой.

Бойцы таскали к берегу бревна и сколачивали пло­ты. Но противоположный берег был укреплен.

Гитлеровцы проломали во многих зданиях стены, соорудили амбразуры и вели ураганный огонь.

И тут вступили в строй батареи капитанов Уцкого и Гошева. Снаряды летели над головами солдат, уже спускавших плоты на воду. Многие переправлялись вплавь. Пулеметы и ящики с патронами переправляли на самодельных поплавках, связанных из плащпалаток и соломы.

В один и тот же час, почти в одни и те же минуты Великая была форсирована в двух местах.

Под нарастающими ударами Советской Армии немецко-фашистские войска спешно покидали Псков. День 23 июля 1944 года навсегда вошел в наш кален­дарь, как день освобождения города Пскова от не­мецко-фашистских оккупантов.

Три года томился Псков под игом гитлеровских захватчиков. Три года грабили его, мучили его людей в фашистских застенках. Грабители разрушили многие ценные исторические памятники русской культуры, взорвали древние крепостные стены, сожгли творения прославленных псковских зодчих.

23 июля вся страна узнала об освобождении от врага древнего русского города Пскова. В приказе Верховного Главнокомандования говорилось:

«... В ознаменование одержанной победы соеди­нения и части, наиболее отличившиеся в боях за овла­дение Псковом, представить к присвоению «Псков­ских» и к награждению орденами.

Сегодня, 23 июля, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным вой­скам 3-го Прибалтийского фронта, овладевшим горо­дом Псков, — двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.. .»^[13]

Трудящиеся пограничных районов Российской Фе­дерации, Белорусской и Латвийской ССР свято чтят память героев-партизан братского края, сыгравшего важную роль в подрыве тыла врага, в героической борьбе Советской Армии против гитлеровской Гер­мании.

В радостные дни мирного созидательного труда, когда советский многонациональный народ под руко­водством ленинской партии строит коммунистическое общество, представители трех братских республик не забывают славные дела минувших дней. Они крепят дружбу, закаленную в совместной борьбе с гитлеров­скими оккупантами.

В июне 1959 года жители пограничных районов Псковщины, Белоруссии и Латвии соорудили в честь 14-летия соединения народных мстителей братского края с частями Советской Армии «Курган боевой дружбы» — памятник о совместной борьбе народов трех братских республик с гитлеровскими оккупанта­ми в годы Великой Отечественной войны.

Этот своеобразный, величественный памятник призван сохранить боевой подвиг народов в веках. Курган создан руками мирных людей, создан во имя великой дружбы народов, во имя боевого товарищества и воин­ской доблести русских, белорусов и латышей.

На вершине кургана растет и мужает молодой дуб — символ вечной дружбы между советскими на­родами. От кургана в стороны трех братских респуб­лик расходятся прямые аллеи, которые никогда не за­растут и не опустеют. По ним долгие годы будут хо­дить люди, с благодарностью вспоминая героические дела партизан Российской Федерации; Белоруссии и Латвии.

4 июля 1959 года состоялось открытие «Кургана боевой дружбы». Сюда прибыли бывшие командиры многих партизанских бригад, сотни партизан из Моск­вы и Ленинграда, Минска и Риги, Калинина и Себежа, Лудзы и Дагды, Витебска и Полоцка, Пришли на открытие памятника тысячи местных жителей. Старые -боевые товарищи встретились вновь.

На митинге один из бывших руководителей латыш­ских партизан, являвшийся в это время председате­лем Президиума Верховного Совета Латвийской ССР, — К. М. Озолинь огласил Указ Президиума Верховного Совета этой республики, в котором гово­рилось: «За искреннюю братскую помощь, оказанную партизанам Советской Латвии в годы Великой Оте­чественной войны в борьбе против фашистских захват­чиков, наградить бывших партизан Витебской и Псковской областей Почетными грамотами».

Почетные грамоты Президиума Верховного Сове та Латвийской ССР получили А. Ф. Бардадын, А. И. Штрахов, П. М. Машеров, В. И. Марго, А. В. Романов, Ф. Т. Бойдин и другие.

На снимке: бывшие командиры партизанских соединений у «Кургана боевой дружбы» (слева направо): А. В. Романов, В. Е. Лобонок, Ф. Т. Бойдин, В. П. Самсон, И. К. Захаров, Г. П. Герасимов, В. И. Марго.